Путь разведчика - Ли Шарон (книги без сокращений .TXT) 📗
Она нырнула в теплую, приветливую тень калитки. Все мышцы у нее дрожали от напряжения. Ей смутно подумалось, что она не сможет долго выдерживать этот жестокий бег, и она попыталась сообразить, где в переплетениях припортовых дорог и коридоров можно было бы найти оружие.
Но даже в адреналиновом приливе страха она понимала, что никакое оружие не остановит Тени. Лихорадочное желание вооружиться внушало ей то создание, что отбрасывало Тень. Существо, способное создать столь ужасающее затемнение, — с ним она не может встретиться без оружия.
Тяжелое дыхание сотрясало ее тело, странным эхом отражаясь от тесных стен укрытия. Она заметила какое-то движение в конце улицы и оттолкнулась от стены, готовясь снова бежать.
Усталые мышцы предали ее. Она сделала шаг, второй — и упала на колени у самой калитки, стиснув зубы, чтобы удержать крик отчаяния.
Угол, из-за которого она только что прибежала, исчез. Его сожрала темнота, настолько абсолютная, что глаза бунтовали и твердили, будто в глубине Тени прячутся многоцветные огни — дорога, на которую она упала.
Она вдруг приостановилась, эта Тень, и, казалось, осмотрелась вокруг. Стоя на коленях на плитах тротуара, Самив тел-Изак постаралась не двигаться, вопреки ужасающей уверенности надеясь, что Оно хоть на этот раз ее упустит.
Возносясь вверх на полмили, Оно надвигалось. Его голова была массой переплетенных ветвей, Его ствол шириной превосходил ангар, а предшествовавший Ему ветер был ледяным и противно пах гниющими листьями.
Тень повернулась — и половина проезда, отделявшего Его от ее убежища, померкла. Ветер закружился вокруг нее, зловонный от тления, а над собой она услышала ровный, мерный гул, словно огромные крылья взбивали небо. Самив подняла руки над головой, пытаясь укрыться за этим жалким щитом, и стала смотреть на укорачивающуюся улицу, на мрак своего Врага.
Однако Тень не приближалась. Биение крыльев у нее над головой стало мощнее, ближе, пока наконец не превратилось в гром, который гнал пыльный ветер в ее жалкое укрытие. Она скорчилась и опустила руки, чтобы защитить лицо.
Грохотанье крыльев смолкло. Она выпрямилась в темноту и заморгала, чтобы прочистить запорошенные пылью глаза.
Чья-то рука сжалась на ее плече.
Самив тел-Изак завопила.
Люк закрылся, оставив его снаружи.
Эллиана оцепенело прошла к своему креслу, села, подняла руки и включила первичную проверку систем.
Индикаторы начали мерцать, экраны зажглись. Ее корабль начал оживать.
Ее корабль.
Она могла бы улететь немедленно, в эту же минуту. Лицензия пилота первого класса была надежно спрятана в нарукавный карман. Ничто не удерживало ее здесь: ни клан, ни родня, ни…
— Даав?
На ее шепот не отозвался низкий спокойный голос, высокая, бесшумно двигающаяся фигура не мелькнула на краю ее поля зрения. Она была одна.
Странно, что это было так больно. Ведь так много лет ее единственным желанием было остаться одной.
Пульт управления дал сигнал готовности. Экраны показали спящие вокруг корабли. На экране номер шесть двигался стройный человек. Его плечи были сгорблены так непривычно, что только когда случайный луч света задел серебряную серьгу, Эллиана его узнала.
— Даав!
Она подалась вперед, ударив ладонью в экран, словно могла дотянуться до него через пластик, микросхемы и эфир…
Он дошел до конца дорожки и повернул налево, направляясь…
Она даже не знает, где он живет!
— О боги…
Индикаторы на пульте расплылись до неузнаваемости. Она нетерпеливой рукой вытерла глаза и чуть удивилась, заметив на пальцах влагу. Слезы. Ее мужу нравились слезы, и он находил тысячи способов выжать их из нее. И в конце концов она отказалась плакать, какую бы боль он ей ни причинял.
Он был мастером боли, ее муж. Однако никакое проявление его гениальности не вызывало такой муки, какую она испытывала сейчас.
На краю ее поля зрения горела лампочка комма. Она повернулась к комму — и надежда принесла свою собственную муку.
Она знает номер его комма.
«Позвони мне, — негромко произнес его голос из ее воспоминания, — если у тебя возникнет надобность…»
Ее рука рванулась вперед. Она отдернула ее, стиснула в кулак и прижала к губам, застыв в своем кресле. Теперь она уже плакала по-настоящему, потому что он был потерян, дал слово жениться и быть полезным своему клану, что бы он собой ни представлял и где бы ни базировался. Пусть даже он разведчик, он все равно связан путами родства и долга. Вызывать его — значило бы нанести ущерб. Умолять его о…
О чем?
О возвращении в магию танца, когда они двигались и мыслили, как единое существо? О том, чтобы ощутить рядом его тело, сильное и гибкое? О даре его смеха и надежного здравого смысла? О полной уверенности в том, что когда бы она ни посмотрела в сторону кресла второго пилота, он оказался бы там, безмятежно и безупречно выполняя свои обязанности?
Она вытерла мокрые щеки, прижала ладони к глазам и попыталась остановить слезы, которые превратились в поток.
Слезы не желали останавливаться. Она наклонилась вперед, пока ее щека не прижалась к пульту первого пилота, итак лежала, рыдая в холодный пластик, пока наконец не провалилась в серый, беспокойный сон.
Ран Элда Кэйлона никак нельзя было назвать человеком, страдающим болезненной страстью к новостям. Там, где текущие события касались Ран Элда Кэйлона, его интерес был жадным. Что до событий, относящихся к другим сферам, то его интерес оставался… минимальным.
Пусть Сайнит прислушивается к новостям, восклицая по поводу высказываний на Совете, публикаций скучных научных томов или несдержанных выходок пилотов. Ран Элд успеет заинтересоваться Советом Кланов тогда, когда сам начнет принимать участие в истории. А что до работы профессоров и пилотов — трудно было бы сказать, что ему внушало большую скуку.
Так что только по злой иронии судьбы Ран Элд Кэйлон, все еще злясь на неуловимость своей средней сестры, этим утром столкнулся с Сетью.
Сеть была любимой службой новостей Сайнит. Он бесконечно повторял ей, чтобы она смотрела новости по домашнему экрану в библиотеке, однако ее страсть к новостям была такой, что она пользовалась экраном Ран Элда всякий раз, когда Вени успевала первой занять общий экран. Как правило, она не забывала переключить его обратно на биржевой канал Ран Элда. Однако сегодня она об этом не вспомнила.
Ран Элд нажал кнопку включения — и его взгляд немедленно зацепился за слово «Кэйлон», как обычно цепляется глаз за упоминание твоего собственного имени. Хмуря брови, он прочел сообщение — и понял, что достойной упоминания в новостях оказалась некая Эллиана Кэйлон, пилот-владелец корабля класса «А» под названием «Полоса удачи».
Ран Элд очень осторожно сел в кресло.
После чего он с полным вниманием изучил заметку, узнав о пилоте такие интересные вещи, как ее работа над Таблицами пилотирования вен-Туры в возрасте всего восемнадцати лет — уточнение этих Таблиц было названо благодеянием для всех пилотов вселенной. Он узнал, что пилот Кэйлон владеет своим кораблем всего лишь релюмму, выиграв его в пикит, что ее лицензия второго класса, выданная всего через несколько дней после выигрыша, была по единодушному требованию пилотов и на основе вчерашнего потрясающего спасательного полета заменена на лицензию полного первого класса.
А еще он узнал, что пилот Кэйлон поднимает свой корабль из ремонтной мастерской «Бинджали», улица Механиков, порт Солсинтры.
Когда он добрался до платформы высоко в ветвях Дерева, его волосы и лицо намокли от росы. По крайней мере — волосы.
Даав поднял руку к затылку, снял серебряное кольцо и спрятал в карман. Освободившиеся волосы упали сбившимися, перепутавшимися прядями, запустив злобные сосульки под воротник куртки.
Он резко вздохнул и излишне сильно тряхнул головой. Густые мокрые волосы ударили по щекам, а потом веером рассыпались по плечам.
