Операция “Антиирод” - Каминская Полина (читаем книги онлайн .TXT) 📗
– А это что? – Светочка взяла в руки плетеную шкатулку. – Невеста вяжет на досуге? – Прозвучало довольно развязно.
– Нет, – ответил Саша с уже слышанной когда-то интонацией. – Это бабушкина.
Да, да, я вспомнила. Так же, как и фартук. Что-то меня начинает подташнивать от этих сентиментальностей.
– Ну, что ж, Самойлов. Рассказывай, как жил, как живешь. – Светочка преувеличенно бодро повернулась к Саше.
– Нормально живу. Сама видишь.
– Вижу. Слушай, а я слышала лет сто назад, что ты женился?
– Было такое. – Господи, ну почему он разговаривает, как добрый старшина из довоенных фильмов? – Да сплыло.
– Развелся?
– Ага.
– Что так? – Милая, а тебе-то что за дело? Как – что? Надо же с человеком о жизни поговорить.
– Не сошлись характерами.
– Угу, угу, – пробормотала Светочка, рассматривая фотографии на стенах, – шли, шли, да не сошлись...
– Да ладно, при чем тут мой развод. Нам с тобой о другом надо подумать...
– Надо – подумаем! – бодро ответила Светочка. Еще минута, и я начну хохотать. А потом у меня случится истерика. Спокойно, Ипполит, спокойно...
В дверь резко постучали.
– Да! – крикнул Саша. Как в деревне, честное слово!
Дверь открылась. На пороге стояла неопрятного вида женщина в спортивном костюме “Адидас” (одного взгляда было достаточно, чтобы понять: этот “Адидас” настоящему – что называется, нашему тыну – троюродный плетень). Из всей ее сложной фигуры первым делом бросалась в глаза огромная грудь, никогда, судя по всему, не знавшая лифчиков, но вскормившая десятка полтора богатырей и поэтому удобно расположившаяся на животе. Все остальное выглядело не менее удручающе. Светочке захотелось нацепить пенсне и максимально скрипучим голосом спросить: “Ми-илочка, где же у вас шея?”
– Сашок, – густым сдобным голосом произнесла гостья, – у меня утюг сломался. Не поможешь?
– А твой где? – спросил Саша. Светочка не сразу поняла смысл вопроса, но потом сообразила, что имеется в виду муж.
– Так уже вторую неделю, как вокруг Европы тащится. Поможешь, а, Сань? – При всем этом, уважаемые леди и джентльмены, вошедшая дама не то что не спросила, можно к нам войти или нет, она даже не поздоровалась со мной!
Светочка покопалась в мозгах на предмет какой-нибудь подходящей по случаю гадости, потом грациозно протянула Саше ногу и капризно попросила:
– Александр, расшнуруйте мне пожалуйста, ботинки...
Саша покорно принял протянутую ногу и стал развязывать шнурок, продолжая беседовать с Адидасихой на своем жутком общажном диалекте:
– У тебя он чей? – Кто – чей? Муж? А, утюг!
– “Филя”. – Так, дайте-ка сообразить... Киркоров? Нет, этот еще утюги не производит. Наверное, так на местном сленге называется “Филипс”?
– Родной?
– Хрен знает, Славка из Гонконга приволок. Четвертый раз ломается, гад.
– Значит, паленый, – уверенно констатировал Саша.
Перевожу для публики. Спрашивается: чьей сборки утюг? Отвечается: затрудняюсь ответить, но приобретен был Владиславом в Гонконге. Из чего Александр делает вывод, что утюг сделан подпольной фирмой, использующей фирменный знак “Филипс” в преступных целях.
– У тебя есть тапочки? – Света положила ноги на кровать и пошевелила пальцами. Продолжаем наш спектакль. Если и после тапочек она отсюда не уйдетэ я сниму что-нибудь еще.
– Есть, сейчас надену. – Сашка, кажется, врубается. Потому что слишком долго ползает под кроватью.
А найденные лыжи размера сорок четвертого, не меньше, надевает мне на ноги, как хрустальные туфельки.
Резвитесь, девушка, резвитесь. Я на вас посмотрю сегодня ночью, когда дивизия остервенелых клопов вопьется в ваше молодое холеное тело с криками: “Деликатесы! Деликатесы!” А главное, пожалуйста, постарайтесь не хныкать в подушку.
Сашка Самойлов мужик, конечно, порядочный, но может вас неправильно понять. Не вышло бы некрасиво.
– Ладно, Зоя, я зайду попозже, посмотрю, что там с твоим утюгом.
Довольная Адидасиха удалилась, а Саша с любопытством повернулся к Светочке:
– За что ты ее так?
– Как – так?
– Ты ж ее не просто облила презрением, ты просто из брандспойтов по ней врезала! Зоя, между прочим, очень хороший человек...
– Знаешь, Самойлов, даже самый хороший человек не имеет права так выглядеть!
– Как? – неискренне удивился Саша. И вот поди разбери, кто здесь прав. Злая тетя Света, которая тратила сейчас даже приблизительно не скажу, сколько в день – на поддержание формы. Или хорошая девушка Зоя, возраст которой даже приблизительно не определяется – он капитально затерялся в складках жира и нечистой, рано увядшей кожи. Вот смотрите, сейчас Саша, точно, начнет мне тыкать в лицо ее детьми, образцовым ведением хозяйства и любимым мужем. Который – зуб даю! – в каждый свой рейс сваливает, радуясь очередной пяти-(шести-?) месячной свободе. Но при всем этом они – семья. И она искренне любит его и ждет, рассказывая детям, какой у них хороший и любящий папочка и какие он привезет всем хорошие подарки. Интересно, у них в комнате висит карта мира, на которой эта самая Зоя втыкает флажки по мере продвижения мужа домой? Да-а, ну и злости в тебе, Светиле Светочка промолчала, закурив очередную сигарету.
– Ну, так что – давай поговорим? – Да что ж тебе так неймется спасать мир, дружище?
– Давай. Только предварительно, пожалуйста, сообщи мне местонахождение местных коммунальных удобств. – Моего яда вполне хватило бы на десяток королевских кобр.
– Направо по коридору, до конца. – Сашино лицо выразило искреннее сочувствие. Потом смущение. – Туалетная бумага на холодильнике.
– Что? На каком холодильнике? – Господи, у них же здесь у каждого – свой рулон! Светочка, обмирая, представила себе, как на глазах у Саши отматывает необходимое количество туалетной бумаги, а затем идет через весь коридор, стыдливо сжимая ее в кулаке.
Все. Я, кажется, сейчас умру. А вот и не умрешь. Подумаешь, какая цаца! Сотни людей спокойно пользуются туалетом и не падают от этого в обморок. Вот именно – сотни! И я не желаю быть сто первой на унитазе!
Ну, ладно. Хватит. Поиграли в хождение в народ, и хватит. Собирай манатки и двигай домой. Получи свои на-нашки, красиво, расхлюпайся у Виталия на плече и – можешь хоть час сидеть в обнимку со своим голубым унитазом... А в гостиной розы стоят... А в холодильнике – лососина свежая... Платье новое, все в блесточках от Нины Риччи, еще ни разу не надеванное, в шкафу висит...
– Ты... хочешь уйти? – вдруг серьезно спросил Саша.
Глава четвертая
САША
Она сейчас уйдет. Она сейчас встанет и уйдет. У Светы было такое лицо, как будто у нее на глазах машина задавила котенка. Легко догадаться, что творилось сейчас внутри у этой шикарной женщины, которой сообщили, что туалет – в конце коридора, а бумага – на холодильнике. И она ведь еще не знает, где у нас душ. И, главное, КАКОЙ у нас душ!
– Вот что, Светило, – решительно сказал Саша. – Ты уж потерпи, денек здесь перекантуйся, а завтра я что-нибудь придумаю.
– Что придумаешь? – спросила Света безжизненным голосом.
– Где тебе жить. Квартиру, черт побери, сниму. – Саша старался говорить, как можно более убедительно. А мысленно уже прикидывал, что телевизор придется продать. Честно говоря, предложи сейчас кто-нибудь Саше украсть Джоконду, но только чтоб Света осталась здесь еще хоть на пять минут, он только и спросил бы: когда первый рейс на Париж? – Нельзя нам расставаться, понимаешь?
Света посмотрела на него так, как будто он сообщил, что Джоконда уже стоит у него за шкафом.
– Почему? – В ее голосе НЕ было ни презрения, ни злости. А только удивление. И искренний интерес. Саша понял, что настал решающий момент. Нужно собрать в кулак всю свою волю и сообразительность и... я не знаю, что еще! Но аргументы должны быть самыми вескими. Не меньше тонны каждый.
– Ну, во-первых... – Не смей разнюниться и выдавить вялое “я тебя люблю”! – Во-первых, я этого не хочу!
