Ускользающие тени - Лампитт Дина (книга жизни .TXT) 📗
Уезжая, Сте с важным видом посоветовал Саре: «Не отказывайся от хорошей партии, если она подвернется, и не слишком часто появляйся на людях».
Однако именно в театре, посещения которого она не собиралась прекращать, жизнь Сары круто переменилась. Вспоминая то время, когда король сидел в ложе напротив, не отрывая от нее взгляда на протяжении всей пьесы, Сара подняла глаза, чтобы посмотреть, кто сидит напротив нее на этот раз, и была заинтригована видом незнакомца. На месте, которое некогда занимал Георг, сидел элегантный красавец – стройное томное существо, всем своим видом напоминающее французского маркиза.
– Кто этот денди? – прошептала Сара леди Тарриет Бентинк, сидящей рядом.
– Понятия не имею. Но каков кавалер!
– Да, это верно. Я обязательно разузнаю его ими.
Леди Гарриет рассмеялась:
– Вы заинтересованы, леди Сара? Я думала, что вы теперь будете более осмотрительны с мужчинами. Обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду, не так ли?
– Вы говорите о его величестве? С моей стороны это было всего лишь увлечение.
– В самом деле? – Очевидно, леди Гарриет было непросто сбить с толку.
Сара решила, что благоразумнее всего будет промолчать, и принялась разглядывать джентльмена, сидящего напротив, с большим интересом, чем она в действительности испытывала. Почувствовав ее пристальный взгляд, красавец поднял глаза и поклонился.
– Нам просто необходимо быть представленными друг другу, – прошептала Сара своей спутнице.
– Тогда будем надеяться, что вам удастся сделать это до Рождества.
– В самом деле, завершение сезона будет особенно удачным в объятиях такого очаровательного мужчины. Это было бы настоящее торжество, – ответила Сара, грациозно кивая головкой незнакомцу. В это время перед ее мысленным взором вставало опечаленное лицо короля, как будто он уже узнал о произошедшем.
По мнению Сидонии, концерт произвел самое лучшее впечатление. Вся иерархическая лестница влиятельных, людей России, в том числе один из потомков Романова, чудом оказавшийся в Москве в эти дни, устроила овацию. Но самые бурные аплодисменты вызвала вещь, которую она решила включить в программу в последнюю минуту, – пьеса Генделя в переложении Сидонии для клавикордов и скрипки. Сочетание звуков двух инструментов было ошеломляющим. Несомненно, Алексей был гением в своем роде. В его руках скрипка пела, вздыхала и плакала, к тому же он был наделен даром тонко чувствовать музыку любого времени, уверенно ориентируясь в мелодиях Ренессанса, барокко, классики и джаза.
Омрачало вечер только присутствие в зале группы английских парламентариев, хотя Сидония уже давно поняла: Найджелу известно, что она в Москве, так как афиши с ее фотографиями были расклеены повсюду. Но, едва начав игру, она позабыла о бывшем муже, а момент, когда Алексей в своем дурно сшитом фраке со скрипкой в руках поднялся на сцену, наполнил ее особым воодушевлением. Великолепный зал взорвался аплодисментами, выслушав блистательный дуэт москвича и англичанки.
Последующий прием был устроен в царской столовой. Объяснив, что это огромная честь, Алексей прошептал:
– Вы им понравились, мисс Сидония. Не все приезжие артисты удостаиваются такого внимания.
– Но это не только моя заслуга. Здесь множество других известных людей.
– Да, посланники, парламентарии и тому подобное. И только мы с вами принадлежим к миру-искусства.
– А как же директор балетной труппы Большого театра?
– Ну, это другое дело. – Алексей обнял ее за талию. – Вы играли действительно отлично. Могу сказать, что вы просто удостоили меня своим аккомпанементом.
– Вероятно, по телевидению будет показан лишь небольшой фрагмент концерта.
– Они покажут столько, сколько смогут. Дорогая, это настоящий успех!
– Неужели вам и в самом деле нужны уроки английского? – поинтересовалась Сидония, прищурив глаза и улыбаясь.
– Только если вы будете моим учителем. А теперь я должен задать вам один вопрос.
– Какой же?
– Почему вот тот жирный английский гай так уставился на вас?
– Гай – американское слово, и к этому человеку оно совершенно неприменимо. А смотрит он потому, что мы с ним когда-то были женаты.
У Алексея заметно отвисла челюсть, и он пробормотал что-то по-русски; по интонации Сидония поняла, что это было какое-то жуткое ругательство.
– Вы его жена?
– Была женой – когда-то. Мы развелись несколько лет назад.
– Но он все еще любит вас – я, Алексей Орлов, могу в этом поклясться. А сейчас мы бросим ему вызов. Идемте.
Сидония подала руку юноше, который, став в ее глазах еще более талантливым и эксцентричным в эту минуту, утащил ее знакомиться со своими соотечественниками.
Очевидно, Найджел на время лишился дара речи, хотя вскоре после того, как начался ужин, бывший муж Сидонии с бокалом шампанского в руке решительно направился к ней.
– Будем спасаться бегством? – спросил Алексей.
– Нет, я должна поздороваться.
– Блестяще, дорогая, – произнес Найджел, подходя к Сидонии и целуя ее в щеку прежде, чем она смогла отстраниться.
– Я рада, что тебе понравилось, – холодно ответила она. – Это Алексей Орлов, скрипач.
– Прекрасная игра, – искренне произнес Найджел, обращаясь к Алексею, и Сидония увидела, что он вновь вошел в роль своего в доску парня.
– Рад, что вам понравилось. А вы играете на каком-нибудь инструменте, мистер Брукс?
– На самом деле я – Белтрам. Найджел Белтрам. Нет, у меня не так много времени. Я слишком занят в палате.
Алексей изобразил изумление:
– В палатах? Но ведь домашняя, работа так утомительна. Вы должны обязательно научиться играть – по крайней мере на фортепиано. Это так возвышает душу!
Он поклонился и отошел, оставив Сидению и Найджела друг с другом.
– Слава Богу, этот сопляк убрался. Как насчет ужина? Еда здесь просто отвратительна. Зато я разыскал превосходный ресторанчик при шведском отеле. Скажи же, что ты согласна, – самое время возобновить наши дипломатические отношения.
Сидония смутилась:
– Знаешь, Найджел, с моей стороны будет невежливо взять и уйти – я одна из почетных гостей. Но я предчувствую, что в случае моего отказа ты станешь настаивать. Поэтому я предлагаю сделку: если я пообещаю поужинать с тобой завтра вечером, ты обещаешь сегодня оставить меня в покое?
Тяжелая работа мысли отразилась в глазах Найджела, но, видимо, он пришел к удовлетворительному заключению, потому что широко улыбнулся и ответил:
– Встретимся в верхнем баре отеля завтра, ровно в семь. Только не опаздывай. – Он бегло чмокнул ее и отошел.
– Убрался? – спросил неведомо откуда возникший Алексей.
– Да, но ненадолго.
– Да уж, это верно. Он хочет вернуть вас.
– Ну, тут у него ничего не выйдет, – решительно возразила Сидония. – А теперь давайте пройдемся. Вы можете быть моим переводчиком.
– О’кей. Рад стараться.
И Сидония вместе с русским гением растворилась в толпе.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Леди Сара Леннокс решила, что полночь – чертовски одинокое время, особенно когда ты один бодрствуешь в то время, как остальной дом спит. Тем не менее ей было необходимо завершить письмо к Сьюзен, чтобы отправить его утренней почтой, ибо события разворачивались самым неожиданным образом. В своем стремлении раздобыть сведения о персоне французского маркиза – так Сара прозвала элегантного незнакомца – она не только привлекла его взгляд, но и внимание, и мистер Томас Чарльз Банбери, денди из Бартон-холла в округе Бартон и Милденхола графства Суффолк, предпринял самое бурное преследование, какое доводилось испытывать Саре.
«Он, что называется, преследовал меня повсюду, когда бы я ни оказалась в городе, и я старалась, как и следовало, избегать его. В Лестер-Хаусе вместе с моей сестрой мы трижды меняли место, и всякий раз он оказывался поблизости. Вечером мы отправились в театр, но уже через минуту после того, как мы сели, он появился в ложе напротив – согласись, это весьма странно. Моя сестра, не лишенная сообразительности в подобных вопросах, решила, что он немедленно объяснится, но я не согласилась с ней – да и почему это могло произойти? Кроме того, говоря о людях, которые вступают в брак ради богатства и положения в обществе, он упомянул, что жаждет вступить в брак с утонченной женщиной, которая бы так страстно любила его, что согласилась бы жить с ним даже в шалаше, ибо он беден как церковная мышь. Я приняла это за намек на то, что он не намерен жениться, и ответила: „Тогда, вероятно, вам не следует жениться второпях, ибо не так-то легко встретить столь бескорыстную особу“. Кажется, я была слегка рассержена, ибо он осведомился, что случилось, но, как ты можешь предположить, я не стала ничего объяснять. Он рассердился или погрустнел – не знаю, которое из двух чувств овладело им, ибо ответил очень коротко и помог мне сесть в карету. С тех пор я не, видела его. Ты, вероятно, хочешь узнать, какого мнения я об этом разговоре, но он велся довольно громко и равнодушно, с обычными намеками: он говорил, что яему нравлюсь, постоянно спрашивал, куда я намерена направиться и когда вновь буду в городе, чтобы он мог увидеться со мной, и так далее.
