Сны Землян (СИ) - Савчатов Дмитрий (серия книг TXT, FB2) 📗
Он улыбнулся и, хитро сощурившись, снова вцепился в локоть экскурсовода.
— Дорогой Мустафа, теперь-то вы просто обязаны оказать нам честь и провести особую экскурсию. Иначе пред дамами станет очень, очень неудобно. Ну, вы понимаете меня, ведь так?
Мустафа, который и без дополнительных увещеваний был уже на все согласен, только тяжело вздохнул. Что ему оставалось делать? Тем более закрытая для туристов пирамида была не столь уж и запретной. Ежемесячно, ли дважды в месяц, он, ли Саид, водили туда особых гостей. А компьютерщики, обслуживающие тот странный сервер, так и вовсе шныряли туда сами собой, чуть ли не каждую неделю.
Поэтому Мустафа соорудил понимающую физиономию, многозначительно кивнул и предложил следовать за ним.
* * *
Переход от пирамиды к пирамиде осуществлялся по длинным тоннелям. Они не были оформлены столь изящно, как тот, по которому вводили в обитель пришельцев. Так, простые бетонные стены, низкий свод потолка с рядом светодиодных ламп и длинна, которую сподручней было преодолевать на велосипеде. Провожатый, кстати, предложил им воспользоваться транспортом, стоящим тут у входной двери, но гости предпочли пеший ход. Им было, что обсудить дорогой.
Пилот, как две капли воды походивший на Мастера, оказался на самом деле и не пилотом даже, а геофизиком, только что, на том упавшем вертолете, прибывшим из Антарктики. Его сухопарый товарищ пилотом тоже не являлся, зато водил за собой одно из тел Верховного. Узнав про это, сестрички слега напряглись, но быстро и успокоились: ведь будь у того коварный замысел в голове, рассказывать о своей работе он явно не стал бы.
Когда, чередой взаимных рассказов, речь зашла о манипуляторе, Иван (а именно так звали поддельного Мастера), воровато оглядевшись, достал из карманов обмотки полукругов и предъявил их сестрам, но отдавать насовсем отказался.
— Я не то что б не доверяю вам, — сконфуженно проговорил он, убирая части манипулятора в разные карманы. — Ведь очевидно, что это рука… Край… Эмм, Да, Крайтера, свела нас. Просто это наше единственно оружие против Верховного. Мудрецов Ра.
В целом же рассказ Ивана и Абы ни в чем не противоречил тому, что было известно сестрам. Он лишь доподлинно раскрыл обстоятельства находки остова Вербарии, сохранившихся там древних, утвердив за последними окончательную цель — освобождение Атодомеля.
Свою же часть истории Эйра и Юки начали с жаром, предупредив, что б все удивленья были оставлены на потом. Иван и Аба, действительно, округлили глазами лишь раз, узнав, кто такая на самом деле Эйра. Но, когда рассказчицы подошли к моменту их внедрения в генизу Земли, все нужные слова куда-то улетучились. Ведь их новые знакомые, как и всё и вся вокруг — сон Земли, ментальный отыгрыш… Как сказать об этом? Как сказать человеку, что он только жалкая капелька в океане ментальностей? Можно было б все объяснить словами Зака, мол, жизнь и смерть это только понятия, и что жизнь не прекращается с гибелью физического тела, а лишь меняет среду существования. Это можно легко понять и представить стороннему наблюдателю, но… Попробуйте-ка объяснить рыбе о воде, в которой она живет. Какая вода? Спросит она вас и будет совершенно права.
— Что-то не так? — Иван первым обратил внимание на внезапное молчание рассказчиц.
Сестры переглянулись, и Эйра едва заметно мотнула головой, выражая: «лучше не стоит», но Юки, наперекор себе и своей двойнице тихо сказала:
— Они должны знать.
— Что мы должны знать? — ничего не подозревая, спросил Иван. Аба остановился. Остановились и все, включая Мустафу, который совершенно ничего не понимал и успел уже порядочно устать от иноземцев.
— Мы все в генизе Земли. В одной из итераций ее памяти. А находиться в ней можно только в одном состоянии…
— Будучи мертвым, — заключил Аба и глубоко вздохнул. — И давно?
— По меньшей мере, десять лет. Примерно настолько наше время отдалено от этого.
— При других обстоятельствах я бы спросил вас, кто выиграл суперкубок в две тысячи шестьдесят пятом, — Аба опять вздохнул. — И много б денег поднял. Но… Я, думаю, что так всяко лучше, чем полное ничто. А, Вавилов?
— Это объясняет мою чуйку, — проговорил Иван, глядя куда-то в сторону. — Ведь, если действие окажется неверным или фатальным, то его можно откатить и попробовать снова, по-другому. Точно так же, как вы откатились сюда не десять лет.
— Да, думаю, да, — ответила Юки и продолжила свой рассказ о внедрении в генизу Земли с большей уверенностью.
Когда речь зашла о том, как они скоротали свою первую ночь в деревне у Ярослава, Иван, вдруг прервал их и попросил описать тот дом, чердак и, особенно детские рисунки из коробки. Юки покорно выполнила просьбу столь точно, сколь могла.
— Похоже на наш загородный дом, — нахмурился Иван. — А надпись на рисунке оборота какая была? Детская? Детским почерком была сделана?
Юки напрягла память.
— М-м-м, нет. Почерк был твердым.
— Мы думаем, — вдруг встряла в разговор Эйра, — Что это послание оставил Крайтер. Тот самый молибденовый человек, что вручил вам части манипулятора. Или то, что могло предстать от его вида. Ведь он тоже здесь, внутри генизы! По земным меркам он провел здесь двадцать тысяч лет, но по меркам жизни генизы это гораздо, гораздо больше.
На некоторое время в узком подземелье стало тихо от голосов и все отчетливо осознали, что стоят.
— Господа, дамы, — жалобно проговорил экскурсовод по-английски. — Давайте пройдем дальше. Что бы там между вами ни произошло меня и моего долга провожать вас — не касается. Меня касается экскурсия и то, что время ее так или иначе, но истечет. Пройдемте дальше?
И они пошли. Медленно, как будто в каком-то недоумении. Еще бы. Их разные истории сходились здесь. Они были невероятны. До такой степени невероятны, что столкнувшись сейчас, в самой итоговой точке долго путешествия, они будто составили научно-фантастический роман.
— Эта пирамида дальше всех отстоит, — как бы извинившись, пробормотал Мустафа и щелкнул себя по виску, очевидно, интересуясь временем.
Ладно, они с Эйрой, что знали подноготную генизы Земли с самого начала. А вот как быть Ивану и Абе с известием о своей давнишней кончине? Она украдкой взглянула на шагающего чуть впереди Ивана. Угрюмо, сосредоточенно сутулясь, он думал эту самую свою думу. Юки вдруг пробрал озноб.
Ведь всего этого не происходит.
Это ведь только мое восприятие, а настоящее взаимодействие происходит где-то в другом месте, в другой форме. И форма может быть любая, но применяется та, что идентична восприятию некогда опытосозидающей ментальности. Но это при настройках по умолчанию. Если есть возможность, то форму можно скорректировать, сделать, скажем, из человека супергероя или изменить законы физики…
Темный мрачный коридор вдруг закончился и группа оказалась в… Юки сразу и не поняла где они оказались. Вокруг, в свете частых и тусклых ламп сверкал гранями сколов красноватый мутный камень, точно застывшая на морозе кровь. Вглубь этой по-мертвому блестящей плоти змеился узкий и высокий канал, походивший на драгоценное ущелье. Точки освещения, усеивающие склоны до самого потолка, медленно затухали и разгорались вновь, предавая загадочному месту еще больше таинственности.
— Ну вот, мы и на месте, — не без гордости объявил Мустафа. — Жемчужина нашей коллекции. Жаль, конечно, что из-за опасности обрушения всего этого великолепия смотреть на него в общем порядке не пускают. Хотя мы здесь уже столько лет, а ничего так еще и не упало.
— Скажите, а Верховных захаживает сюда? — спросил Иван, внимательно разглядывая ближайшую к себе стену. — Ему-то сюда вход свободный?
— О, да! — Мустафа аж порозовел от гордости. — Господин Верховный наш частый гость! Странно, что он с вами не пошел…
— Он хотел, — вздохнул Аба, — но у него сегодня много других важных дел. Сказал, что если до окончания ремонта вертолета не освободится, то присоединится к нам. А если нет, так в другой раз. Эм, извините, а можно один маленький нескромный вопрос про нашего общего начальника? Просто любопытная ерундовина, уверяю! Вот мы все четверо тут в первый раз, таки потому, что мы тут ни разу небыли еще. Для нас это новые впечатления, незабываемое диво на всю жизнь! Но что тут делать часто? Это ведь просто огромный кус инопланетной драгоценности. Ну раз ты его увидел, ну два… Ну, пусть пять! Для удержания, так сказать, образа прекрасного. Но что тут делать постоянно? Я не могу понять. Что он тут так часто делает?
