Руины Изиды - Брэдли Мэрион Зиммер (книги без сокращений .TXT) 📗
Поискав глазами, Цендри увидела и Миранду. С ней было все в порядке, если не считать, что и у нее по лицу ручьем текли слезы, а ее плач и рыдания вплетались в общий печальный хор. Цендри бросилась к ней.
Миранда посмотрела на Цендри полными слез глазами и произнесла глухим прерывающимся голосом:
— Это катастрофа, ученая дама. Наша дорогая, любимая дарительница жизни Верховный Матриарх Редзали покинула нас и воссоединилась с Богиней. Мы только что получили сообщение об этом. Она умерла меньше часа назад, так и не придя в сознание.
— Вот мы и остались без Верховного Матриарха, — произнесла бледная Ванайя. — Но мы не знаем, сестра моя, — она посмотрела на Махалу, — кто из нас унаследует ее кольцо и накидку.
Цендри посмотрела на соперниц. Хороша или плоха была Верховный Матриарх, Цендри не знала, да ей это было не важно. Сейчас перед ней вставал другой вопрос: отразится или нет смерть Редзали на исследовании Развалин и что будет происходить в доме Ванайи.
— Я покидаю вас, — произнесла Махала своим мягким голосом. — Я уверена, что дарительница жизни Редзали будет пытаться передать мне с той стороны свое слово, и мне нужно подготовиться к этому. — Она повернулась к Цендри. — Извините меня, ученая дама, что я покидаю вас. Оставляю тебе, Ванайя, наших дорогих гостей, займись ими, а то ты, как я заметила, совсем измучилась от безделья. — Махала посмотрела на Цендри и улыбнулась.
Кровь бросилась в широкое лицо Ванайи, она затряслась от ярости, но, ничего не сказав, вежливо поклонилась Махале. Когда машина с Махалой отъехала, Ванайя крепко сжала руку Цендри. Миранда подошла к матери.
— Какая страшная женщина. Как она смеет так говорить! Ты должна немедленно ехать домой, дарительница жизни. Я уверена, что Верховный Матриарх Редзали будет говорить с тобой. Нужно сказать Маре, чтобы она ждала слов Редзали. — Миранда махнула рукой, и к ним подъехала одна из машин. Миранда усадила в нее Ванайю, Дала и Ру. Устроившись рядом с Ванайей, Ру произнес:
— Не переживай, Ванайя, ты должна ждать, дарительница жизни Редзали будет говорить с тобой, а не с ней. Лично я не могу представить себе в качестве Верховного Матриарха эту женщину.
— Да, конечно, — согласилась Ванайя. — Мне тоже трудно поверить, чтобы дарительница жизни Редзали назначила Верховным Матриархом ее, но, ты знаешь, в жизни все возможно. — Она поймала удивленный взгляд Цендри. — Извини, дорогая, но думаю, что, до тех пор пока дарительница жизни Редзали не сообщит нам свою волю, твои работы на Руинах лучше приостановить.
— Сообщит? — переспросила Цендри. — Я подумала, что вам уже все известно. Верховный Матриарх умерла, не так ли?
— Да, конечно, — кивнула Ванайя, — но перед смертью Верховный Матриарх прячет кольцо правления и накидку власти. Куда — не знает никто. После смерти душа Верховного Матриарха приходит либо к той, кого она хочет сделать своей наследницей, либо к ее спрашивающей и сообщает место, где спрятаны кольцо и накидка. Та, кто обнаружит их, и становится Верховным Матриархом. Теперь я должна ждать слов дарительницы жизни Редзали, она сообщит мне о своем желании видеть меня в качестве Верховного Матриарха, указав заветное место. Найдя кольцо и накидку, я представлю их дарительницам жизни города — и они возведут меня на трон.
Ванайя замолчала, она сидела задумчиво глядя перед собой. Глаза ее стали тускнеть, она впадала в транс.
"Ну и дела, — подумала Цендри. — Теперь вся наша работа зависит от экстатического поиска сокровищ. Маразм какой-то".
— Более идиотский способ выбирать правительство найти очень трудно, — раздался у самого уха Цендри шепот Дала.
И на этот раз Цендри была с ним совершенно согласна.
9
Последующие несколько дней Цендри и Дал провели на Руинах. Они делали замеры, брали образцы почвы, а также проводили компьютерный анализ структур и построек. С помощью прерывателя силового поля Дал снова попытался пробиться внутрь структур, менял частоту, но все было бесполезно. Перед тем как начать резать их с помощью лазера, он решил попробовать сделать несколько рентгеновских снимков внутренней части структур. Искать нужную частоту, говорил он, придется очень долго, и в этом поиске, возможно, потребуются и консультации ученых с Университета.
— Не исключено, что, пытаясь вскрыть их, мы нанесем больший вред, чем можем предположить, — часто повторял он. — Если мы просто прервем силовое поле и попадем внутрь, это одно дело, но если они прикрыты временным полем, то мы никогда не попадем туда, потому что они находятся не в нашем временном измерении.
Цендри подобное утверждение казалось бредом, и она часто говорила Далу об этом.
— Если они не здесь, то почему мы можем дотронуться до них?
— Цендри, — отвечал на ее вопросы Дал, — мне некогда читать тебе лекции по механике времени. Просто слушай, что я тебе говорю, и верь мне на слово, если, конечно, пребывание на Изиде не заставило тебя делить науку на мужскую и женскую, — смеялся он над Цендри, и она радовалась, поскольку все это напоминало ей их прежний стиль работы на Университете.
— Плохо, что с нами нет специалиста по механике времени, — сокрушался Дал, — а те, кто находится на Университете, все мужчины, которые никогда не наденут на шею бирку с номером. Сделать это их не заставит и интерес к Руинам, пусть даже защищенным временным полем. У меня есть несколько знакомых математиков, которые многое могут, по женщин — специалистов по механике времени нет ни одной, — говорил Дал, спускаясь в один из вечеров с Руин. Он повернулся к Лаурине — В вашем колледже нет математиков, занимающихся состояниями и напряжением времени?
Бедная Лаурина иногда вообще не понимала, что Дал от нее хотел. Она уже давно перестала разговаривать с ним так, как полагается женщине разговаривать с мужской особью. Более того, с каждым новым днем работы на Руинах она становилась все скромнее и немногословнее. Единственное, что пока ее гордость не позволяла ей делать, — это отвечать на вопросы Дала, обращаясь непосредственно к нему. В качестве посредника выступала Цендри. Поступила она так и сейчас.
— Я даже не знаю, — повернувшись к Цендри, проговорила она. — Сама я не математик, я всего лишь историк. Я поинтересуюсь у нас в колледже, если хотите.
— Спросите, пожалуйста, — попросил Дал. — Хотелось бы, чтобы специалист определил, правильно ли я думаю. Мне все-таки кажется, что Руины защищены временным полем.
— Такого не может быть, — возразила Лаурина. — Как же тогда они говорят с нами?
Дал поморщился и не ответил. С поверьями Лаурины он спорить не хотел, но и комментировать их считал невежливым.
— Я был бы вам очень благодарен, если бы вы смогли познакомить меня с наиболее уважаемым математиком вашего колледжа, — попросил он. — Может быть, он, то есть она, согласится помочь мне в работе. Особо меня интересует математика напряжения времени, за последние двести лет эта область стала наиболее популярна и перспективна.
— Хорошо, я спрошу, — ответила Лаурина и прибавила на удивление вежливым, почтительным тоном: — В нашем колледже многие сочтут за честь работать с уважаемой ученой дамой с Университета и ее спутником.
Наступал вечер, бледное солнце садилось все ниже и ниже. Подходя к побережью, они вдруг увидели необычную процессию, направляющуюся в сторону города. Подойдя ближе, Цендри заметила, что составляют ее одни мужчины, в основном молодые и красивые. Все они были одеты в короткие юбки, которые на Изиде носили рабочие. В середине процессии ехало несколько машин и автокаров. Из дома Ванайи навстречу процессии выбежало несколько мужчин. Дал заторопился и вскоре, обогнав Цендри и Лаурину, тоже присоединился к ним. К удивлению Цендри, мужчины приветливо махали женщинам, и они радостными криками отвечали им. Лаурина тоже что-то крикнула и, бросив стыдливый взгляд на Цендри, покраснела. Увидев на ее лице удивление, Лаурина объяснила причину веселья.
— Эти мужчины строят плотину очень далеко отсюда, почти в ста километрах. Сейчас они идут в город, а потом разобьют палатки на берегу. Совсем скоро состоится праздник, и только в это время мужчинам разрешается бить рыбу копьями. А через четыре дня после этого будет один из самых главных наших праздников — день посещения берега моря. В этот день мы славим Богиню, дарительницу жизни. Разве вам никто не говорил? — спросила она Цендри и, услышав отрицательный ответ, удивилась: — Но вы — подруга леди Миранды, она, наверное, пригласила вас?
