Великое Лихо - 2 - Волков Сергей Юрьевич (е книги txt) 📗
Переплыл он речку раз, другой, третий, понежился в водичке прохладной, а после на берег собрался, как вдруг увидал деву младую, хорошую да пригожую. Вышла дева на бережок тихой заводи, и Рада не замечая, тоже купаться начала, а охотник за на неё глядел, за ивовыми ветвями, что в заводи полоскались, хоронясь.
Красотой своей заворожила дева Рада, и решил он углядеть, кто она, да откуда, какого роду-племени, чьих кровей. Возлюбил деву охотник, разожгла ему Лада пожар в груди, и озабыл Рад и про добычу свою, и про одежу, в траве кинутую, про оружие свое зверовое. Как только оделась дева да от речки подалась, за ней и Рад пошел, в тени деревьев да кустов хоронясь.
Вскоре дева к стану другого рода пришла, и опечалился Рад, узрев это, ибо во вражде великой в ту пору были его род и род тот. Ушел охотник от стана чужого и в большой тоске побрел восвоясье, в земли рода своего...
Луня умолк на миг, поглядел на поблескивающие в наступающих сумерках глаза Руны, на задумчивого Зугура, спросил:
- Ну как, нравится сказочка?
- Ты сказывай дальше, а про нравится-не нравится после говорить будем! - дернула мужа за рукав Руна, и Луня, довольно улыбаясь, продолжил:
- Встревожились родичи Рада, когда лучшего охотника своего увидали нагого, смурного, да без оружия и добычи вернувшегося. Ничего не сказал им Рад, забрался он в свой дом и сидел там один всю ночь, глаз не смыкая, песни пел тихонько и ни с кем не разговаривал.
А на утро отец его, вож рода, позвал к себе сына и спросил, пошто невесел сын, почему словно очарован он? Не открылся Рад отцу, правду утаил, сказавши, что на охоте промашка у него вышла, оттого и в печали он. Не поверил вож сыну своему, но пытать дальше Рада не стал, отпустил с миром.
Рад сразу к реке побежал, думая деву рода чужого там встретить. Так оно и вышло - едва только солнышко припекать начало, пришла дева, и была она в этот день ещё краше, чем вчера. Не выдержал Рад, вышел он из кустов, в коих хоронился, и назвал себя, и открыл деве сердце свое.
Испугалась она поначалу, незнакомого мужа в лесу дремучем встретив, но потом поверила она в слова Рада пылкие, увидала в глазах его огонь, Ладой возженный, и по сердцу ей пришелся Рад. Открыла она и свое имя - Ласа, и поведала Раду, что как только лето кончится, выдает её отец замуж за нелюбого, за сына вожа их рода, а тот муж злой да свирепый, и была уже у него жена, да умерла, жизни со зверем этаким не вынеся.
Сели Рад и Ласа на берег реченьки быстрой и разговоры завели, и хоть о разном говорили они, а все получалось об одном - о любви их, нечаянно вспыхнувшей, и о доле их горькой, о счастии несбыточном...
И не знал Рад, не ведал он, что отец его, не поверив сыну, во след за ним послал доглядчика, и доглядчик тот все вынюхал, высмотрел и выслушал, и придя назад, поведал вожу.
Страшно вож разгневался, кликнул сына к себе и говорил ему речи обидные, и запрет наложил к реченьки ходить, с девой из рода чужого видится. Опечалился Рад пуще прежнего - Ласу замуж выдают за нелюбого, родной отец знаться с ней не велит, да и люди из Ласинова рода, коль увидят их вместе, не помилуют.
Долго ль, коротко, прошло времечко, подкатило лето к самому концу. Темней тучи темной ходил Рад, мрачней ночи мрачной, ибо скоро свадьба у Ласы была назначена, и не мог он этого вынести, не мог думать, что его Ласочка станет женой изверга окоянного.
И пошел тогда Рад в бармы чащобные, отыскал там полянку заповедную, а на полянке той в дупле дуба неохватного одиноко жил Хран Медвежья Лапа, что язык зверей знал, мог чары творить, мог ночью глядеть и мысли чужие вызнавать.
Пал пред Храном на колени Рад и попросил Медвежью Лапу помочь ему, сделать так, чтобы вместе они с Ласой были, а нет - так чтоб умерли одновременно, про то уговор уже держали Рад и Ласа, когда украдкой встречались они все ж в местах укромных по лесам окрестным.
Задумался Хран, крепко задумался, и три дня, и три ночи думал, а после сказал Раду, чтобы пошел тот в род Ласин, ничего не боясь, и просил у отца её руки Ласиной. Отец девы скажет в ответ, что другому она назначена. На Суд Божий тогда должен звать Рад жениха лады своей, чтоб оружно решить спор промеж себя.
Выйдет на поединок супротивник Рада с дубиною, а Рад выйдет с веткой березовой. Там и увидят все, что дальше будет - так сказал Хран, протянул Раду ветвь березы и велел идти и делать все так, как он сказал.
Подивился Рад, но не усомнился в словах Храновых, и без страха всякого в стан рода Ласинова пришел, и громко, чтоб все слыхали, попросил у отца Ласы руки дочери его. Зароптали все, кто вокруг стоял, зашумели, в смятении великом, ибо допреж не бывало никогда, чтобы муж из одного рода брал себе жену из рода другого.
Но тут вышел вперед сын вожа, что на Ласе жениться был должен, и насмехаться начал над Радом, называя его вором, что на чужое добро зарится. Тут Рад и крикнул, что Божий Суд рассудит их, и заплакала Ласа, ибо знала она, что неукротим в битве и свиреп зело сын вожа её рода, и побьет он Рада, ей любого, неминуемо...
Остальные же Ласины сородичи обрадовались, и потеху кровавую предвкушая, указали место на берегу реки Великой Ва, и вокруг встали, своего поединщика подбадривая, а на чужого хулу наводя.
Вышел на ратовище сын вожа рода Ласинова, и была на нем личина страшная, щит в руках он держал узорчатый и дубину большую, дубовую. Все тело его покрывали брони плетеные, шкурой тура непробивной обтянутые, и был жуток вид его, и затихли все, убоявшись такого воя, зело ярого.
И вышел тут навстречь ему Рад, в одной лишь накидке, узорами красными расшитой, с березовой веточкой в руке, и громким смехом встретили его сородичи Ласы, решив, что умом тронулся Рад от страха.
Насмехаясь и понося супротивника, сын вожа дубину свою громадную поднял и на Рада набросился, точно коршун на тетерку беззащитную. Но не дрогнул Рад и своей веточкой отмахнулся от дубины, точно от мухи назойливой. И диво дивное случилось - сломалась дубина толстенная, точно торстинка сухая, а веточка березовая цела осталась.
Ахнули все, кто видел это, ибо волю богов узрели они, и поняли - силой против любви нельзя идти, силой ладой не станешь. Пала Ласа в объятия Рада, и хоть и чужой он был в роду её, но люди все вокруг за них радовались.
