Т. 03 Гражданин Галактики - Хайнлайн Роберт Энсон (книги онлайн полные TXT) 📗

Наконец мистер Уиппл вынул изо рта сигару и небрежно произнес:

— Ну вот и все, капитан. Томпсон останется с вами и довезет вас до места, а Бьеркенсен пойдет на нашей «Серендипити». Боюсь, с моим присутствием вам придется примириться, так как дальше я отправлюсь с вами.

Лицо капитана приобрело оттенок серого гранита.

— Должен ли я понять, сэр, что вы отстраняете меня от командования кораблем?

— Что? Боже мой, капитан! Неужели я дал вам повод так подумать?

— Мне показалось, что вы взяли на себя право распоряжаться моим кораблем… от имени штаб-квартиры. А теперь вы заявляете, что этот человек… э-э-э… Томпсон довезет нас куда-то!

— Бог мой! Конечно нет! Извините меня! Дело в том, что я отвык от церемоний, принятых во время полевой работы. Слишком давно околачиваюсь в штаб-квартире. Прошу вас рассматривать Томпсона как… м-м-м… как лоцмана. Именно так! Он будет вашим лоцманом. Но никто, разумеется, вас не отстраняет, нет: вы остаетесь командиром корабля до тех пор, пока мы не вернемся домой и вы не сдадите официально свой корабль… После этого, само собой, он пойдет на слом…

Мистер Регато сказал странным тоненьким голосом:

— Вы сказали «на слом», мистер Уиппл?!

Я почувствовал, что мой желудок скрутила откуда-то взявшаяся судорога. «Элси» на слом? Да не бывать этому!

— Что? Знаете, я поспешил. Пока еще ничего не решено. Вполне возможно, ее превратят в музей. В самом деле, мне кажется, это отличная мысль! — Он вытащил записную книжку и что-то черканул в ней. Спрятал в карман и продолжал: — А теперь, капитан, с вашего разрешения, я хотел бы поговорить с вашими людьми. Времени у нас маловато.

Капитан Уркварт молча проводил его в столовую.

Когда мы собрались все, мистер Уиппл улыбнулся и начал:

— Я не очень-то хороший оратор. Просто хочу поздравить вас всех от имени Фонда и объяснить, чем мы занимались. Не буду входить в детали, поскольку я совсем не ученый: я — администратор, которому поручено дело ликвидации проекта «Lebensraum», а вы — часть этого проекта. Подобные операции по спасению и оказанию помощи, конечно, необходимы; но тем не менее Фонд хотел бы как можно скорее освободить нашу «Серену» вместе с ее собратьями «Безотносительностью», «Бесконечностью» и «Нулем» для выполнения их главной задачи — то есть исследования звезд в окружающем нас космосе.

Кто-то выдохнул:

— Но ведь и мы занимались именно этим!

— Да, да, конечно! Но времена меняются. Один корабль с генератором нуль-поля может за год посетить больше звезд, чем ракетный корабль за столетие. Вам будет наверняка приятно узнать, что «Нуль», работая в одиночку, открыл за прошлый месяц семь планет земного типа.

Увы! Я не ощутил особого счастья, услышав это известие.

Дядюшка Альфред наклонился вперед и спросил тихим голосом, в котором звучали трагические нотки и который как бы выражал наше общее мнение:

— Минутку, сэр… Не хотите ли вы сказать, что все, что мы делали… было не нужно?

Мистер Уиппл очень удивился.

— О, нет, нет, нет! Я ужасно сожалею, если создал у вас такое впечатление. Все сделанное вами было жизненно необходимым, если бы не вы, то у нас не было бы никаких «нуль-кораблей». Господи, это же все равно что сказать, будто не было нужды в том, что совершил Колумб, потому что теперь мы перепрыгиваем океаны точно грязные лужи!

— Благодарю вас, сэр, — тихо отозвался Дядюшка.

— Вероятно, вам еще никто не рассказывал, какую неизмеримую пользу принес человечеству проект «Lebensraum»? Такое упущение вполне возможно, ведь вокруг Фонда уже довольно давно идет кутерьма — мне это хорошо известно — я сам от недосыпания никак не могу сообразить, что уже сделано, а что еще остается доделать. Но вы же понимаете, не правда ли, что без телепатов, находящихся среди вас, весь этот прогресс был бы просто невозможен? — Уиппл оглядел аудиторию. — Они здесь присутствуют? Я хотел бы пожать им руки. Во всяком случае — я ведь не ученый, помните это, я всего лишь адвокат — и все же, если б не было доказано, что телепатическая связь, без всякого сомнения, мгновенна, причем это утверждение было проверено на протяжении многих и многих световых лет, то наши ученые все еще выискивали бы ошибки в шести десятичных знаках и утверждали бы, что телепатические сигналы распространяются не мгновенно, а просто на скоростях, которые настолько велики, что их истинные параметры маскируются ошибками инструментов наблюдения. Вот так мне представляется все это дело, во всяком случае, так меня учили. Поэтому, как видите, ваш великий труд дал поразительные результаты, гораздо более значительные, чем ожидалось вначале, хотя, возможно, это были и не совсем те результаты, на поиски которых вы отправлялись.

А я думал о том, что если бы все это было сказано раньше — ну хотя бы несколькими днями раньше, — то дядя Стив, возможно, был бы еще жив. Впрочем, он же мечтал умереть не в собственной постели.

— Но плоды ваших трудов, — продолжал мистер Уиппл, — созрели не сразу. Подобно многим другим научным открытиям, новые идеи должны были какое-то время произрастать среди узких специалистов… а уж потом потрясающие разум результаты были выброшены в мир… Что касается меня, то, если бы шесть месяцев назад кто-нибудь сказал мне, что сегодня я окажусь среди далеких звезд, где стану читать популярные лекции по новой физике, я бы ему ни на грош не поверил. И вот, можете убедиться, я здесь.

И среди прочего, я здесь для того, чтобы помочь вам адаптироваться, когда мы окажемся дома, — Он улыбнулся и поклонился.

— Э-э… мистер Уиппл, — спросил Чет Трейверс, — а когда мы окажемся дома?

— Ох, я же не сказал вам этого! Почти немедленно… скажем, сразу после завтрака.

ГЛАВА XVII

О времени и переменах

Что ж, на этом можно было бы поставить точку и похоронить былое по-хорошему. У меня уже никогда не будет времени для писательства. Нас продержали в карантине в Рио около недели. Если бы с нами не было представителя ФППИ, наверняка мы бы еще и теперь торчали там. Впрочем, все были очень милы с нами. Император Бразилии дон Педро Третий вручил каждому из нас по Ричардсоновской медали от имени всей Солнечной системы и произнес речь, из коей явствует, что у него нет четкого представления ни о том, кто мы такие, ни где мы были, но тем не менее наши труды заслуживают величайшего одобрения.

И все-таки внимания нам уделяли гораздо меньше, чем я ожидал. О, я вовсе не хочу сказать, что средства массовой информации нас вообще игнорировали; они поместили наши портреты, они проинтервьюировали буквально каждого из нас. Однако единственная статья в газете, которую я видел, была озаглавлена: «Третья партия Рипов ван Винклей [55] прибыла сегодня».

Репортер — или как его там, написавший про нас — должно быть, очень развлекался, когда готовил материал, и я искренне надеюсь, что он когда-нибудь подавится своими находками. Наши одежды казались ему потешными, наша речь — старомодной, а мы все — очаровательно отсталыми и даже глуповатыми. Под фотографией была подпись: «Шапки долой, цыпулечки! Дедушка доплелся до города».

Больше я ничего не стал читать.

Дядюшку все это не трогало. Я даже сомневаюсь, чтобы он хоть что-то заметил, У него было одно желание — увидеться с Селес-тиной.

— Я надеюсь, — почти на полном серьезе сказал он мне, — что ребенок хоть на треть научился готовить так же хорошо, как ее мать.

— Ты будешь жить у нее? — спросил я.

— Конечно, как всегда.

Это было вполне логично, так что ответа от меня не требовалось. Мы обменялись адресами. Это тоже было логично, но в то же время и странно, ведь у всех у нас был один адрес — «Элси». И тем не менее я обменялся адресами решительно со всеми и тут же отметил себе навестить брата Дасти, если он еще жив, чтобы рассказать ему, как мы гордимся его братом… может быть, мне удастся разыскать его через Фонд.

Когда нас выпустили из карантина и перед нами, наконец, возникла Селестина Джонсон, я ее не узнал. Я увидел высокую, красивую, пожилую леди, которая кинулась к нам и крепко обняла Дядюшку, чуть ли не оторвав его от земли; я даже подумал, не прийти ли к нему на помощь?