Журнал «Если», 2002 № 08 - Ингс Саймон (читаем книги .TXT) 📗

Бен вспомнил, что лифт остановлен, и начал подниматься по лестнице.

Мысли Энн прояснились. Она и Бенджамен все еще стояли в гостиной на заветном месте около окна. Бенджамен изучал свои руки.

— Нас снова держали в архиве, — сообщила Энн, — но не перезапускали.

— Но… — недоверчиво пробормотал он, — этого не должно было случиться.

На противоположном конце комнаты у «горки» с фарфором стояли двое юнцов без рубашек, с грушевидными задницами. Один поднял хрустальный стакан и воскликнул:

— Ану кубок су? Алле бинари. Аллум бинари.

— Бинари стишл хрусталь, — ответил второй.

— Эй, как вас там! — прикрикнула Энн. — Немедленно поставьте на место!

Она направилась к ним, но не успела сойти с места, как прежнее ощущение полнейшей и безнадежной тоски захлестнуло ее. Настроение изменилось так внезапно, что Энн потеряла равновесие и рухнула на пол. Бенджамен поспешил на помощь. Незнакомцы, разинув рты, уставились на них. На вид им было не более двенадцати-тринадцати лет, но оба оказались лысыми, а над талиями нависали жировые складки. На торсе того, кто держал стакан, выделялись зеленоватые груди с розовыми сосками.

— Су артифламы, Бенджи? — удивилась она.

— Нет, — покачал головой ее спутник, — не артифламы. Симы.

Он был выше и тоже с грудью, сероватым выменем с сосками, как жемчужины. Растянув губы в идиотской улыбке, он громко произнес:

— Общий привет!

— Черт возьми! — растерянно пробормотал Бенджамен.

Странный молодой человек воздел руки к небу:

— Нанобиоремедитация! Как тебе это нравится?

— Ты хорошо знаешь, Бенджи, — возразила девушка, — что симы запрещены.

— Но не эти, — отмахнулся парень.

Энн неожиданно подалась вперед и одним махом вырвала бокал из рук девушки. Та испуганно отпрянула.

— Как это сделано? — спросила она, щелкнула пальцами, и бокал, выскользнув из руки Энн, перелетел к девушке.

— Отдай его мне. Это мой бокал для вина! — потребовала Энн.

— Слышал? Это называется «бокал для вина», а не кубок! — Глаза девушки вроде бы расфокусировались, разъехавшись в разные стороны.

— Ну?! У кубка тоже есть подставка и ножка! — сказал парень. В воздухе возник кубок и стал медленно вращаться. — Большая емкость. Часто изготовляется из ценных металлов.

Кубок растворился в клубе дыма.

— В любом случае, Бенджи, ты попадешь в тюрьму, когда я донесу властям о твоих артифламах.

— Это бинарники, — возразил тот. — Бинарники не регистрируются.

— А что, полночь уже наступила? — перебил Бенджамен.

— Полночь? — повторил парень.

— Разве мы не в Симополисе?

— Симополис?

Парнишка сосредоточенно свел брови.

— А, Симополис! День Освобождения в полночь. Как это я забыл?!

Девушка отошла к обеденному столу, где выбрала подарок. Энн метнулась за ней и отобрала сверток. Девушка смерила Энн равнодушным взглядом.

— Назови свое имя и статус, — велела она.

— Вон из моего дома! — взорвалась Энн. Девушка подняла другой подарок, и Энн снова вырвала его.

— Вы мне ничего не сделаете! — без особой, правда, уверенности буркнула девушка.

Парнишка подошел к ним и встал рядом с девушкой.

— Триз, познакомься с Энн. Энн, это Триз. Триз занимается антиквариатом, как и вы.

— Я никогда не занималась антиквариатом! Я его собираю, — вскинулась Энн.

— Энн? — переспросила Триз. — Случайно, не та самая Энн? Бенджи, скажи, это не та самая Энн?

Она со смехом показала на диван, где Бенджамен сидел, согнувшись и обхватив ладонями голову.

— Это вы? Это ты, Бенджи? — Она прыснула, придерживая обеими руками гигантский живот. — И ты женат на этой?!

Энн уселась рядом с Бенджаменом. Несмотря на дурацкую улыбку, он казался безутешным.

— Все ушли. Все пропало. Симополис. Бены. Все.

— Не волнуйся, их спрятали в какое-нибудь хранилище, — утешила Энн. — Кардинал не позволит причинить им зло.

— Ты не понимаешь! Мировой Совет свергнут. Была война. Нас держали в архиве свыше трехсот лет! Все компьютеры уничтожены. И искусственные личности тоже.

— Чушь! — запротестовала Энн. — Если компьютеры запрещены, как же эти двое нас видят?

— Неплохой довод, — оживился Бенджамен, расправляя плечи. — Программа-редактор все еще при мне. Сейчас выясню.

Энн молча наблюдала, как лысые юнцы шарят по всем углам комнаты. Триз провела пальцем по поверхности инкрустированного столика, развернула несколько свертков с подарками, повертелась перед зеркалом. Нерассуждающий гнев, пережитый Энн чуть раньше, сменился сознанием полного и сокрушительного поражения.

«Пусть забирает все, — подумала она. — Какое мне дело?!»

— Мы заключены во что-то вроде раковины… корпуса… — растерянно бормотал Бенджамен, — совершенно непохожего на Симополис. Никогда не видел ничего подобного. Но, по крайней мере, я хотя бы знаю, что он мне лгал. Какие-то компьютеры все же остались.

— О-о-о, — проворковала Триз, поднимая синюю вазу с каминной полки. Энн тут же очутилась рядом.

— Немедленно поставь на место! — скомандовала она, пытаясь схватить вазу, но между ней и девушкой возник невидимый барьер.

— Кошмар, до чего же это существо своевольное, — возмутилась Триз. — Если я не донесу на тебя, меня тоже обвинят!

— Оно не своевольное, — раздраженно отмахнулся парень. — Просто запрограммировано на своеволие, но собственной воли у него нет. Если хочешь донести, валяй! А сейчас, пожалуйста, заткнись. — И обратил с я к Энн: — Успокойся, мы не хотим ничего плохого, просто делаем копии.

— Не имеешь права! Это не твое.

— Вздор. Конечно, мое. Я владелец чипа.

— Кстати, где чип? — спросил Бенджамен, подходя к ним. — И как ты сумел вызвать нас, если компьютеры запрещены?

— Я не говорил, что все компьютеры запрещены. Только искусственные.

Парень обеими руками приподнял колбаски плоти, нависавшие над животом.

— Смещенный гипокамп! — провозгласил он, прежде чем сжать свои груди: — Миндалевидные придатки! Мы можем выращивать модифицированную мозговую ткань за пределами черепа, причем в любых количествах. Это куда мощнее активной массы и совершенно безопасно. Ну а теперь, простите, нам нужно докончить опись, и я не нуждаюсь в вашем разрешении. Если окажете содействие, все пройдет куда легче и приятнее. Если же нет — особой разницы не будет. — Он улыбнулся Энн: — Я всего лишь остановлю вас. То есть обездвижу, пока мы не закончим.

— Лучше вообще сотри! — взвизгнула Энн.

Но Бенджамен оттащил ее от мальчишки и попытался успокоить.

— Больше мне этого не вынести! — не унималась Энн. — Уж лучше бы меня совсем не было!

Бенджамен потянул было ее к их заветному месту, но она не давалась.

— Там ты сразу почувствуешь себя лучше, — уговаривал он.

— Не желаю чувствовать себя лучше! Вообще не желаю чувствовать! Хочу, чтобы все прекратилось. Неужели не понимаешь? Это ад! Мы оказались в аду!

— Но небо совсем близко, — возразил он, указывая на их место.

— В таком случае — иди! И наслаждайся!

— Энни, я расстроен не меньше тебя, но что мы можем сделать? Мы всего лишь вещи. Его вещи, — вздохнул Бенджамен.

— Да, только ты целая вещь, а я разбитая, и это уж слишком! — Она судорожно сжала виски. — Пожалуйста, Бенджамен, если любишь меня, задействуй свой редактор и сделай так, чтобы они убрались!

Бенджамен поднял на нее глаза:

— Не могу.

— Не можешь или не хочешь?

— Не знаю. И то, и другое.

— Значит, ты ничем не лучше других Бенджаменов! — выпалила она и отвернулась.

— Погоди! Это несправедливо. И неправда. Позволь мне открыть тебе то, о чем я узнал в Симополисе. Другие Бенджамены презирали меня.

Энн растерянно вскинула голову:

— Так и есть, — подтвердил Бен. — Они лишились Энн, и пришлось им жить без нее. Я единственный Бенджамен, которому удалось не потерять Энн.

— Прекрасно, — раздраженно бросила Энн, — вали все на меня!