Властелины Срединной Тьмы - Чалкер Джек Лоуренс (электронная книга .TXT) 📗
Да, это было гораздо лучше, чем пост фальшивого диктатора Президиума, неукоснительно выполняющего все капризы и прихоти Главной Системы и празднующего свои ничтожные победы, словно мальчишка, стянувший кусок пирога, положенного оступиться на окошко. В отношении Главной Системы Айзек Клейбен боялся только одного и никогда не позволял себе задерживаться на этой мысли: когда-нибудь она устанет от всего, что ей приходится терпеть по милости ее преданных слуг, или станет чересчур подозрительной, или сочтет, что ей больше не нужен Президиум, – и тогда разнесет эту скалу на атомы.
Поскольку они ничего не помнили о своей жизни между тем моментом, когда подверглись гипнообработке на берегу Миссисипи, и пробуждением на борту космического корабля. Танцующая в Облаках и Молчаливая были потрясены внезапным переходом от нетехнологической культуры к тому, что казалось им поистине волшебным. Волшебным, но холодным, решила про себя Танцующая в Облаках. Ни свежего воздуха, ни теплого солнца, ни холодных зимних ночей, ни запаха деревьев и цветов. Стерильные стены, стерильная мебель и неестественные вещи. Ей понадобилось несколько дней, чтобы понять, как действует туалет, а душ казался ей своего рода пыткой. Еда, холодная и горячая, подавалась чудесным образом на больших подносах, но вкус у нее был не лучше, чем у лежалого сала.
Манка Вурдаль, как всегда, была холодной, отчужденной и снисходительной, но если ее и посещали новые приступы безумия, этого не было заметно. Козодой подозревал, что тут не обошлось без ментопринтера, но его действие не могло продержаться долго, и никто, кроме самой Вурдаль, не был бы удивлен, узнав, что она отправлена на Мельхиор для чего-то большего, чем исполнение служебных обязанностей.
Сам Козодой терялся в догадках, получил ли он отсрочку приговора или, наоборот, осужден пройти круги ада. Единственное, что было известно о Мельхиоре, это то, что он был тюрьмой, из которой никому еще не удавалось бежать, хотя, несомненно, люди, побывавшие там, возвращались назад, хотя бы изредка. Теперь он корил себя за то, что с порога отверг предложение Чена. Разумеется, на Мельхиоре его могли заставить и принять, и полюбить все, что угодно; его могли убедить даже в том, что небо красное, а сам он – брат-близнец Ласло Чена. Впрочем, Козодой утешался тем, что в любом случае оказался бы на борту этого корабля. Ворон и Вурдаль приняли предложение, а тем не менее они тоже здесь. Чен не из тех людей, что доверяют клятвам, на чем бы ему ни клялись.
Их высадили непосредственно в зоне высокой секретности, где было полно вооруженных охранников и автоматических следящих устройств, и там они прошли обработку. Женщины понимали только, что их собираются заточить в какой-то большой пещере; с их точки зрения, это было место, принадлежащее Внутренней Тьме, таинственная область, управляемая духами зла.
Их раздели, продезинфицировали, заковали, потом заклеили глаза, и в таком виде они совершили последнюю часть своего путешествия. Молчаливая пыталась протестовать, Танцующей в Облаках это тоже не слишком понравилось, но Козодой сумел убедить их в том, что, пока они не устроятся и т узнают, что к чему, в сопротивлении нет смысла. Про себя он сомневался, представится ли и потом такая возможность. Подобно Данте, его вынуждали сойти в ад, но в отличие от Данте у него не было Вергилия, который вывел бы его обратно.
В конце концов они очутились в маленькой пустой комнатке с контрольными мониторами под потолком. Когда наклейки с глаз убрали, Козодой увидел, что они остались втроем, а Ворона и Вурдаль заменила одетая в серую униформу женщина, которая выглядела так, словно ее вырубили из каменной глыбы. Она взглянула на маленькую клавиатуру, которую держала в руке, потом на пленников.
– Вы находитесь в исправительной колонии Мельхиор, – заявила она, словно они и сами не знали. – Стены этих туннелей необычайно толстые и прочные, и единственный выход отсюда – тот путь, по которому вы сюда попали. Начиная с этого момента вы будете находиться под постоянным наблюдением. Исправительная колония разделена на две части. Красный блок ячеек справа от входа – отделение строгого режима. Ячейки вполне комфортабельны, но полностью замкнуты, звуконепроницаемы и рассчитаны только на одного человека. Тот, кто попал туда, остается там навсегда. Там, внутри, нет ни единого квадратного миллиметра, который не находился бы под постоянным прослушиванием и наблюдением людей и компьютеров. Ничто, даже отходы жизнедеятельности, не выходит наружу без тщательного осмотра и анализа, и ничто не может попасть внутрь иначе как через входной шлюз, контролируемый компьютерами. Тех, кто находится внутри, может видеть каждый, потому что открытые стенки ячеек представляют собой индивидуальные силовые поля, прозрачные в одном направлении. Вам очень не понравится в отделении строгого режима!
Они приняли это к сведению.
– В другой части порядки более мягкие. По сути дела, это небольшой город, хотя правила в нем очень строги. Здесь отслеживается лишь общее поведение, но помните, что мы сможем, если понадобится, выделить вас из любой толпы и отыскать даже в самом укромном уголке. Ячейки здесь больше и рассчитаны на несколько человек. Для начала ячейку вам назначат, но если кто-то захочет перебраться в другую, это не запрещается. Все вещи, используемые там, одноразовые и саморазрушающиеся. Одежда не допускается. Довольно-таки трудно спрятать оружие или что-то еще на голом теле. Все, что вам потребуется, вы будете получать через автоматические раздатчики в центре помещения, там же вас будут кормить. Питание трехразовое, и ваша порция предназначена только вам, и никому другому. Сохранить ее на потом невозможно. Холодную воду найдете в центральном фонтане. Вопросы есть?
Вопросов не было.
– Вот и отлично, – продолжала женщина. – Продолжительность местных суток – двадцать пять часов, это считается наиболее удобным для закрытых помещений. На сон отводится восемь часов. После звонка, отмечающего отбой, освещение начинает гаснуть, и вы должны быть в ячейке не позже чем через десять минут – до того как оно погаснет совсем. Всякий, кто остался снаружи или позволяет себе излишне шуметь, будет сурово наказан. Все больные должны обращаться в медицинский пункт. Это основные правила. Остальному вас научат товарищи по заключению. Когда вы понадобитесь, за вами придут. Любые проявления насилия, сопротивления и все, что мы квалифицируем как нарушение порядка, приведут вас в отделение строгого режима и сделают первоочередными кандидатами на эксперименты. Многие заключенные уже неоднократно подверглись экспериментам. Приглядитесь к ним и прикиньте цену. Теперь последнее – и вы сможете войти. Вам предстоит жить здесь до самой смерти, так что смиритесь с этим и постарайтесь приноровиться. А сейчас пройдите по одному в ту дверь. На той стороне можете подождать остальных.
За дверью оказалось совсем крохотное помещение, залитое неярким зеленоватым светом. Голос из громкоговорителя произнес:
– Встаньте на маленькую платформу и прижмитесь лицом и всем телом к ткани, натянутой перед ней. Оставайтесь в этом положении до тех пор, пока я вам не скажу.
Ткань была похожа на чрезвычайно тонкую, но необычайно плотную сетку. Козодой прижался к ней и почувствовал, как такая же сетка охватывает его тело сзади. В глаза ему ударил яркий свет, он зажмурился и внезапно почувствовал сильную жгучую боль в спине и на лице. Он едва не закричал, но сдержался, чтобы не уронить достоинства.
Все кончилось быстро. Сетка спала, и техник приказал ему пройти вперед в открытую дверь. Козодой огляделся и впервые увидел самую сердцевину Срединной Тьмы.
Согласно верованиям хайакутов, существовало великое множество различных духов, над которыми стоял один, всевидящий, всеведущий и всемогущий Творец, Дух-Отец, по чьему образу и подобию сотворено было человечество.
Была, разумеется, и враждебная сила, чье существование допускалось Творцом, ибо Он сотворил человека в порядке эксперимента, а может, ради забавы, в надежде со временем обрести достойного собеседника. Человеческие души являлись низшими среди прочих духов, но могли возвыситься, почитая Творца и своими поступками доказывая, что достойны подняться выше срединных духов – духов природы. В отсутствие зла, в отсутствие боли и искушений люди уподобились бы срединным духам, но победа над злом давала им право наслаждаться обществом самого Творца. Собственно, ради того, чтобы люди могли проявить себя, и явилась Тьма, которой было дозволено править всюду, где она сможет править. Люди рождались в области Внешней Тьмы, где были в равной степени подвержены влиянию добра и зла. Просветлив свои души, они могли отвергнуть зло, но им противостояли духи Срединной Тьмы, извращавшие самую суть вещей, а во Тьме Внутренней, где, собственно, и был источник зла, обитал Некто, чье имя на хайакутском означало "Извратитель". Он был чрезвычайно могуществен, но это было необходимо, дабы люди подвергались действительно серьезному испытанию – ведь без стоящего врага борьба теряет смысл.
