Дети Линзы-2: Линзмены второго уровня - Смит Эдвард Элмер (читать книги без TXT) 📗
— Что вы скажете, майор? — спросил генерал, и офицеры выслушали тираду о необходимости слепого подчинения приказам.
— Хорошо, учтем ваше мнение, — произнес генерал и снова обратился к Киннисону. — А теперь, капитан, объясните — откуда у вас появились подозрения, что полковник собирается пройти по дороге двадцать семь?
— Я ничего не подозревал, — солгал Киннисон. — Просто, чтобы выйти на любую из дорог, полковник должен был миновать вот эту долину, — он указал ее на карте. — Поэтому я сосредоточил все свои силы за высотой пятьсот шестьдесят Два. Я знал, что, получив с воздуха сигнал о приближении противника, мы успеем раньше его достичь любой из дорог.
— Так-так. Но ведь у вас было отобрано воздушное подкрепление?
— Я поднялся в воздух на наколете — кстати, на собственном — и старался держаться максимальной высоты, с которой можно вести наблюдение. Затем приказал группе моторазведки выйти навстречу врагу, чтобы ее захватили в плен и у противника сложилось впечатление, будто я не знаю, что происходит.
— Вот как!… Что ж, разумная тактика. А дальше?
— Как только мои солдаты узнали о том, что в долине появились войска, направляющиеся к дороге двадцать семь, они навели все огневые средства на эту дорогу и переместились на заранее выбранные позиции. Когда полковник оказался в ловушке, они в упор расстреляли почти всю его колонну. Правда, я потерял три четверти своих людей, — с горечью добавил Киннисон. — Если бы мне случилось руководить обороной, то в подобной ситуации я разгромил бы силы полковника с воздуха, и тогда потери составили бы менее двух процентов состава.
Офицеры переглянулись.
— Не считаете ли вы, капитан Ганнель, что грубо нарушили субординацию? — спросил генерал, — Фактически вы обвиняете меня в тупости, поскольку я лично планировал атаку. Не так ли?
— Ни в коем случае, сэр, — невозмутимо ответил Киннисон. — Для меня совершенно очевидно, сэр, что вы отдали такой приказ умышленно, чтобы научить нас, младших офицеров, в чрезвычайных ситуациях принимать самостоятельные решения. Как я понимаю, вы хотели показать, что неортодоксальные атаки проводят только неопытные тактики и что только ортодоксальная тактика всегда побеждает. Разве я не прав, сэр?
Так или иначе генералу понравилась сообразительность подчиненного, и вскоре капитан Ганнель получил звание майора.
Линзмен быстро освоился в новой должности. Служил он в различных местах до тех пор, пока по заданию полковника на него не было совершено покушение. Тогда он еще раз нарушил правила Босконии и пошел на откровенный разговор со своим непосредственным начальником.
— Теперь вам ясно, полковник, что вы не можете убрать меня, — сказал он, убедившись в том, что комната защищена от подслушивания, — а я в любую минуту могу убрать вас. Вы понимаете, что у меня больше знаний, чем у вас. Пока вы с вашими подопечными плели мелкие интриги, я напряженно занимался изучением различных воинских дисциплин. Я могу занять ваше место, не убирая вас, однако не хочу делать этого.
— Не хотите? — полковник, прищурившись, пристально посмотрел на него. — Чего же вам нужно?
— Ваша помощь, — сознался Киннисон. — Я хочу попасть в ближайшее окружение Алкона, советником. Полагаю, с моим опытом и подготовкой принесу больше пользы там, чем в гвардии. Вот мое предложение — я помогу вам решить все проблемы с личным составом и боевой выучкой ваших подчиненных, а вы, используя ваше большое влияние на первого министра Фосстена, переведете меня в главный штаб. Вы согласны на такой вариант?
— Конечно, — не раздумывая, ответил полковник. Он не добавил «если сначала не убью тебя» — это подразумевалось само собой.
Киннисон сдержал слово и помог полковнику подтвердить репутацию опытного военачальника. Он обучил его таким тонкостям военного искусства, о существовании которых не подозревали даже штабные офицеры; и раскрыл такие глубины тактики и стратегии, какие цвильнику и не снились. Чем больше Киннисон делился своими знаниями, тем сильнее становилось желание полковника избавиться от него. Опасаясь иметь такого способного офицера в числе подчиненных, он несколько раз пытался покушаться на его жизнь. И только когда убедился в абсолютной бесполезности подобных действий, спешно пустил в дело все свои обширные связи с главным штабом Босконии.
Но прежде, чем были улажены соответствующие формальности, Киннисон принял мысленный вызов от Надрека.
— Прости, что побеспокоил тебя, — извинился палейниец, — но здесь происходят события, которые могут заинтересовать тебя. Кандрон получил от Алкона приказ проложить в космосе гиперпространственную трубу. Ее конец должен появиться в точке с координатами 217-493-28 через семь дней, в одиннадцать часов по фраллийскому времени.
— Великолепно! Ты хочешь пуститься за ним в погоню? — спросил Киннисон. — Ладно, давай. Встретимся на месте. Я найду какой-нибудь повод, чтобы отлучиться отсюда, и мы со всех ног бросимся…
— Нет, — решительно прервал его Надрек. — Здесь у меня много работы, я не могу оставить ее недоделанной. Кроме того, это слишком опасно. Не знаю, где и у кого окажется другой конец трубы, мы подвергнем неоправданному риску и себя, и наши планы. В одиночку тебе тоже не следует лететь туда. Я сообщил тебе об этом событии только для того, чтобы ты направил к концу трубы наблюдателя, жизнь которого не представляет большой ценности.
— Гм-м… понимаю. Благодарю, Надрек. — Киннисон сделал все возможное, чтобы не проявить своих истинных мыслей, пока не отключил связь.
— Забавный тип этот Надрек, — сказал он. — Никак не могу его понять… Совершенно не могу понять его… — И, вызвав Хейнеса, он кратко изложил суть случившегося и добавил:
— На борту «Неустрашимого» установлены необходимые генераторы и оборудование, а второй конец гиперпространственной трубы будет расположен так, что к нему можно приблизиться без особых трудностей. Мы разнесем в щепки все, что там появится. Пошлите на эту операцию самых испытанных головорезов. Между прочим, Кардинг тоже пригодился бы — жаль, что за неделю он не успеет…
— Кардинг уже здесь, — прервал его Хейнес — Он разрабатывал для Торндайка какой-то прибор, аккумулирующий солнечную энергию. Работа закончена, и он наверняка захочет лететь вместе с нами.
— Отлично! — И линзмены договорились о встрече.
Киннисону удалось сделать так, чтобы его отсутствие на службе выглядело логичным и даже необходимым. Разведчики и наблюдатели уже давно докладывали о необъяснимых помехах на некоторых линиях связи. Поскольку высшие босконские офицеры все чаще думали о линзмене и уже знали о воинском мастерстве Ганнеля, ему достаточно было вскользь упомянуть о своем желании заняться расследованием, чтобы ему приказали немедленно приступить к работе.
Киннисон не стал брать с собой подхалимов и льстецов. Для выполнения столь опасной миссии он включил в отряд двух людей генерала, двух офицеров, посвященных в дела полковника, а одному хорошо знакомому капитану поручил временно замещать его в батальоне.
Полковник пожелал майору Ганнелю удачи, втайне надеясь, что линзмен, которого они ищут, быстро расправится с ним. Киннисон поблагодарил полковника и отправился в путь. Но ни к одной линии связи он так и не приблизился, хотя доносчики не подозревали об этом. Они вообще ни о чем не подозревали — как и то, что всю дорогу находились в бессознательном состоянии.
Сознание не вернулось к ним даже тогда, когда их быстроходный корабль нырнул в открытый грузовой шлюз «Неустрашимого», который давно поджидал гостей. Глушители патрульных работали на всю мощь, и ни один босконский детектор не зарегистрировал присутствия неприятельского судна в самом центре Второй галактики.
С цвильниками на борту супердредноут устремился туда, где должен был находиться конец гиперпространственной трубы, проложенной по приказу фраллийского тирана. Вскоре каждый член экипажа понял, что их корабль вышел за пределы трехмерного пространства.
От чудовищных перегрузок, обрушившихся на корпус корабля и всех, кто на нем был в тот момент, почти не могли спасти ни антигравитационные генераторы, ни другое специальное оборудование супердредноута. За то короткое время пока не остались позади гигантские завихрения пространственной воронки, образующейся на входе в гиперпространственную трубу, каждый человек испытал все поистине неожиданные чувства, которыми сопровождается ускоренное движение в четырехмерной системе координат.
