Игра Эндера - Кард Орсон Скотт (книги бесплатно без .TXT) 📗
Андерсон поднял бровь.
– Что бы это значило?
– Демосфен ушёл в отставку. Навсегда.
– Ты что-то знаешь, старый хрыч. Пари держу, ты знаешь, кто Демосфен.
– Кто был Демосфеном.
– Расскажи.
– Нет.
– Графф, ты становишься неприятен.
– Я всегда таким был.
– Расскажи хотя бы почему. Многие из нас думали, что когда-нибудь Демосфен станет Гегемоном.
– У него никогда не было никаких шансов. Нет, толпа собранных Демосфеном кретинов-политиков никогда не убедит Гегемона вернуть Эндера на Землю. Никогда. Мальчик слишком опасен.
– Да ему же только одиннадцать. Нет, уже двенадцать.
– И потому он ещё более опасен. Его так легко контролировать. Во всём мире имя Эндера произносят с восхищением, страхом и любовью. Бог-ребёнок, чудотворец, мальчик, державший в руках судьбу человечества. Убийца. Любой кандидат в тираны, будет стремиться заполучить его, поставить во главе своей армии, чтобы все остальные либо перебежали на его сторону, либо в ужасе сдались. Если Эндер вернётся на Землю, он захочет отдохнуть, прожить мирно остаток своего детства. Но они не оставят его в покое.
– Понятно. Кто-то объяснил это Демосфену.
– Наоборот, – усмехнулся Графф. – Демосфен объяснил это одному человеку. Одному типу, который при помощи Эндера смог бы не только захватить власть над Землёй, но и примирить людей со своей властью.
– Кто это?
– Локи.
– Но именно Локи убедил всех, что Эндеру лучше пока оставаться на Эросе.
– Видимость всегда обманчива.
– Это слишком сложно для меня, Графф. Дайте мне игру. Хорошие честные правила. Судей. Старт и финиш. Победителей и проигравших. А потом пусть все идут по домам – к жёнам и детям.
– Слушай, подбрасывай мне время от времени пару билетиков на самые интересные матчи.
– Ты не собираешься уходить в отставку?
– Нет.
– Тебя переводят в аппарат Гегемонии, да?
– Я новый министр по делам колоний.
– Они таки начали.
– Начнём, как только получим доклады от разведчиков из бывших колоний жукеров. Придём на готовенькое; плодородная почва, дома, заводы – все на месте, только жукеры мертвы. Очень удобно. Мы отменяем законы, ограничивающие рост населения.
– Которые все ненавидят лютой ненавистью.
– А всех этих третьих, и четвёртых, и пятых мы посадим на корабли и отправим к известным и неизвестным мирам.
– Ты думаешь, люди поедут?
– Ещё как… Они всегда едут. Всегда находятся желающие. Те, кто хочет построить новую жизнь в новом мире. Лучшую.
– А почему, чёрт возьми, новой жизни не быть лучшей?
Сначала Эндер верил, что его привезут на Землю, как только всё немножечко успокоится. Но всё уже успокоилось, год назад как успокоилось, и теперь стало совершенно ясно, что никто не хочет его возвращения, что легче использовать в политических интересах имя и миф, чем живого, не очень уживчивого мальчика из плоти и крови.
И ещё был треклятый военный суд над полковником Граффом. Тщетно адмирал Чамраджнагар пытался помешать Эндеру смотреть. Эндер тоже получил чин адмирала, и это был один из редких случаев, когда он воспользовался новыми привилегиями. Так что он внимательно просмотрел видеозаписи драк со Стилсоном и Бонзо Мадридом, видел всё, включая фотографии трупов крупным планом, слышал, как психологи и юристы решают, убийство это или самозащита. Эндер составил своё мнение на этот счёт, но его никто не спрашивал. Процесс ставил под удар его самого. Обвинитель оказался слишком умён, чтобы напасть на Эндера открыто, но пытался выставить его извращенцем, мерзавцем, сумасшедшим убийцей.
– Не обращай внимания, – сказал Мэйзер Ракхейм. – Политиканы боятся тебя, но им не удастся запачкать твою репутацию. Это произойдёт только лет через тридцать, когда тобой займутся историки.
Эндеру была безразлична его политическая репутация. Внешне бесстрастный, он следил за процессом и забавлялся в душе. «Я убил во время войны десять миллиардов жукеров, таких же живых разумных существ, как люди, они и не думали начинать новую атаку… и никто не считает это преступлением».
Убийства висели на нём свинцовым грузом, и смерти Стилсона и Бонзо были не тяжелее и не легче прочих.
Итак, придавленный страшным бременем, Эндер тянул пустые месяцы, ждал, когда мир, который он спас, разрешит ему вернуться домой.
Один за другим друзья неохотно покидали его, улетали вниз, к домам и семьям, чтобы быть встреченными как герои в своих родных городах. Эндер всегда смотрел трансляции этих встреч: он был тронут похвалами Эндеру Виггину, который научил их всему, научил и привёл к победе. Но стоило им заикнуться о возвращении Эндера, как эту часть плёнки вырезали, чтобы просьба не была услышана.
Какое-то время единственным занятием на Эросе были уборка и ремонт после кровавой Войны Лиги и приём сообщений с бывших боевых, а теперь просто космических кораблей, исследовавших колонии жукеров.
Но сейчас на Эросе все по уши ушли в работу, а в тоннелях толпилось больше народу, чем во время войны. Эрос превратился в пункт сбора колонистов, готовых заселить опустевшие миры жукеров. Эндер помогал местному персоналу, насколько ему позволяли. Взрослые как-то упускали из виду, что этот двенадцатилетний мальчик и в мирное время может проявить себя с тем же блеском, что и на войне. Но Эндер был терпелив и не сердился, когда им пренебрегали, он научился вносить предложения и проталкивать свои планы через тех немногих взрослых, что прислушивались к нему. Его не интересовала слава, а только результат.
Единственное, чего он не мог выносить, это преклонения колонистов. Он научился избегать тех тоннелей, где они жили, потому что его всегда узнавали – весь мир теперь знал его в лицо, – и кричали от радости, и обнимали, и поздравляли, и показывали детей, названных в его честь, и говорили, что он так молод, даже сердце щемит, что они не винят его в убийствах, что это не его вина, что он ещё совсем ребёнок.
Он прятался от них как только мог.
Впрочем, от одного колониста ему не удалось скрыться.
В тот день он улетел с Эроса, отправился на челноке к новой станции межзвёздного запуска, где учился чинить корпуса кораблей в открытом космосе. Чамраджнагар выговаривал ему, что офицерам не подобает работать руками, но Эндер рассмеялся и сказал, что та профессия, которую он освоил, больше не пользуется спросом, пора осваивать новую.
Его вызвали через радиопередатчик в шлеме скафандра и сказали, что его хотят видеть, как только он вернётся на корабль. Эндер не хотел никого видеть, а потому не торопился. Он кончил монтировать щит для корабельного анзибля, вытащил свой крюк, пролетел вдоль борта корабля и нырнул в люк.
Она ждала его прямо у дверей раздевалки. Мгновение он злился, что эти мерзавцы впустили колонистку туда, где он надеялся быть один, потом поднял глаза и понял, что, стань эта молодая женщина девочкой, он бы узнал её.
– Валентина.
– Привет, Эндер.
– Что ты здесь делаешь?
– Демосфен вышел в отставку. Я улетаю с первым транспортом в колонию.
– Дорога займёт пятьдесят лет.
– Два года по корабельному времени.
– Но если ты захочешь вернуться, все, кого ты знаешь на Земле, давно уже будут мертвы.
– Я подумала об этом. Но надеялась, что кое-кто из знакомых на Эросе полетит со мной.
– Я не собираюсь жить на планете, которую мы украли у жукеров. Я хочу только вернуться домой.
– Эндер, ты никогда не вернёшься домой. Я позаботилась об этом, прежде чем улетела.
Он молча смотрел на неё.
– Я говорю это тебе сейчас. Если ты хочешь ненавидеть меня, будешь хотя бы знать почему.
В маленькой каюте, отведённой Эндеру на межзвёздной станции, она все объяснила. Питер хотел, чтобы брат вернулся на Землю, чтобы Совет Гегемонии гарантировал ему защиту.
– Видишь ли, Эндер, на сегодня дела обстоят так, что подобное решение отдало бы тебя полностью в руки Питера. Половина Совета, виляя хвостом, бросается исполнять его желания. А те, кто не превратился ещё в домашних зверюшек Локи, опасаются противоречить ему.
