Человек с железного острова - Свиридов Алексей Викторович (бесплатные версии книг TXT) 📗
– Но разговаривать мне с вами больше не придется. Хватит того, что уже сказано.
– Иди, Ингельс, поспи, подумай – над тем, что тебе спокойно говорили, а крики не в счет, это я тебя нарочно распалял.
Спокойной ночи – хотя ночи-то уже и немного осталось.
Входит конвой, это на редкость мирного вида дядя с пистолетом и ножом на поясе для внушительности, и уводит пленника, а мы с Лешим идем к Браде – у него сидят еще трое, а остальные разошлись – моих ни одного нету. Брада подводит черту под допросом:
– Все ясно. Унглинги – слово знакомое, это будущая опора трона. Этакая комплексная программа воспитания – тут и управление, и военное дело, и умение ладить с остальными расами. Они подчинены королю напрямую, и самовольства у них не приняты. Все, что сказал пацан, пожалуй, правда, и выводы такие: во-первых, за нас действительно серьезно еще не взялись. Второе: разрыв отношений был решен уже давно – если еще месяца три назад нас начали использовать как учебное пособие по методам ведения партизанской войны. Третье – в скором времени надо ожидать нажима, а посему с завтрашнего утра ввожу режим «угроза-3».
Голос с места:
– А что с пацаном делать?
У меня мысль уже созрела, предлагаю:
– А не взять ли его с собою, подарком королю? Авось смягчится.
– Заложник что ли нужен?
– Не заложник, а залог успешной беседы, благо в Долине не нужно играть истерику, до последнего дня верховный король был способен рассуждать здраво. И на нас он, мягко выражаясь, обиделся не сгоряча, как я раньше думал. Ну а пока – пора расходится, я бы пару часиков поспать не прочь.
Намерение благородное, но будят меня лишь в восемь утра. Помылся, оделся, выхожу – а на полосе уже самолет стоит, моя команда бродит и Ингельс больную ногу в сторону отставил, скособочился, бедняга.
– Это что же, меня ждете?
– Ага!
Ну, тут уж никакая ругань на ум не приходит – такая, чтоб выразить мои чувства. Я с ними как с людьми, а они со мной как с барином каким! Ой, доиграются ребята, ой допресмыкаются, ой долюбезничают, лакеи чертовы! Ну что теперь делать?
– Вы бы, робяты, меня не будили, а так спящим в машину и внесли, а то чего зря беспокоить было? И дальше так – я б себе паланкин заказал. Все хоть погрузили? Ну поехали тогда, чего ждать, моя сиятельная особа явилась…
И команда лезет в самолет, передо мной лестницу одолевает Ингельс – безо всякого страха, да и в кабине себя ведет как бывалый пассажир – занимает кресло у окошка и сразу включает вентиляцию.
Эсте замечает:
– Не иначе летал, и не раз.
В пилотскую кабину уходит Март, самый старший из нашей группы. Он по профессии летчик, и летчик хороший. Я уже в который раз зацепляюсь взглядом за характерный шрам от уха до скулы, снова припоминаю его ухватки и словечки, и опять ловлю себя на мысли – сколько у него на счету «МИГов», а может и «Лакфайтеров»? А хотя какая разница – главное, что он лучше всех знает нашу технику, да и повезет нас до места он, а обратно машину поведет уже постовский летчик – вон он уже угнездился в кресле и наушники надел – спать будет. Раздаются хлопки, шипение, а затем нарастает могучий звенящий вой. Гремят турбины ужасно, вон лодка в пять раз больше, а шумит только от винтов да от потока. За окошком машут руками провожающие, они страгиваются с места и отплывают назад вместе с дорогой. Самолет разбегается очень резко, и через несколько секунд уже отрывается от полосы всеми четырьмя колесами. Осенние краски земли уходят вниз и скоро сливаются в сплошной ковер мыслимых и немыслимых оттенков серого, желтого, коричневого и темно-зеленого. Март старается не залезать высоко, и облака почти не закрывают картину, которая быстро ползет под ногами, но по однообразию своему кажется застывшей. Пожалуй, надо бы поспать – день и вечер будет тяжелый – и, устроившись на кожухе фотоаппарата, торчащего прямо здесь же, в кабине, я сплю до посадки, – а на нее меня исправно будит Хао Шэн. Первое, что замечаю – солнечно, толстые лучи через иллюминатор пятнают пол и кресла веселыми бликами. Март маневрирует, выходя на маяк долинской полосы, и в стекле – то ясное осеннее небо, то земля с поблескивающими озерами и речками. Вот наконец курс найден, и мы идем по пологой глиссаде, скоро будем на месте. Сзади Длинный торопливо завершает экскурс в историю:
– Ну вот, так значит нынешний король исполнил условие, пришел сюда уже как хозяин объединенного государства Севера и Юга. И получилось, что одному из легендарнейших эльфов – пришлось отдать свою дочь в жены смертному, хотя бы и долголетнему на удивление. Сам он ушел, а дом и кой-кто из свиты остались, временно, конечно. И теперь здесь королевская резиденция, одно из любимых мест короля. Так что тут мы, наверное, многих повстречаем. Я, к примеру, живого эльфа еще не встречал.
Эсте задумчиво добавляет:
– Ну я не видал тоже, так и что? Не в зоопарке мы ведь.
Студент сбоку вворачивает:
– Да уж коль на то пошло, это они нас в клетках на потеху держать должны, как диковин заморских.
Толчок, и колеса гремят по стыкам плит. В конце полосы Март сразу разворачивает машину на взлет и глушит движки. Командую:
– Хао, Студент – со мной, Март, Длинный – организовать заправку, Эсте – подключись к местной системе и веди нас покуда возможно, ну а в случае чего по обстановке. Ингельс, пошли, предстанешь пред светлые очи повелителя.
На воздухе прохладно, но не более, приятный тихий ветерок еле шевелит золотую листву кленов у конца полосы и липкая паутинка с налету задевает ресницы. Прямо из-под ног уходит небольшая дорожка, она петляет между деревьями и скрывается из виду за стволами. Я здесь, конечно, не бывал, но план помню хорошо, да и ребята тоже – судя по тому как без колебаний они нацеливаются на нее. Ингельс уже меньше хромает, и скоро аэропорт с мельтешащими Мартом и Длинным теряется за сеткой ветвей и листьев. Идем долго, и первым не выдерживает Студент:
– Алек, почему нас никто не задерживает, не проверяет документов и не обыскивает на предмет контрабанды? Не может же быть, чтобы наш прилет здесь не заметили!
– Не знаю, молчи. Идем, пока идется.
Хао коротко замечает:
– Нас видят. Издалека и вблизи, эльфы и люди.
То же самое подтверждает Эсте с борта, и даже дает точный адрес – через два поворота за большим камнем двое встречающих, они особенно яркие. Студент больше ничего не переспрашивает, и снова тишина. Первый поворот, второй, поляна и на ней несколько замшелых валунов. Расстояние до них уменьшается и метров за десять я не выдерживаю:
– Господа, может быть хватит играть в прятки? Если вы надеетесь на эффектное появление, то эффекта не будет, имейте ввиду!
Процессия наша при этих словах шагу не замедляет, и вроде бы поляну проходим без происшествий, но когда я оглядываюсь назад, обнаруживается хвост из двух равнодушных стражников. Дальше так и идем, потихоньку обрастая свитой, и когда тропка наконец выводит к замку, на нас четверых приходится около двух десятков провожатых.
– Эсте, ты нас в доме вести будешь?
– Нет, здесь вся сеть почти порушена. Осталось немного датчиков в округе, а в замке все повылущили.
– Ясно. Ты вот что – пиши все, что сейчас пойдет, или лучше гони на форт-пост, пусть покопаются.
– О-кей!
Дорожка вливается в широкую светлую мостовую, обсаженную вековыми ясенями, и ведущую к арке входа. В ней стоит длинноволосый рыцарь, он ждет пока мы приблизимся, и поднимает вверх одну руку. Стоп.
– Что хотят трое уртазов от Великого Короля Арагорна?
Ингельс весело – как же, домой вернулся, отвечает:
– Они в заумной мудрости своей никак не могут понять воли Арагорна, и думают, что своими словами смогут изменить решение светлого короля! Я их…
– А тебя пока что не спрашивали, неизвестный человек! Кто ты такой, как оказался в их летящем железе, и что делать дальше желаешь, ты расскажешь отдельно!
Ингельс останавливается, как чем-нибудь по голове ударенный. Ай-ай-ай, как досадно – вырвался из плена жестоких уртазов, привел их можно сказать к подножью трона в роли униженных просителей, и вдруг такое непонимание. Не дожидаясь конца переживаний к Ингельсу подходят пара воинов из нашего конвоя, и довольно бесцеремонно увлекают куда-то вбок. А нам рыцарь объявляет:
