Голос Лема - Дукай Яцек (первая книга TXT) 📗
Варден входит в адаптат, и шлюз за ним затворяется, отрезая дорогу к бегству. Он чувствует клаустрофобный страх. Знает, отсюда нет выхода — Конгломерат не отворит шлюзы даже в случае непосредственной угрозы. Воздух и вода кружат в замкнутых циклах. Единственное, что выходит наружу, — тоненький ручеек данных, текущих сквозь имплантат в мозгу Вардена.
Существо неожиданно выходит из-за дерева. Пульс Вардена ускоряется. Через миг он задумывается, хорошо ли трехмерные атомные принтеры проинтерпретировали схемы тела Homo sapiens sapiens. Настолько ли выносливо его сердце, как должно? Не разорвется ли оно сейчас, не остановится ли?
Это странно, но на белковый аватар существо реагирует совершенно иначе, чем на синтетический декор адаптата. Улыбается, подходит с блеском в глазах.
Оно прикасается к его плечу ладонью. Варден делает шаг назад, испуганный ощущением телесного контакта. Глупый инстинкт! Теперь он жалеет, что у него не было времени имплементировать себе более сильный бихевиористический барьер.
Он пытается преодолеть белый шум физических ощущений, которые не дают ему сосредоточиться: запахи, прикосновение пола под ногами, натяжение кожи, шум вентиляторов, пот. Это странно — как внетелесный разум Вардена справлялся с куда большим потоком раздражителей. Теперь само сознание обладания телом распыляет его внимание.
Варден пытается не думать об этом. Объясняет самке, что они могут забрать ее с планеты, но только если она позволит им узнать о себе побольше, если расскажет свою историю. Она снова делает шаг, становится к нему лицом к лицу. Варден чувствует ее запах, ему приходится сражаться с инстинктом, который приказывает отойти, уступить пространство.
Он спрашивает снова, желает ли существо покинуть Землю вместе с Конгломератом.
— Мне жаль, — слышит он в ответ.
И тогда наступает интервал.
А она бросается вперед, словно изголодавшийся хищник, садится сверху на Вардена, втыкает ему пальцы в глаза и принимается его пожирать.
Реконструируют его долго. Он пробуждается слепым и беспомощным, отключенным от Конгломерата, ощущает лишь несколько локальных сердечников. И это не сердечники Дейрона, где находится его усыпальница. Первый вопрос после пробуждения таков: почему не Дейрон?
Дейрон уничтожен, преображен.
Варден не понимает. Хочет потянуться в сеть, но огненные запоры держат крепко. Разуму после реконструкции нужно время на консолидацию, миг — для раздумий без любых внешних данных. Так гласит теория цифростазиса.
Варден плевать хотел на теорию. Снимите эту фигню!
Снимают. И тогда в него ударяет неправдоподобный цифровой клекот. В сети Конгломерата бурлит паника, смерть. Каждый миг гибнут новые и новые сердечники. Потери апокалиптичны: все войны причинили Конгломерату меньше урона, чем то, что произошло.
«Еще сенсориум, снимите ограничители, — кричит он полубессознательно. — Снимите!»
Его атакуют образы и звуки.
Ад, как сказали бы древние люди. Половина флота уничтожена; его разодранные останки падают в гравитационный колодец планеты, увлекая за собой дождь ошметков. Каждый коммуникационный канал разбух от воплей гибнущих разумов, которые шлют последние пакеты, зерна, склероции; всякий жаждет, чтобы от него хоть что-то осталось. Однако остальные корабли это не усваивают; записывают — конечно — но только не подряд, через пакет-другой — информационный бред, с которым потом не удастся ничего сделать.
Наивысший энергетический уровень.
Запасы тают на глазах: Т −200 лет, Т −190 лет, Т −180 лет, пересчет тренда, Т −8 часов, Т −6.
Коллекторы рассыпало, будто игрушки; их чаши направлены в пустоту, друг на друга, но не на светлые точки последних звезд.
Между всем этим, посреди Конгломерата, расцвел новый мир, страшный и чудесный — многомерный Цветок экзотической космобиологии размером с Луну. Вокруг него органические стебли рвут и плющат тела пойманных кораблей, из бионических пределов и из лепестков Цветка выливаются странные формы. Это военные корабли, целые тучи их ведут бой с эскадрой штурмовиков Конгломерата. Атакуют магнитными полями неимоверной силы, потоками молекулярной кислоты, тучами органических нановирусов, способных заразить искусственные синапсы. Напротив отплевываются антиматерией корабли Стратега. Аннигиляционные вспышки этой битвы подсвечивают тихую трагедию гражданских судов, опутанных органическими зарослями, разодранных изнутри одичалой биомассой. Вардену кажется, что он слышит треск бортов. А может, это лишь эхо из глубины сети?
Он не может поверить, что существо оказалось способно на нечто подобное. Не понимает, откуда у самки материал, откуда масса, висящая между Землей и Луной и побеждающая Конгломерат. Варден проводит несколько быстрых симуляций и считает килограммы биологической материи на Дейроне, где находился адаптат.
Но не заканчивает моделирование этого процесса. Внезапно до него доходит, что есть более важные задания. Все вокруг рушится, флот распадается, корабли теряют управление из-за мощных пульсаций ЭМИ, беспомощно дрейфуют. Некая невидимая волна, выпущенная одной из сторон, попадает в Лииву — один из двух кораблей, тянущих коллектор Иорри, сорвавшийся с гравитационного буксира и уходящий в пространство, по спирали увлекая за собою Ууву — корабль, который еще держит второй буксир. Не получается удержать, хотя там у них с тысячу G. Желают — любой ценой — сохранить контроль над коллектором или все погибли, некому освободить зацепы?
Варден задумывается на долгие доли мгновений, прежде чем начинает действовать. Буксир сейчас — главный приоритет: нужно зафиксировать коллектор, прежде чем тот уплывет в черное пространство или разорвет Уулу в клочья. Потом — корабли, еще не достигшие терминальной скорости. Значит, они сумеют вырваться из гравитационных ловушек (это много, много энергии, но жизнь, разум и данные важнее). Варден начинает копироваться всюду, где может понадобиться его помощь.
Внезапно он слепнет. Вспышка на всех потоках поражает его сенсориум. Это штурмовики Конгломерата бросаются в контратаку, поскольку Стратег высмотрел дыру в обороне врага и перехватил инициативу. Потери растут. У некоторых кораблей уже нет энергии и антиматерии, поэтому Стратег использует их как живые снаряды — пластыри цивилизации, применяемые в роли металлических пуль. Те, в ареоле света, врываются внутрь оболочек ксеноцветка.
Разделения не действуют, коллекторы рассыпаны. Конгломерат совершенно не получает энергии, только сжигает, сжигает, сжигает.
Т −5 часов до состояния «зеро». Теряет очередные мирокорабли. Т −4.
Неожиданно Варден слышит Стратега.
У Стратега нет времени, он ничего не объясняет, в Вардена просто бьет пульс данных; такой огромный, что интерпретаторы дымятся. Потом он исчезает, не ожидая подтверждения, — в конце концов, у него война, которую необходимо выиграть.
Варден какое-то время переваривает пакеты Стратега, напуганный тем, чего от него хотят. Желает связаться со Стратегом, поспорить, но отдает себе отчет: каждая секунда, которую у него заберет, будет кому-то стоить жизни.
Знает, что должен согласиться. Логика Стратега неопровержима. Отсылая Вардена на переговоры с существом, Конгломерат ничего не теряет. Немного вычислительного нано, немного энергии — ничто по сравнению с ресурсами, которые расходуются каждую секунду внезапной войны.
Существо знает Вардена, и есть один шанс из тысячи, что самка захочет с ним поговорить. Тогда — еще шанс из тысячи, что удастся остановить битву. Даже если он должен лишь отвлечь ее на пару секунд, в окончательном расчете Конгломерат и это даст плюс.
Это его долг перед ними. Он голосовал за сохранение существа.
Варден соглашается.
Через миг, облаченный в кибернетическое тело, он летит крохотным кораблем, вооруженный только метателем, к тому же неисправным, поскольку генератор направлен к защитным полям, чтобы дать Вардену лишний шанс выжить. В микроскопическом зернышке из синтетических волокон он бросается в эпицентр битвы, между гамма-излучением, ядерными взрывами, в гравитационные потоки, способные разорвать планету.
