Пир Валтасара - Шалимов Александр Иванович (лучшие книги онлайн txt) 📗
Тибб покачал головой:
— Я против крайних мер.
— И что ты предлагаешь? — резко бросил Цезарь.
— Надо выждать… Едва ли у них большой запас продовольствия. Потом предложить капитуляцию.
— Тоже не выход, — вздохнул Цвикк, — во-первых, это коммандос. Они редко капитулируют. Во-вторых, вокруг плодовые деревья. На одних плодах можно продержаться достаточно долго. В-третьих, у них в руках наш главный аэродром. Они могут вызвать подкрепление. Мы ведь не знаем всех возможностей Люца. Я говорил вам, патрон, на кого он ссылается для подтверждения полномочий.
— Блеф!
— Не знаю, — Цвикк долго вытирал лицо носовым платком, — но хотел бы обратить ваше внимание, патрон, что перечисленные лица, кроме всего прочего, члены Бильдербергского клуба…
— Не имею чести состоять там, — перебил Цезарь. — А к моей фирме эти господа не имеют отношения.
— Как сказать. — Цвикк снова вздохнул. — Точными сведениями не располагаю, но кое-кто из них финансировал, вероятно, создание УЛАКов. Все аккуратнейшим образом взаимосвязано в этом не наилучшем из миров.
— Что за клуб — Бильдербергский? — поинтересовался Корт. — Никогда не слышал.
— Нечто вроде масонской ложи для избранных, — махнул рукой Цезарь, — бывшие политики, бывшие коронованные особы, спятившие с ума генералы, банкиры…
— Если позволите, могу дополнить, патрон, — сказал Цвикк.
— Попробуйте.
— Вполне понятно, Корт, что ты не слышал о таком клубе, — начал Цвикк. — О нем вообще мало что известно. Встречи его членов происходят в обстановке строжайшей секретности. Журналистов туда и близко не подпускают. Да-а… Но, как ни секретничают "бильдербергцы", кое-что журналисты пронюхали… В нынешнем мире нет ничего тайного, что со временем не стало бы явным… Дело началось вот с чего: лет двадцать назад по инициативе тогдашнего госсекретаря США Джорджа Болла и нидерландского принца Бернарда в Голландии, в городке Арнхайме, собралась небольшая, но весьма влиятельная кучка людей из промышленных, банковских, военных кругов. Они три дня "обменивались опытом и мнениями" в обстановке полной секретности. Так потом заявил один из участников встречи в каком-то интервью. И он добавил тогда, что участники конференции очень довольны такой формой общения и постановили собираться регулярно. Встречи стали именоваться "бильдербергскими" — по названию отеля, где эти господа собрались первый раз. Собираются члены клуба один—два раза в год. Обычно в небольших курортных городках… Некоторые политики и журналисты склонны считать, что Бильдербергский клуб стал своего рода тайным "правительством" западного мира. Его никто не избирал, оно не отчитывается ни перед кем, но… правит. Да-а… Между прочим, патрон, ваш покойный отец состоял членом этого клуба…
— А сколько их, по-вашему, всего там? — спросил Цезарь, поправляя повязку на лице.
— Точно никто не знает. Наверно, до сотни наберется. Костяк — руководители крупных концернов, короли — только нефтяные, стальные и прочие, бывшие и нынешние президенты, премьер-министры, представители крупных политических партий, даже некоторые профсоюзные боссы. Кто однажды вошел в клуб или кого туда пригласили — сохраняет членство пожизненно. Вот так…
— Мы приятно беседуем, — сказал Цезарь, — а Люц тем временем готовит очередной сюрприз. Надежно ли охраняется центр связи?
— Все о’кей, — заверил Тибб. — УЛАК висит над коттеджем. Густавино видит их перемещения на специальном экране. В случае необходимости известит.
— Известит центр связи?
— И центр, и меня непосредственно.
Тибб поднял руку с часами. На браслете часов с внутренней стороны оказался небольшой матовый экран. Тибб повернул его, и на экране возникло изображение.
— Что слышно? — спросил Тибб, приближая экран к губам.
С экрана прошелестел ответ.
— Люди Люца внутри кольца наших постов, — сказал Тибб. — Большинство отдыхает.
— Сколько их? — прищурился Цвикк.
Тибб передал вопрос Густавино. Ответ последовал немедленно.
— Он говорит, что всего тридцать семь, но, — Тибб снова прислушался к шепоту экрана, — это общее количество. Людей Люца немного меньше. Они задержали в коттедже кого-то из наших…
— Там остались повар и горничная, — кивнул Суонг.
— Я видел двух горничных, — поправил Цезарь.
— Значит, трое, — вздохнул Цвикк, — девушкам можег быть худо.
— Я бы все-таки атаковал их ночью, — резко сказал Цезарь.
Цвикк покачал головой, но не ответил. Промолчали и остальные.
— Какие у них возможности радиосвязи? — обратился Цезарь к Корту после довольно долгого молчания.
— Коттедж может связаться с нами, с Центральным аэродромом.
— А если надо подальше? — прищурился Цвикк.
— Не смогут. УЛАК экранирует дальнюю радиосвязь.
— УЛАК?
— УЛАК—два, — кивнул Тибб, — тот, что висит над коттеджем.
— Это неплохо, — оживился Цезарь.
— Но у них еще диспетчерская аэродрома, — заметил Цвикк.
— Там то же самое, — сказал Тибб, — над аэродромом висит УЛАК—пять.
— Значит, они лишены дальней связи? — уточнил Цезарь.
Тибб молча кивнул.
— Мы перехватили переговоры их связистов, — сказал Корт. — Оба недоумевают, почему не слышно дальних станций. Решили, что из-за атмосферных помех. К утру, действительно, может собраться гроза.
— А вечером они кого-нибудь пытались вызывать? — поинтересовался Цвикк.
— Диспетчерская вызывала "Кондора", — Корт отодвинул свой бокал, — по некоторым репликам можно было догадаться, что "Кондор" где-то в Андах, может быть, в Чили.
— "Кондор" не ответил?
— В коттедж передали, что не ответил.
— Мы отсюда тоже не можем сейчас связаться с далекими пунктами? — спросил Цезарь. — Например, с Канди или Лондоном?
— Пока УЛАК экранирует этот район, нет, — сказал Тибб. — Но передачи, адресованные нам, примут на УЛАКе—два и известят нас.
— Ждете вестей из Лондона, патрон? — прищурился Цвикк.
— И хотел бы поговорить с женой, — устало пробормотал Цезарь, поднимаясь из-за стола. — Вы извините, я, пожалуй, пойду отдохнуть. Нет-нет, вы оставайтесь, — запротестовал он, видя, что остальные тоже встают.
— Вы отдыхайте спокойно, патрон, — проговорил Цвикк, снова опускаясь на свое место. — Мы будем бодрствовать по очереди.
— Пусть отдохнет хорошенько… Ему сегодня досталось-таки, — продолжал Цвикк, после того как Цезарь, сопровождаемый Суонгом, покинул салон. — Ума не приложу, чего он выскочил днем, прямо в лапы этому типу.
— Понадеялся на свой авторитет главного босса, — предположил Корт.
— Такой ход, конечно, мог сработать, но не в случае Люда, — Цвикк потянулся за ананасом. — Этот человек творит зло, как пчела творит мед.
— У Цезаря Фигуранкайна есть одно качество, — медленно сказал Тибб, — я бы назвал его надменностью души. Им обладают на Земле немногие. Может быть, им обладали апостолы и самые знаменитые мученики, и уж наверняка — ученые-мученики: Джордано Бруно, Сервет… Это качество придает мужество. Такой человек способен умереть под пытками, но не отступится от своего…
— Да-а, — протянул Цвикк, — и милейший Люц был вполне способен превратить нашего патрона в мученика…
Только в два часа ночи дежурная сестра появилась в приемном покое, где Стив дремал в кресле, и заверила, что жизнь Инге уже вне опасности.
— Доктору пришлось повозиться, — добавила она, — у девочки заворот кишок. Вероятно, принимала участие в какой-то голодовке, а потом сразу много поела.
— Именно, — кивнул Стив, — они… протестовали против массовой безработицы.
— С ума молодежь сходит, — сурово поджала губы сестра, — из дома убегают, бродяжничают неизвестно где, безобразят. Полиция сладить не может. Одеваются бог весть как, стыд глядеть… А эта — ваша дочка?
— Племянница… по материнской линии…
— Давно сбежала?
— Порядком… Едва нашел… Почти случайно.
— Родители-то, верно, голову потеряли.
— Отца чуть удар не хватил.
Сестра покачала головой:
