Хорек в мышеловке - Мзареулов Константин (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
– Откуда такие детали? – удивился Максим.
– Наш последний козырь, – объяснил Тарантул. – Мы сохранили все досье. Это неисчерпаемый кладезь информации о каждом, кто родился за последние 200 лет. Кое-кто хорошо знает о нашем архиве, а потому боится и ненавидит нас…
А на прощанье он сказал со странной интонацией, вместившей добрую зависть пополам с почтением к профессионализму старшего товарища: дескать, у тебя всегда все получается, не зря сам Терминатор назвал «Большим Взрывом».
– Смотри ты, и вправду вернулся? – изобразила удивление Габриэль.
– Когда это было, чтобы я не сдержал слова? – изобразил обиду Максим. – Ну-с, куда идем?
Примерно через час Габи, переодевшись в вечерний костюм от Лурье, заглянула в кабинет и обнаружила Максима сидящим в прострации перед киберблоком. Информация из управления "Т" поступила своевременно и оказалась слишком пикантной. В театр он, конечно, потащился, но весь вечер думал только делах. Кирпичик к кирпичику выстраивалась логичная картина катаклизма, захлестнувшего человеческую цивилизацию.
И еще он не мог забыть последнюю фразу Тарантула. За эти годы давние события на Саракше обросли толстой бахромой мифов и легенд. Даже профессиональные историки искренне полагали, что единственным землянином, сумевшим просочиться в Островную Империю, был некто Максим Ростиславский, последние сведения о котором датированы началом 60-х годов. И никто не вспоминал злосчастного Льва Абалкина, сумевшего прожить на Архипелаге почти десятилетие. Вдобавок почему-то сложилось мнение, будто в те времена незабвенный Кинугаси Ямада, восхищенный блестящим успехом операции «Вирус», поощрительно нарек исполнителя ласковым прозвищем «Big-Bug».
Ох, не так все было, совсем не так!..
19. Саракш. 11 февраля 59 года.
Огромный город Акубедаб, в недалеком прошлом – столица Островной Империи – подобно перекормленной амебе, распластался по берегам бухты, втиснувшись в седловину между горами Радматап и Ылдемха. На этой широте южного полушария стояла осень, и недавний зной сменился приятным спокойствием резко-морского климата. Мировой Светильник, поднявшись из-за гребня Ылдемха, залил волнами фотонов морскую гладь и полуразрушенный мегаполис.
Стоя спиной к восходу на Низарском выступе, невысокий толстенький патриций со сложным чувством взирал на смертельно раненного исполина. Когда ракетоплан Тахи Орка сбросил первую бомбу, грибовидное облако взметнулось над усеченным конусом Радматапа. Затем Крыло Ужаса направил подбитую машину на запиравший вход в бухту остров Нигран, и там сработали остальные боеприпасы, испарившие неприступную морскую крепость. Главный порт и арсенал имперского флота испарился вместе с Адмиралтейством, а ударная волна второго взрыва погнала стоявший над западной горой грибок радиоактивного дыма и пепла в глубину страны. Полтора миллиона убитых – такого эффекта не приносили даже массированные ракетные атаки прошлой войны.
После той бомбардировки в нижней части столицы чудом уцелели только два окраинных микрорайона, слегка прикрытые складками рельефа. Там уже курсировали бронированные бульдозеры и копошились аварийные команды смертников – департамент чрезвычайных обстоятельств старался восстановить основные коммуникации.
А по Ылдемха прошлись две огненные волны, которые смахнули большую часть панельных построек. Закругленная лысина горы была завалена грудами битого кирпича и бетона, но одетая сталью рука порядка сюда еще не добралась. Здесь занимались делом, в лучшем случае, банды мародеров, которые охотились за немалым барахлишком, уцелевшим под руинами. Патриций же охотился на мародеров. Похожий на Колобка представитель имперской элиты ловко пробирался среди развалин, ориентируясь на характерные звуки: стук топора, треск дерева, звон утвари. Где-то поблизости орудовали в чужих домах лихие люди. Что и говорить, здесь было чего пограбить – бедняки в этом районе не жили…
Дом когда-то был двухэтажным, но взрывная волна снесла крышу и обрушила добрый кусок стены. Проникнув в холл через пролом, патриций обнаружил троих оборванцев – явный Внешний Круг. Подонки деловито набивали мешки добычей и не пожелали выказать почтения, подобающего рангу нежданного гостя. Самый могучий (а потому, видать, и самый тупой) из них, носивший на небритой роже верные признаки дебильности, сверкнув клинком, бросился на патриция.
Он так и не понял, что случилось. Нож пронзил пустоту, а казавшийся неуклюжим противник, молниеносно оказавшись за спиной бандита, выдал серию точных и сокрушительных ударов. Грабитель отключился, даже не успев удивиться, каким образом низенький патриций бил его сверху.
Наступив на промежность бесчувственного подонка, патриций презрительно осведомился, есть ли еще желающие поиграть в мальчиков для битья. «У меня кулаки продолжают чесаться, – сообщил он. – А как ваши морды?» Оба преступника благоразумно промолчали.
– Меня пока не интересует ваш промысел, – великодушно продолжал патриций. – Я ищу крепких ребят, которые хорошо знакомы с этими развалинами.
Мародер пониже ростом выглядел чуть умнее остальных, и патриций показал ему список, включавший с десяток адресов. Грабитель долго читал эти полстранички, натужно шевеля губами, после чего сказал, что два дома находятся в зонах, почти не пострадавших при атомной атаке. Причем один адрес – совсем рядом, не больше часа ходьбы.
– Проводишь меня, если хочешь жить, – сказал патриций.
К его изумлению, плебейской морде вздумалось заартачиться: как же, мол, моя добыча. Толстый коротышка строго пояснил, что его эти проблемы мало тревожат. Чуть позже, когда они карабкались вверх по склону, патриций заговорил вновь:
– Как я погляжу, ты не боишься перечить члену Внутреннего Круга, а тот тупица даже пошел на меня с ножом. Прежде бы вы так не посмели.
– Правда ваша, благородный лорд, – покорно признал мародер. – В старые времена даже мысли такой возникнуть не могло – сей секунд башка начнет раскалываться. А после этой войны все враз переменилось. Как только перестал народ трижды на дню веселиться и песни горланить – так и страх пропал. Гражданина зарезать – плевое дело, даже удовольствие на том словить можно. А иной раз на патриция руку поднимешь – и ничего. – Он вдруг сорвался на крик: – Не боюсь тебя, ублюдок, понял?! Кончилось ваше время!
Нападение было стремительным, однако патриций снова сумел увернуться. Он двигался так быстро, что мародер не успевал разобраться, с какой стороны последует очередной удар. Очнувшись после экзекуции, всхлипывая и утирая хлеставшую из носа кровь, бандит плюнул зубом и долго вымаливал прощение. Толстяк легонько пнул его в печень и велел вести дальше.
На обратном скате горы разрушений было гораздо меньше – каменная толща отразила натиск взрывной волны. Лишь кое-где вспыхнули пожары от световых потоков, излученных в последние мгновения термоядерной реакции, когда остывающий огненный шар, набрав высоту, ненадолго засиял над гребнем Ылдемха. Прежние обитатели остались в своих домах, здесь работали энергоснабжение и водопровод, по трубам подавался газ. Незначительные, по сравнению с центром, разрушения были наспех расчищены, даже автобусы изредка ходили.
Свернув на нужную улицу, они нос к носу столкнулись с патрулем военно-морской жандармерии. Мародер мелко задрожал и пискнул: дескать, все, попались.
– Документы! – грозно потребовал жандармский мичман.
– Он со мной, – обронил патриций, не замедлив шаг.
Позади раздался растерянный голос офицера:
– Конечно, благородный лорд, как вам будет угодно.
Присмиревший мародер всем видом источал благодарность, которую несколько раз порывался выразить вслух, но не достиг успеха ввиду скудости лексикона. Только бормотал: псом твоим буду, ноги стану лизать и на задних лапкам хвостом вертеть.
– Заткнись, – посоветовал патриций. – Кажется, мы пришли.
Особняк все-таки пострадал от последнего подвига Крыла Ужаса. Ударная волна, обладающая, как известно, коварным свойством «затекания», обогнула контур горной преграды и повыбивала в этом районе все стекла, обращенные к городскому центру. Окна были наспех заделаны кусками фанеры.
