Полдень 23 век. Возвращение Тойво (СИ) - Горячев Игорь Вениаминович (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
— Именно в этом слое сейчас работает Аико, пытаясь его просветлить и разрушить его липкие чары. Сложность еще состоит в том, что по мере очищения всех этих слоев, ваше телесное сознание начинает расширяться, «эго» постепенно растворяется. И тогда все Тело Человечества становится вашим собственным телом и вам приходится брать на себя часть его бремени. Это означает, что если вам удается преобразовать какую-то часть физического ума в своем теле, — ну, скажем, избавиться от какой-нибудь особенной фобии, вибрации тревоги, беспокойства или страха, — это автоматически помогает всем людям вашего психотипа на земле избавиться от этой проблемы. И опять же у вас позади суровый опыт прогрессорской жизни. Вам приходилось много рисковать жизнью и поневоле работать и с этим слоем ума.
— Меня один раз даже расстреливали, Ростислав.
— Да что вы говорите! — воскликнул Нехожин. — Значит, у вас был опыт предсмертного состояния?!
— Да, пожалуй. Клиническая смерть. Еле выкарабкался. Какое то время я был практически мертв, но простреленное сердце достаточно быстро регенерировало и заработало снова.
— Потрясающий опыт, Максим. Значит, клетки вашего тела, фактически, прошли через опыт смерти и ожили снова. Пожалуй, это самый ценный опыт во всей вашей жизни. Парадокс в том, знаете ли, что даже самый ужасный опыт имеет свою позитивную сторону. Теперь я окончательно убедился, что Аико была права. Вместе с вами она сможет осуществить трансформацию тела.
— Будем надеяться, что вы правы, — сказал я осторожно. — Итак, правильно ли я понял вас, Ростислав, что на первом этапе мне придется избавиться не только от ума, но от эмоций, ощущений, реакций и вдобавок еще от «эго» и от «инстинкта самосохранения»? И именно в этом состоянии автоматически начинается «инициализация» третьей импульсной.
— Ну, Максим, — улыбнулся Нехожин, — конечно, я не предлагаю вам провести этакую «вивисекцию психики» или «умерщвление плоти», так сказать. Но достижение этого фундаментального внутреннего покоя абсолютно необходимо. Ноокосм, знаете ли, все очень разумно устроил. Пока состояние человека не удовлетворяет определенным условиям, процесс инициализации не может начаться, даже если он и имеет «третью импульсную».
Внешне я бодрился, но в душе ощущал некоторое беспокойство. Честно говоря, я не разделял оптимизма Нехожина. Мне почему-то отчетливо вспомнились слова Тойво в нашу последнюю встречу: «Я бы не колебался в выборе ни секунды, но я уверен абсолютно: как только они превратят меня в людена, ничего (НИЧЕГО!) человеческого во мне не останется. Признайтесь, в глубине души и вы думаете то же самое». Да, только теперь я осознал, насколько «в глубине души я чувствовал то же самое». В самом деле, отнимите у человека ум, эмоции, чувства, реакции, ощущение собственного «я», даже чувство самосохранения. Что же останется тогда «человеческого» в человеке? Это же будет бесчувственный чурбан какой-то. Ведь это же самые естественные проявления человеческой натуры. «То, что наиболее естественно, то наименее всего приличествует человеку». Где это я вычитал? В какой-то старинной книге. Давно. Еще в юношестве. Помню, там был город, где все время шел дождь. И репродукция на титульном листе: под нависшими ночными тучами замерший от ужаса город на холме, а вокруг города и вокруг холма обвился исполинский спящий змей с мокро отсвечивающей гладкой кожей. И еще там были дети, которые ушли от родителей к каким-то странным генетически больным людям. И эпиграф из Данте:
«Я в третьем круге, там, где дождь струится,
Проклятый, вечный, грузный, ледяной;
Всегда такой же, он все так же длится…
Хотя проклятым людям, здесь живущим
К прямому совершенству не прийти
Их ждет полнее бытие в грядущем…
Часто, часто этот эпиграф приходил мне на ум на Саракше. Особенно в метрополии Островной Империи. Там тоже все время лил этот проклятый, бесконечный дождь. На редкость мрачное место.
— Человеческое, слишком человеческое, Максим — с улыбкой сказал Нехожин, словно читая мои мысли. — Ведь, я уже говорил вам что то, чем «вы» на самом деле являетесь, — это совсем не то, что вы о себе думаете. Запомните еще один закон: «над нами властвует все то, с чем мы себя отождествили. Мы можем властвовать над тем и контролировать все то, с чем мы себя растождествили». Вы сбрасываете ложные покровы, чтобы обнаружить нечто истинное, реальное, настоящее, лежащее под ними. За всеми этими покровами скрывается наш «психокосм», наша истинная пси-индивидуальность, как мы ее называем, бессмертная частица Ноокосма в нас. Вы ее почувствуете в определенный момент, может быть, по особому переживанию беспричинной радости и восторга, прозрачности, легкости, безбрежности или, быть может, вас посетит даже ощущение бессмертия. Здесь возможны вариации в зависимости от психотипа человека. Возможно, и ваше тело начнет ощущать в тот момент какую-то особенную легкость, прозрачность… Именно эта пси-индивидуальность участвует в процессе эволюции, переходит из жизни в жизнь, сбрасывает старые тела и облекается в новые. Она накапливает опыт всех своих предыдущих воплощений, чтобы в одной из своих жизней предпринять попытку перейти на «следующий эволюционный уровень». Именно свою бессмертную пси-индивидуальность вы обнаружите в процессе успокоения всех этих слоев, и именно она будет осуществлять процесс трансформации, а не ваше «эго» и не эта поверхностная личность. Да и как вы думали? Вы хотели остаться тем же самым, и одновременно превратиться в людена? — Нехожин улыбнулся. — Но вы же сами понимаете, что это невозможно. Устремляясь к новому виду, не бойтесь расстаться с тем, что принадлежит старому. Думаю, что вы, наверное, уже поняли, что вам предстоит совершенно радикальная перемена. Все «человеческое» постепенно должно трансформироваться, скажем так, в «люденовское».
— Wer A sagt, muss auch B sagen[20], — сказал я.
— Или Muss ist eine harte Nuss[21], — сказал Нехожин.
Мы оба расхохотались.
— Вы и немецкий знаете? — сказал я.
— В этих пределах…, — сказал Нехожин.
«А ведь в той книге тоже Новый Мир приходит на землю — вдруг пришло мне в голову. — А эти больные оказываются и не больными совсем, а так сказать «куколками» «Нового Вида». Смотри-ка, книга то оказалось пророческой, массаракш».
Мы посидели некоторое время молча. Время уже близилось к вечеру. Веранда к этому времени опустела. Так приятно было смотреть на веселые лужайки, залитые мягким солнечным светом, слушать гомон птиц, вдыхать чистый воздух. Моя тревога рассеялась как дым. Как все же легко я чувствовал себя все эти дни! Я совсем забыл о своем возрасте. Нет, жизнь все же славная штука!
— Ростислав, — сказал я. — А вы знаете, как умер Айзек Бромберг, известный специалист по истории науки?
— Только то, что прочитал в вашем мемуаре.
— Я не упомянул в своем мемуаре некоторых подробностей. Похоже, даже смерть не лишена чувства юмора. Мне об этом рассказал директор сонаториума «Бежин Луг» милейший Аркадий Иванович Лютиков. В этом санаториуме Бромберг лечился незадолго до своей смерти. Вам знакомо имя Рудольф Сикорски?
— Да, конечно, бывший руководитель КОМКОНа-2, член Мирового Совета. Но, по-моему, он уже давно умер.
— Да. Так вот Бромберг и Сикорски мягко говоря недолюбливали друг друга. Однажды ночью много лет назад им пришлось столкнуться в Музее Внеземных Культур при обстоятельствах, свидетелем которых я был, и о которых не буду сейчас распространяться. Между этими двумя, тогда уже вполне почтенными старцами разгорелся крупный скандал, дошедший чуть ли не до потасовки, который закончился шатким перемирием. «Айзек, что вы будете делать, когда я умру?», — спросил Сикорски Бромберга. «Спляшу качучу[22]…», — ответил Бромберг.
