Журнал «Если», 2004 № 02 - Рид Роберт (онлайн книга без .TXT) 📗
Колян оторопело молчал.
Александр нажал клавишу.
— Аристарх Венедиктович, — сказал он. — У меня тут клиент, можно, мы к вам зайдем?
— Заходи, Саша, — пророкотало из колонок.
Саша обогнул стол, открыл дверь и вышел в прихожую, предложив Коляну следовать за ним.
Комната, куда они вошли, оказалась больше предыдущей. Из мебели в ней присутствовали два канцелярских стола, к коим под прямым углом были придвинуты маленькие столики, занятые компьютерами. Вдоль стены выстроились в ряд три офисных стула. За одним столом сидел симпатичный коротко остриженный молодой человек в футболке и джинсах. Он что-то набирал на компьютере, уверенно барабаня по клавишам. Другой стол занимал пожилой мужчина, более всего похожий на капитана из рассказов Джека Лондона. У него были густая серебряная шевелюра и широкое загорелое лицо, обрамленное седой шкиперской бородкой. Даже когда он сидел за столом, видно было, что природа наделила его огромным ростом и могучим телосложением.
— Познакомьтесь, — представил Саша. — Это Сергей, наш компьютерный гений, программист и системный администратор, — молодой человек привстал и поклонился, не переставая барабанить по клавишам. А это — Аристарх Венедиктович, наш просто гений, генеральный директор, заведующий технической частью, академик и, по совместительству, изобретатель машины времени. А это, — он указал на Коляна: — Николай Петрович Ермилов, предприниматель.
— Ну, уж ты скажешь, Сашок, — благодушно прогудел академик, пожимая руку Коляну. — «Гений»… Так, удалось кое-чего добиться. Начинали мы в лаборатории, а доделывал ее я один. Пользы от нее сейчас особой нет, однако же и вреда никакого. Кормит нас понемногу — и ладно.
— Это вы о чем? — спросил Колян.
— О машине времени, разумеется.
— И где же она, эта ваша машина? — усмехнулся Колян, постепенно обретая свою обычную недоверчивость.
— Здесь, за стенкой. Желаете полюбоваться?
— Очень даже желаю.
— Ну что ж, тогда прошу.
Аристарх Венедиктович восстал из-за стола и неспешно прошествовал к выходу. В прихожей они остановились перед третьей дверью. Академик извлек из кармана здоровенный ключ с замысловатой бородкой, вставил его в замочную скважину и распахнул дверь.
— Заходите, пожалуйста, — пригласил он. — Вот она, красавица наша Мавра, сиречь машина времени.
Небольших размеров комната была почти пуста. У стены возвышался прямоугольный постамент, на котором покоилось нечто, напоминающее саркофаг фараона, только без маски и не из камня, а из белого матового стекла. Вдоль плинтуса были проложены два бронированных кабеля, каждый толщиной в руку. Они выходили из боковой стены и исчезали за постаментом.
Рядом пристроился столик с компьютером, от которого к постаменту тянулось узорчатое переплетение разноцветных проводов.
Колян окинул сооружение цепким взглядом.
— Что — вот это и есть ваша… хм… машина времени? — спросил он.
Академик обернулся и, приподняв великолепную лохматую бровь, некоторое время с интересом рассматривал гостя.
— Вас что-нибудь не устраивает? — осведомился он.
— Ха! Склепали из жести подставку, приволокли солярий из косметического кабинета, а теперь лохов ищете?
— Так-так-так, — покачал головой Аристарх Венедиктович. — Значит, все-таки не верите. Ну да, вам, конечно, представляется: раз машина времени — значит, международная сенсация, шум на весь мир, телевидение, Нобелевская премия и все такое. Или наоборот — какой-нибудь суперсекретный полигон, десять километров колючей проволоки, пять бетонных заборов, подземный бункер и на двести километров вокруг ни одного постороннего. А тут, изволите видеть, скромная коммерческая фирма из трех человек. Александр — искусствовед, Сережа — программист, ну а я — директор и еще заведую этим вот хозяйством. Идея машины времени появилась у меня, когда я был завлабом в одном институте, название которого ничего вам не скажет. Когда проект уже был близок к технической реализации, нашу лабораторию прикрыли — ввиду «низкой практической отдачи и сомнительной ценности результатов». Вот так… Стало быть, вам нужны доказательства. А собственно, зачем? Мы проектируем и строим особняк, вы все это оплачиваете, и расстаемся вполне довольные друг другом… А?
— Не пойдет, — замотал головой Колян. — Таких фирм в Питере — выше крыши, и меня в любой как родного примут. Но вы-то мне обещаете какого-то гения, который сто лет как копыта откинул. И берете за это, как я понял, крутые бабки. А раз так, товар — лицом.
— Понял вас. Тогда такое предложение: сейчас вы едете в банк и оплачиваете предварительную проверку. Счет вам Сережа выпишет. Потом возвращаетедь сюда, и мы отправляем вас… ну, скажем, в восемнадцатый век, во вторую половину. Всего на три минуты. Вы там осмотритесь, потом вернетесь, и, если не передумаете, приступим к обсуждению условий договора. А дальше мы сведем вас с архитектором, Bbfсгбсудите проект, утвердите его — и, как говорится, в добрый час.
— Как это — в восемнадцатый век? — обомлел Колян. — Вот так сразу?
— Вы ведь сами хотели: товар — лицом. Вот своими глазами все и увидите.
Колян некоторое время напряженно размышлял. Соглашаться на такое безумное предложение было крайне рискованно. Выкладывать деньги неизвестно за что — тоже. В итоге деньги перевесили.
— А, хрен с вами, давайте, — он отчаянно махнул рукой. — Только учтите, я кое с кем переговорю, и если со мной что-то будет не так… короче, за вас тогда возьмутся конкретно.
Через час с небольшим Колян опять был в комнате с саркофагом. Его маленькие настороженные глазки тревожно перебегали с машины на академика, который, сидя за компьютером и вглядываясь в экран монитора, что-то медленно и старательно набирал на клавиатуре.
Наконец Аристарх Венедиктович несколько раз щелкнул «мышкой» и вылез из-за стола.
— Ну-с, готово, — сказал он. — Теперь так. Сейчас вы ляжете сюда, — он указал на саркофаг. — Мои шалопаи окрестили это гробом, ну а я предпочитаю называть временной капсулой. Машина доставит вас в заданную временную точку. Путешествие вполне безопасное. Может быть, вы желаете увидеть какое-нибудь определенное место?
Колян призадумался. Топографию Петербурга XVIII века он представлял себе очень и очень смутно. И тут он вспомнил, как этим летом принимал у себя сибирского лесопромышленника. Этот кряжистый медлительный мужик решительно отверг предложенный Коляном джентльменский набор развлечений — казино и загородную сауну с девочками, а попросил отвезти его в Ломоносов. В Петергофе и Пушкине он уже был, а теперь, видите ли, мечтал увидеть знаменитый Китайский дворец. Придурок, одним словом.
Колян, кляня все на свете, полдня таскался с ним по жаре и глазел на все эти всемирно известные красоты, чтоб они сгорели. Тогда, в числе прочего, они заходили в какой-то стеклярусный кабинет. На стенах там были огромные картины с разноцветными птицами как бы из маленьких стеклянных трубочек. Кроме этого Коляну почему-то запомнилась экскурсия. По залу, шаркая подошвами, перемещалась истомленная жарой компания экскурсантов, возглавляемая бодро семенящей сухонькой бабулькой в серебристых букольках, которая пронзительным голосом вещала:
«Стеклярусный кабинет является одной из главных достопримечательностей дворца. Три его стены сплошь покрыты двенадцатью панно редчайшей ручной работы. Переливающиеся всеми цветами радуги экзотические птицы среди причудливых растений вышиты ворсистой шерстью на холсте. Каждая композиция имеет вышитое орнаментальное, в духе рококо, обрамление вишневого цвета. Фоном служит стеклярус — мелкие трубочки молочного стекла, нашитые на холст основы…»
Припомнив все это, Колян подумал, что, окажись он сейчас в этой комнате, он бы без труда ее узнал.
— Китайский дворец, стеклярусный кабинет, — сказал он.
Академик коротко кивнул и, откинув молочно-белую крышку капсулы, жестом пригласил Коляна устраиваться.
Забравшись внутрь, Николай Петрович улегся на спину, руки по швам, и зачем-то закрыл глаза.
