Вынужденная мера - Крайтон Майкл (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
Ее брат знал, как делаются такие операции, но у него алиби: он был на дежурстве. Конечно, это можно проверить, и, скорее всего, я так и сделаю, но пока у меня не было никаких оснований не верить Уильяму.
Аборт мог сделать Питер Рэндэлл. И даже сам Джей Ди. Но лишь теоретически. Мне просто не приходило в голову грешить на кого-то из них.
Значит, остаются Арт и кто-то из дружков Карен с Маячного холма. Или человек, которого я ещё не встречал и о существовании которого пока не знаю.
Несколько минут я тупо разглядывал список, а потом позвонил в Городскую больницу. Элис на месте не оказалось, и мне пришлось говорить с другой секретаршей.
– У вас есть заключение о причинах смерти Карен Рэндэлл?
– Номер карточки?
– Не знаю.
– Не вредно было бы знать, – с явным раздражением ответила секретарша.
Мне было доподлинно известно, что перед ней стоит картотечный ящик с отчетами обо всех вскрытиях, произведенных в текущем месяце. Отчеты располагались в алфавитном порядке и были снабжены номерами, так что отыскать нужный не составляло никакого труда.
После долгого молчания секретарша сказала:
– Так, вот он. Вагинальное кровотечение вследствие прободения матки и разрыва тканей в результате выскабливания при трехмесячной беременности на фоне общей анафилаксии.
– Да? – Я задумчиво нахмурился. – Вы уверены?
– Я лишь читаю то, что здесь написано.
– Спасибо.
Я положил трубку. Странно.
Джудит принесла мне чашку кофе и спросила:
– В чем дело?
– В отчете о вскрытии говорится, что Карен Рэндэлл была беременна.
– А разве нет?
– Никогда бы не подумал, – ответил я.
Но я знал, что могу и заблуждаться. Даже если общее обследование ничего не дало, микроскопическое могло показать наличие беременности. Но мне почему-то казалось, что такое вряд ли возможно.
Я позвонил Мэрфу, чтобы спросить о гормональном анализе, но результаты ожидались только во второй половине дня. Тогда я раскрыл телефонную книгу и посмотрел адрес Анджелы Хардинг. Она проживала на Каштановой улице, в очень хорошем районе.
Туда я и направился.
Каштановая проходит неподалеку от Чарльз-стрит, возле подножия Холма. Это очень тихий район жилых домов, экзотических ресторанчиков, лавок древностей и маленьких гастрономов. Населен он главным образом врачами, юристами и банкирами, которые хотят жить в хорошем месте, но пока не могут позволить себе перебраться в Ньютон или Уэллсли. Кроме того, тут обретаются люди предпенсионного возраста, дети которых уже выросли и создали собственные семьи. В общем, если уж селиться в Бостоне, то именно здесь, на Маячном холме.
Конечно, тут обитали и студенты, обычно по три-четыре человека в маленькой квартирке, иначе они не смогли бы платить за жилье. Пожилому люду нравилось соседствовать с молодежью, придававшей местной палитре свежих красок. Разумеется, если молодежь опрятно одета и не безобразничает.
Анджела Хардинг проживала на втором этаже в доме без лифта. Я постучал в дверь, и мне открыла щуплая темноволосая девушка в мини-юбке и свитере. На носу у неё болтались здоровенные круглые очки, а на щеке был намалеван цветок.
– Анджела Хардинг?
– Нет, – ответила девушка. – Вы опоздали. Она уже ушла, но, может быть, вернется.
– Меня зовут доктор Берри. Я патологоанатом.
– О! – Девица закусила губу и растерянно уставилась на меня.
– А вы – Бабблз?
– Да. Откуда вы знаете? Ну, конечно! – щелкнув пальцами, воскликнула она. – Это вы вчера приходили к Сверхголове.
– Правильно.
– Мне говорили. – Она посторонилась. – Заходите.
Убранство гостиной исчерпывалось кушеткой и несколькими подушками на полу. Дверь спальни была распахнута, и я заметил неубранную постель.
– Я навожу справки о Карен Рэндэлл.
– Наслышана.
– Значит, здесь вы и жили прошлым летом?
– Ну…
– Когда вы последний раз видели Карен?
– Несколько месяцев назад. И Анджела тоже.
– Это она вам так сказала?
– Ну разумеется.
– Когда?
– Вчера вечером. Мы с ней говорили о Карен. Нам стало известно о… несчастном случае.
– Откуда?
Она передернула плечами.
– Поговаривали.
– Что именно?
– Что её плохо выскоблили.
– Вы знаете, кто это сделал?
– Полиция замела какого-то коновала. Ну, да это для вас не новость.
– Верно.
– Может, он и скоблил, – пожав плечами, продолжала девица. – Но не знаю, – добавила она, отбрасывая с лица длинные черные волосы. У неё была очень бледная кожа.
– То есть?
– Ну, Карен ведь была не дура и знала, что почем. С ней такое уже случалось. Хотя бы прошлым летом.
– Аборты?
– Ну… А после аборта – депрессия. Пару раз круто подсела. У неё был бзик насчет детей, она знала, что поступает плохо, и кейфовала, чтобы легче стало. Мы не хотели, чтобы она ширялась после операции, но Карен требовала. И очень круто подсела.
– Как это – круто?
– Ну… однажды вообразила себя ножом. Принялась ползать по комнате и орать, что тут все в крови – стены, полы, все. И думала, что окна – это младенцы, которые чернеют и умирают. Тяжелый случай.
– И как вы поступили?
– Помогли, чем могли, – Бабблз передернула плечами, подошла к столу и взяла с него банку и маленькое проволочное кольцо. Взмахнув кольцом, она пустила каскад мыльных пузырей и принялась наблюдать за ними. Пузыри медленно опускались на пол и лопались.
– Тяжелый был случай, – повторила Бабблз.
– А кто делал ей аборт прошлым летом? – спросил я.
Бабблз рассмеялась.
– Не знаю.
– Как это произошло?
– Ну… залетела. И объявила, что хочет избавиться от ребенка. Уехала куда-то, а через день вернулась с улыбкой до ушей.
– И все? Никаких осложнений?
– Никаких, – Бабблз пустила ещё одну вереницу пузырей и уставилась на них. – Извините, я сейчас. – Она вышла на кухню, налила стакан воды и приняла какую-то пилюлю. – Я кейфовала, понятно?
– Что это?
– Бомбочки.
– Бомбочки?
– Ну… вы же знаете! – Она раздраженно взмахнула рукой. – Стимулятор. Колеса.
– Амфитамин?
– Метедрин.
– Все время принимаете?
– Сразу видно, что эскулап, – она снова откинула волосы со лба. – Все ему расскажи да поведай.
– Где достаете?
Я видел, какая у неё была капсула. Миллиграммов пять как минимум. А на черном рынке ходили главным образом миллиграммовые.
– Забудьте об этом, – попросила Бабблз. – Просто забудьте.
– Если вы хотите, чтобы я забыл, зачем было принимать эту дрянь у меня на глазах?
– Еще и шпион.
– Просто любопытно.
– А может, я выпендриться хотела.
– Возможно.
– Весьма возможно, – Бабблз усмехнулась.
– Карен тоже «колесила»?
– Карен ширялась всем, чем можно, – со вздохом ответила девушка. – Она вводила метедрин шприцем.
Должно быть, она заметила мое недоумение. Подняв руку, Бабблз несколько раз ткнула себя пальцем в локоть.
– Вообще-то его не вводят, – пояснила она. – Но Карен совсем сбрендила.
– А ширялась она… – начал я.
– ЛСД. Один раз – ДМТ.
– И как это на неё действовало?
– Плохо. Как будто её выключали. Поганый был кейф.
– А с парнями водилась?
– Нет. До конца лета ни разу. Похоже, боялась.
– Вы уверены?
– Уверена.
Я огляделся по сторонам.
– А где Анджела?
– Нет её.
– Куда она пошла? Я должен с ней поговорить.
– Ей сейчас только разговоров с вами не хватает.
– У неё неприятности? – спросил я.
– Нет, – ответила Бабблз. – Если сумеете её найти, беседуйте, сколько влезет.
– Как я понял, она работает медсестрой.
– Правильно, – подтвердила Бабблз.
В этот миг открылась дверь, и в комнату вбежала рослая девушка.
– Подонка нигде нет! – пылко вскричала она. – Он прячется, поганый…
Увидев меня, девица тотчас прикусила язык.
– Привет, Энджи, – сказала Бабблз и кивнула на меня. – Тут к тебе пришли. Старичок, но ещё огурчик.
