Дерзаю - Ли Шарон (книги без сокращений TXT) 📗
Стены, которые утром по серости могли поспорить с полом, тоже были вымыты — и выяснилось, что в каком-то почти забытом прошлом они были покрашены в голубой цвет в тон пола. Потолок, также освобожденный от многолетней грязи, оказался белым, а центральная круглая панель освещения — желтой. Результат оказался неожиданно приятным: немного похоже, будто вошел в освещенное солнцем небо.
— Да… — прошептал он и услышал, как у него за спиной хмыкнул Чивер Мак-Фарланд.
— Думал, она поспит.
Пат Рин взглянул на пилота, подняв брови.
— Вы думаете, это сделала Натеза?
— Ну конечно. А вы не думаете?
— Нет, — ответил Пат Рин, осматривая комнату и обдумывая варианты. — Думаю, она позаботилась о том, чтобы это сделали. Интересно, что еще произошло, пока мы с вами приятно проводили время?
— Мы могли бы устроить экскурсию и проверить.
— Могли бы, — признал Пат Рин. — Или могли бы спросить у Натезы, что было бы не так утомительно.
Он повернулся и посмотрел на своего массивного спутника.
— Мистер Мак-Фарланд, я иду готовиться к обеду. Не сомневаюсь, что мой вид успел вам порядком надоесть, и вы будете рады побыть в одиночестве. Я даю вам слово, что меня не убьют до обеда.
Чивер неожиданно ухмыльнулся.
— Свободен! — жизнерадостно провозгласил он и кивнул. — Увидимся за ужином.
Оставшись в благословенном одиночестве, Пат Рин еще раз осмотрел голубую комнату, пообещал себе, что не забудет поздравить Натезу с результатами, и отправился наверх, чтобы переодеться к обеду.
Трапеза состояла из двух удивительных перемен блюд. Первая включала в себя тарелку консервированного супа, поставленную перед каждым едоком, и общую тарелку с крекерами и сыром. Потом на столе появилось главное блюдо из печеных корнеплодов под пряным коричневым соусом в сопровождении тонких ломтиков мяса, поджаренного с луком. А еще на столе стояли свежий хлеб, сливочное масло и Осеннее вино.
— Гораздо лучше, — пробормотал Пат Рин и услышал негромкий смех Чивера Мак-Фарланда.
— Лучше — это не то слово. Сдается мне, вчера повар пытался нас отравить. А, Натеза?
— Не исключено, — отозвалась она. — Но вполне возможно и другое: он настолько перепугался, что растерял все свои умения.
Она осторожно попробовала вино — и Пат Рин увидел, как поднялись у нее брови.
— Очень приятное, — сказала она. — У нас есть винозавод?
— Увы. Эта бутылка — подарок. И нам сообщили, что это вино плохо хранится — его нельзя держать до конца весны. — Он пошевелил плечами. — А еще нам сказали, что этот сорт делают в деревне и порой до нашей территории доезжает не менее двух дюжин бутылок. В этом случае их покупает миз Одри.
— А! — У нее просветлело лицо. — Вы нанесли визит миз Одри?
— Скорее это она нанесла нам визит. Мы имели очень приятную беседу у нее дома за ленчем.
— Где босс уговорил ее завести банк… нет, постойте — торговую ассоциацию… поскольку ломбарды его не устраивают. А она попыталась получить от него обещание остаться боссом на всю жизнь. — Чивер подцепил вилкой кусок корнеплода и задумчиво на него посмотрел. — Конечно, здесь это все равно так принято, только у нее, кажется, возникло мнение, что его жизнь окажется дольше, чем у большинства других. Очень он ей понравился. Сказала, что он — изящный.
Натеза рассмеялась.
— А еще, — негромко добавил Пат Рин, — мы сдали в аренду ковер грешников на шесть стандартных месяцев за восемьсот в месяц.
— Миз Одри, конечно, — отозвалась Натеза. — Больше никто это себе позволить не смог бы. — Она помолчала, чуть наклонив голову. — По правде говоря, я удивлена и тем, что она может это себе позволить.
— Проверка на доверие, — тихо заметил он, с подлинным сожалением доедая свою порцию. — Она должна посмотреть, сможем ли мы работать вместе. Что нужно узнать и мне. А еще мне кажется, что контрабанда, которой она занимается, приносит неплохой доход. — Он передернул плечами. — Так что сегодня мы добились прогресса.
Он отодвинул тарелку и потянулся за вином.
— Я заметил улучшения в гостиной, — сказал он.
Эта фраза прозвучала бы совершенно естественно на высоком лиадийском, но на земном показалась какой-то странной — почти обвинением. Однако Натеза, владевшая высоким лиадийским, похоже, расслышала похвалу, которую ему хотелось высказать. Она вежливо кивнула и пробормотала, что передаст прислуге слова его одобрения.
— Как охрана дома? — спросил Чивер.
Натеза повернулась к нему.
— Как и трапеза, гораздо лучше. Барьеры нельзя назвать неприступными, но они стали трудными. Если завтра работа пройдет так же успешно, они будут едва преодолимыми.
— Это хорошо. Как насчет избыточных сигналов? Я могу помочь сегодня, если нужно.
— Спасибо. Помощь будет весьма кстати. А еще в подвале стоит… устройство, по поводу которого я хотела бы услышать ваше…
Дверь столовой приоткрылась ровно настолько, чтобы пропустить худую фигурку в костюме, который, видимо, был здесь стандартным: мешковатые брюки и рубашка, поверх которой была надета еще одна, вместо куртки. На этой личности еще оказалась бесформенная кепка, нахлобученная на уши. Она сделала два шага в комнату в сопровождении юркой тени, следовавшей за ней по пятам, и замерла, широко раскрыв глаза на остреньком смуглом лице.
Пат Рин наклонил голову, рассматривая видение. Пришедший был юн — всего лишь парнишка. Судя по виду, он был на несколько стандартных лет моложе Квин и держался с неуверенностью, которую и следовало ожидать от маленького и слабого подручного, из тех, кто слоняется в толпе по улицам и готов взяться за любую поденную работу.
— Добрый вечер, — мягко сказал он распахнутым испуганным глазам. — Я — босс.
Паренек энергично кивнул и неожиданно сунул руку в карман. Пат Рин напрягся — но заставил себя расслабиться. Это было разумно, поскольку из кармана появился корнеплод. Паренек поднял его выше и прижал к своей груди.
— Какого… — начал было Чивер, но Пат Рин предостерегающе поднял руку, глядя в огромные глаза, которые наблюдали за ним — за его лицом с таким вниманием, что…
— Подождите, — сказал он. — Мне кажется, это Джонни, который огородничает на крыше.
На этот раз паренек кивнул настолько энергично, что кепка слетела у него с головы и упала на пол рядом с ботинками. Он не стал за ней нагибаться.
— А еще мне кажется, — продолжил Пат Рин, — что Джонни глухой.
Мальчишка снова кивнул, и спутанные черные волосы, освободившиеся от кепки, упали ему на лицо.
— Глухой? — переспросил Чивер. — Но ведь можно имплантировать… — Тут он прервал сам себя и резко вздохнул. — Конечно. Пустошь.
— Вот именно. — Пат Рин нахмурился.
Он когда-то слышал от кого-то… может быть, от Вал Кона?.. что глухие на низкотехнологических планетах часто создают язык жестов, которым пользуются между собой. И несмотря на все различие в культурах, каждый из них основан на староторговом, в котором конкретное превалирует над абстрактно-философским.
Он неуверенно сделал рукой жест приветствия.
Джонни наклонил голову, и его взгляд переместился с лица Пат Рина на его руки. Его собственная рука — та, в которой не было корнеплода — поднялась, прикоснулась кончиками пальцев к губам, а потом опустилась ладонью вверх, остановившись на уровне груди.
Это был не тот знак, которым воспользовался Пат Рин, — не совсем. Он повторил усеченный жест паренька и был вознагражден еще одним энергичным кивком.
— Вот как.
Он вздохнул и снова поднял руку, указав сначала на Чивера, а потом на Натезу. Он произнес их имена очень четко, повернув лицо к Джонни, чтобы мальчик мог читать у него по губам, а потом указательным пальцем нарисовал в воздухе круг, означающий «защиту».
Джонни на секунду нахмурился, а потом вдруг широко улыбнулся. Спрятав корнеплод в карман, он с помощью обеих рук изобразил пистолеты.
«Действительно, различия в культуре», — подумал Пат Рин и попробовал знак «служба».
