Скелет в шкафу - Никитин Юрий Александрович (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
Я захлопнул за собой дверцу, и автомобиль всего лишь чуть отодвинулся, даже не подумав искать стоянку. Впрочем, если это то самое управление, о котором думаю, то все должно быть наготове и близко.
– Какой памятник старины испохабили, – сказал я скорбно. – Этот дворец для своей любовницы, балерины Императорского театра, построил промышленник Юрий Староконюший!.. Он сразу стал достопримечательностью…
Она перебила:
– А сейчас ты скажешь, что здесь бывали в гостях у балерины Комиссаржевской Репин, Чехов, Толстой и даже Чайковский?
– Кроме Чайковского, – согласился я. – Он не бывал, так как был в контрах с Репиным, а тот отсюда не вылезал… Зато бывал Мусоргский. И, кстати, Комиссаржевская не балерина, а хорошая такая актриса Малого Императорского театра.
– Гад, – сказала она в сердцах, – сколько же мусора в головах у людей!.. А еще доктор наук! Вот куда уходят народные деньги… Иди быстрее, не рассматривай!
Я поднялся на крыльцо, она идет сзади, как конвоир, контролируя каждое мое движение, вдруг упаду в обморок от излишней волнительности, ученые все такие нервные, пугливые.
Дверь Ингрид сама распахнула для меня, доказывая, что доминант здесь она, а я субдоминант, хоть и вроде бы самец, но это в координатах старого времени с его завышенными оценками роли мужчин в обществе.
Я пробормотал:
– А эту дверь поставили всего двенадцать лет назад, сохранив рисунки и стиль оружейных дел мастера Уварова, который изготовил ее в рекордно короткие сроки.
Она пихнула меня в спину, я подумал, как веселятся ребята из секретной службы, наблюдая на мониторах ее бурное детское негодование.
– Теперь ваше управление здесь? – спросил я.
Она посмотрела на меня с подозрением.
– Будто не знаешь где! А здесь филиал. Один из.
– А остальные?
Она сказала с сарказмом:
– Вот так щас и скажу! А ты вдруг увешен госдеповскими микрофонами!.. А еще есть квартиры для конспиративных встреч, чтобы не засвечивать наших агентов под прикрытием. Шагай быстрее, каракатица!
В холле мужчина в приличном костюме посмотрел на меня цепким безразличным взглядом, углядев типичного ботаника, и больше не обращал внимания, как только заметил за моей спиной неотступно следующую Ингрид.
– Стоп, – велела она. – Не туда!.. Куда смотришь?.. Вверх по лестнице!
– Дикари, – сказал я с чувством. – Это у них вождь должен сидеть выше всех. Даже трон всегда ставили на помосте.
Она фыркнула.
– Можно подумать, ваш директор не под самой крышей!
– Я и говорю, – согласился я. – Дикари. Директор не ученый, а всего лишь администратор. Возможно, еще и у вас жалованье получает?
– Что-что?
– Ага, – сказал я с удовлетворением, – у тебя к таким тайнам нет допуска, понял!
– Не останавливайся.
– Я и говорю, что погоны у него… невидимые для нас?.. Ничего, придет сингулярность, мы вас всех…
Она прикрикнула:
– Ногами не останавливайся, а не языком!
На втором этаже прошли по короткому коридору, там наткнулись на парня в строгом костюме, но на дипломата похож не больше, чем я на балерину.
Ингрид кивнула ему, он посмотрел мимо нас, это что-то у них значит, а она открыла дверь в последнюю комнату, я не успел сдвинуться, как втолкнула вовнутрь.
Я остановился там, она бросила парню в костюме дипломата:
– Доложите Мещерскому о прибытии.
Он кивнул, пряча улыбку.
– Уже ждет.
Она повернулась к открытой двери, грозная и злая.
– Уже сел? Единственное, что делаешь быстро. Вставай! И не вздумай выкидывать свои шуточки.
Парень шагнул к соседней двери, вежливо открыл перед нами, а когда мы переступили порог, плотно закрыл следом.
Кабинет у Мещерского, который нас ждет, именно такой, каким я увидел через видеокамеры две минуты назад, когда входили в здание. Суровая простота обстановки и богатство компьютерной техники слежения, где на десятке экранов быстро сменяются картинки городской жизни.
Едва мы вошли, Мещерский переключил на официальные новости, но я продолжал видеть то, за чем он наблюдал, и не скажу, что понравился пристальный интерес к двум митингам либералов и националистов, что проходят слишком близко друг от друга. Насколько я знаю, места для подобных предприятий выбирает городская дума. И если в огромном городе они оказались так близко, то быть потехе на радость журналистам.
Вежливый и корректный, он улыбнулся достаточно радушно, чего не делал раньше, но здесь он хозяин и принимает не подчиненного, а человека, которого сам желает заполучить к себе. Не на службу, в его учреждение я не пойду и за миллиарды долларов, и он об этом должен догадываться, не совсем уж дурак, а насчет знатока психоаналитики как-то не очень верю, хотя совсем нетрудно порыться в его деле.
– Прошу вас, – сказал он и гостеприимным жестом указал на кресла у стола, – рад, что откликнулись так быстро.
– Ваш фельдфебель был очень настойчив, – ответил я, – и убедителен. Я имею в виду грант в сто миллионов долларов.
Он произнес сдержанно:
– Сразу быка за рога?.. Похвально для ученого. Да, наш капитан получил именно такие инструкции. Мы готовы предоставить миллион долларов… не вам, конечно, а вашей лаборатории. Он будет перечислен со счета одного из фондов, поддерживающих развитие науки. Разумеется, после того как дадите согласие на участие в операции и подпишете пункт о неразглашении.
– Что за операция? – спросил я.
Он помялся, а Ингрид сказала с укором:
– Разве я тебя когда-то подводила?
Я покачал головой.
– Простите, это несерьезно.
Мещерский сказал сдержанно:
– Вам не придется ни стрелять, ни прыгать с парашютом. Как я и говорил, нужно всего лишь то, что вы умеете… поговорить с доктором наук, крупным ученым и уговорить его не разглашать некоторые тайны, которые он знает.
– А что, – спросил я, – он готов что-то разгласить?
Он кивнул.
– Да.
– Но может, – спросил я, – разглашение как раз и есть лучший вариант?
Он посмотрел на меня в упор, я рассмотрел наконец упрятанную в его глазах усталость.
– Вы ученый… и работаете в сравнительно благополучном мире. Подумайте, нужны ли вам потрясения, даже благополучные? Кстати, я вообще не верю в благополучные потрясения. А вы?
– Таких не бывает, – ответил я.
– Обнародование неких документов, – сказал он, – вызовет потрясения. В нашем обществе… и даже за рубежом. А нам всем так важно сохранять мир и стабильность хотя бы в своих странах.
Я подумал, кивнул.
– Хорошо. Этот доктор наук здесь в Москве или нужно куда-то ехать?
Мещерский ответил чуть быстрее, явно начинает оживать:
– Это близко. На границе Московской области и Тульской. Вас доставят вертолетом. Не обижайтесь, но операция очень серьезная, хотя и кажется пустяком, потому за вами будет присматривать наш человек. Как вы догадались, Ингрид Волкова. У нее свои полномочия.
– Пустить мне пулю в затылок, – спросил я, – если она по своей капитанской мудрости решит, что нечто идет не так? Капитаны – это же светочи!
– Что вы, – сказал он и как-то злорадно заулыбался, – вы поедете как благополучная супружеская пара.
Я покосился на Ингрид, у нее на лице проступило изумление. Похоже, для нее это тоже новость.
Я сказал брезгливо:
– Она совершенно не в моем вкусе. Чтобы я женился на такой штангистке? Никто в такое не поверит. Я что, похож на футбольного фаната?
– Нет, – согласился он, – но… это желательно для дела.
– Должна быть, – сказал я, – веская причина. Которую вам не отыскать.
– Например? – спросил он.
Я сдвинул плечами.
– Например, она должна быть баснословно богата.
Мещерский поинтересовался деловито:
– Насколько?
– Не знаю, – ответил я. – Вы же знаете, какая у меня месячная зарплата? Должна быть сумма, чтобы повергла… Учтите, доктор наук стоит дороже, чем кандидат, а то для вас все научные работники на одно лицо, будто мы из Китая.
Пока он раздумывал, я порылся в инете и не отыскал ничего похожего на диплом Мещерского Аркадия Валентиновича, да и сам Мещерский не существует, хотя есть Мещерский Аркадий Семенович, работник мукомольного завода, но это вроде бы не совсем то…
