Хогбены, гномы, демоны, а также роботы, инопланетяне и прочие захватывающие неприятности - Мур Кэтрин Люсиль
Последовала пауза.
— Ты бы не смог, — наконец ответил Азазел.
Карневан пожал плечами.
— Я рассматриваю все возможности, хочу знать, как обстоят дела. Ты должен быть послушен моим желаниям, верно?
Азазел кивнул.
— Вот и хорошо. Итак, уясни с самого начала: я вовсе не хочу, чтобы на меня вдруг свалился с неба миллион долларов золотом. Пришлось бы платить чудовищный налог, а кроме того, люди начали бы задавать вопросы. Все выгоды, которые я получу, должны приходить естественным путем, не вызывая ни малейших подозрений. Если бы Эли Дейл умер, фирма осталась бы без старшего компаньона и его место занял бы я. С этим связан рост доходов, вполне достаточный для моих потребностей.
— Я могу дать тебе самое большое состояние в мире, — предложил демон.
Карневан снисходительно рассмеялся.
— И что потом? Все стало бы для меня слишком простым. Я хочу испытывать дрожь азарта, добывая все самостоятельно… с некоторой твоей помощью. Одно дело разок смухлевать в пасьянсе, и совсем другое — заделаться шулером. У меня хватает веры в себя, и я хочу в этом утвердиться. Люди вроде Фауста быстро изматывались. Царь Соломон должен был смертельно скучать. Впрочем, он никогда не пользовался своим мозгом, и держу пари, он у него атрофировался. А взять Мерлина! — Карневан усмехнулся. — Он настолько привык вызывать демонов, чтобы те его выручали, что начинающий чародей без труда победил его. Нет, Азазел, я хочу, чтобы Эли Дейл умер естественной смертью.
Демон разглядывал свои гибкие белые пальцы.
Карневан пожал плечами.
— Ты можешь менять облик?
— Конечно.
— Можешь превратиться во что угодно?
Вместо ответа Азазел стал большим черным псом, ящерицей, гремучей змеей и самим Карневаном; и все это в ошеломляющем темпе. Затем он вернул себе прежний вид и вновь вальяжно раскинулся в кресле.
— Ни одно из этих воплощений не помогло бы тебе убить Дейла. — Карневан откашлялся. — Нам нужно нечто другое, совершенно прозаичное. Ты знаешь, что такое микробы, Азазел?
Тот кивнул.
— Я узнал это, пошарив в твоем мозгу.
— Ты можешь превратиться в токсин?
— Почему бы и нет? Если бы я знал, что именно ты имеешь в виду, то нашел бы образец, размножил его атомную структуру и наполнил бы ее своей жизненной энергией.
— Менингит… — задумчиво произнес Карневан. — Это чаще всего смертельно, особенно для такого дряхлого старика, как Дейл. Не помню только, микробом он вызывается или вирусом.
— Это не имеет значения, — сказал Азазел. — Я найду микроскопический препарат или пробу — скорее всего в какой-нибудь больнице, — а потом материализуюсь в теле Дейла в виде болезни.
— И все будет естественно?
— Да.
— Значит, так тому и быть. Токсин, как я полагаю, начнет распространяться по организму, и Дейлу конец. Если не выйдет, попробуем что-то другое.
Он вернулся к своим делам, а Азазел исчез. Утренние часы тянулись, как бесконечная макаронина в итальянской забегаловке. Карневан, теряясь в догадках, чем занимается сейчас демон, сходил в соседний ресторан, удивляясь своему волчьему аппетиту. В полдень он позвонил Диане. Та, оказывается, узнала об обручении Карневана с Филлис и уже успела поговорить с той по телефону.
Карневан положил трубку, с трудом сдержав вспышку дикой ярости. Потом набрал номер Филлис. Ему ответили, что ее нет дома.
— Передайте ей, что я загляну сегодня вечером, — буркнул он и швырнул трубку на рычаг.
Полегчало ему, лишь когда он поднял голову и увидел в кресле закутанного в накидку Азазела.
— Сделано, — сказал демон. — У Дейла воспаление мозговых оболочек. Он еще об этом не знает, но токсин распространяется весьма быстро. Интересный эксперимент.
Карневан попытался собраться с мыслями. Теперь следовало разобраться с Филлис. Разумеется, он ее любит, но… какая же она твердокаменная. В своей жизни он совершил всего одну глупость, но в ее глазах и этого могло хватить. Расторгнет ли она помолвку? Наверняка нет! В нынешние времена любовные интрижки считались более или менее естественными даже на взгляд девушки, которая воспитывалась в Бостоне. Карневан принялся внимательно разглядывать свои ногти.
Через некоторое время под предлогом консультации по какому-то деловому вопросу он заглянул к Эли Дейлу и внимательно пригляделся к лицу компаньона. Тот раскраснелся, глаза его блестели, но в остальном он выглядел нормально. И все-таки Карневан знал, что старика уже накрыла тень смерти. Он умрет, и место старшего партнера перейдет к другому — первый шаг к реализации плана Карневана.
Что касается Филлис и Дианы… Ну что ж, в конце концов у него есть собственный демон! Азазел сумеет решить и эту проблему. Как он это сделает конкретно, Карневан пока не знал, но считал, что при любых обстоятельствах следует придерживаться естественных способов. Он не хотел связываться с магией.
Вечером он отпустил Азазела и поехал к Филлис, но по дороге заглянул к Диане. Сцена, которая там разыгралась, была короткой и бурной.
Смуглая, стройная, яростная и прелестная Диана с ходу заявила, что не позволит ему жениться.
— Но почему? — допытывался Карневан. — Если ты хочешь денег, моя дорогая, я могу это устроить.
Диана неуважительно выразилась по адресу Филлис, а потом хватила об пол пепельницу.
— Так, значит, я недостаточно хороша для жены! А она хороша!?
— Сядь и успокойся, — посоветовал ей Карневан. — Попытайся проанализировать свои чувства…
— Ты… хладнокровная рыба!
— …и реши, наконец, что тебе нужно. Ты не любишь меня. Держишь меня на поводке, и это дает тебе ощущение власти и обладания. Ты не хочешь, чтобы меня получила другая женщина.
— Сочувствую той, которая тебя заполучит, — заметила Диана, выбирая очередную пепельницу. Выглядела она очаровательно, но Карневан был не в том настроении, чтобы восхищаться красотой.
— Ну ладно, — сказал он. — Послушай, если ты оставишь меня в покое, у тебя будут и деньги, и все остальное. Но если снова попытаешься подложить мне свинью — пожалеешь.
— Меня не так-то легко испугать! — рявкнула Диана. — Куда это ты собрался? Конечно, на свидание с этой желтоволосой шлюхой!
Карневан одарил ее невозмутимой улыбкой, надел плащ и вышел. Подъехав к дому желтоволосой шлюхи, он столкнулся с трудностями, которые, впрочем, легко было предсказать. Кое-как убедив горничную, он был допущен пред светлые очи ледяной статуи, молча сидящей на диване. Это была миссис Мардрейк.
— Филлис не желает вас видеть, Джеральд, — процедила она сквозь зубы.
Карневан собрался с мыслями и заговорил. Говорил он хорошо. Его рассказ был весьма убедителен, он сам почти поверил в то, что Диана — это миф, что вся эта клевета вымышлена каким-то его врагом. В конце концов после долгой внутренней борьбы миссис Мардрейк капитулировала.
— Не должно быть никакого скандала, — заявила она наконец. — Если бы я считала, что в словах этой женщины кроется хоть зерно правды…
— У человека моего положения неизбежно есть враги, — заметил Карневан, напоминая тем самым, что он — рыбка, ради которой стоит забросить удочку.
— Ну, хорошо, Джеральд. — Женщина вздохнула. — Я попрошу Филлис, чтобы она вас приняла. Подождите здесь.
Она выплыла из комнаты, а Карневан едва подавил улыбку. Впрочем, он знал, что с Филлис ему так легко не справиться.
Она вышла не сразу, и Карневан понял, что миссис Мардрейк трудно убедить дочь в его порядочности. Прохаживаясь по салону, он вытащил было сигарету, но, оглядевшись по сторонам, тут же спрятал ее. Какой чопорный дом!
Взгляд его привлекла толстая семейная Библия, лежавшая на пюпитре. Не найдя лучшего занятия, он подошел к ней и открыл наугад. В глаза бросились строки:
«Если некий человек поклоняется злому и изображению его, и клеймо его принимает на свой лоб или в руки свои, должен он сорвать гроздья гнева Господнего».
Карневан машинально поднял руку и коснулся лба. Впрочем, он тут же рассмеялся — суеверие! Да, но ведь и демоны — тоже.
