Где они все? (СИ) - Лучанинов Александр Сергеевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
Но Пирс не унимался.
— Бун, мне больно дышать. Бун! Ты слышишь меня? Бун, я задыхаюсь! Бун! Бун! — он продолжал повторять снова и снова, пока терпение Оливера окончательно не лопнуло. Поняв, что поспать ему никто давать не собирается, он взвыл и уселся на краю кровати.
— Да затрахал ты меня уже! Что тебе нужно?!
— Ремень… — Пирс, глазами маленького ангелочка, посмотрел сначала на сопалатника, а затем на широкую ленту, прижимавшую его грудь к кровати.
— Я же сказал, что отвязывать не буду.
— Просто ослабь его. Совсем чуть-чуть, чтобы я мог дышать.
— И тогда ты заткнешься и дашь мне поспать? — Оливер подозревал, что выспаться ему уже не удастся, но спросить стоило.
— Да, конечно, — закивал Пирс. — Потом ты сможешь спать сколько захочешь, честно. Только подойди и поправь ремень.
— Ладно, — Бун встал и подошел к соседней койке, он всеми своими движениями выражал дикую неохоту делать то, что делает. Склонившись над связанным сопалатником, он протянул руки к его груди.
Джеральд Пирс ждал этого момента. С быстротой и ловкостью атакующей кобры, он выгнулся, раскрыл рот, а затем сомкнул челюсти на предплечье Буна.
— Ах ты… — Оливер рефлекторно попытался одернуть руку, но у него ничего не получилось, хватка Пирса была сильна, и он почувствовал, как зубы, прорываясь через кожу, входят в мясо. — Отпусти, мудак!
В ответ Пирс издал приглушенный рык и еще сильнее сжал челюсти.
Тогда, понимая, что словами вопрос решить не удастся, Бун засадил, жевавшему его, сопалатнику такую увесистую оплеуху, что треск от удара было слышно даже в коридоре.
— Ты чего, совсем двинулся, что ли? — ему удалось наконец высвободить руку и он с опаской отступил на шаг назад. — Какого хрена?
В ответ Пирс только широко улыбнулся, обнажив свои окровавленные зубы.
— Да ну тебя, — отмахнулся Бун. — Видать тебе сегодня башку окончательно выключило, — он сел на свою кровать и посмотрел на руку, оценивая повреждения. Рана оказалась не такой глубокой, как он ожидал. Пирсу удалось прокусить кожу, но не более того. В тюрьме он получал увечья и похуже.
— Попросишь у меня еще что-нибудь… — Оливер, сам того не заметив, почесал свежую ранку и, улегшись, отвернулся к стене.
Вечером в мужском крыле психиатрической больницы Бриджуотер произошел неприятный инцидент. Неприятным он был как минимум для двух людей, санитара Саймона Мэя, совершавшего вечерний обход, и заключенного Бритни, чье тело тот обнаружил в туалете.
Ровно в десять часов по всей больнице выключается свет, все больные в этот момент должны находиться в своих палатах. За соблюдением этого правила следили строго, ведь размеренный ритмичный распорядок дня положительно сказывался на психическом состоянии заключенных. Каждый раз, перед тем как свет выключат, два санитара совершали обход по всему крылу, чтобы убедиться, что все находятся на своих местах.
У Саймона был свой привычный маршрут, по которому он ходил вот уже четыре года. Сперва он проходил вдоль всех палат, но не заглядывал в них. Таким образом он давал заключенным понять, что скоро отбой, и пора в постель.
Далее Саймон шел по основному коридору, разделявшему все крыло надвое, через столовую с пунктом выдачи лекарств, затем мимо душевой, и заканчивал туалетами. Так он мог собрать всех, кто пытался спрятаться или забыл куда идти, в одну группку, а после, развести их по палатам, при этом сделав последний пересчет.
Этой ночью все привычные ритмы и маршруты были нарушены.
Бритни, беззубый чудной старикашка, любивший травить невероятные байки из своего бездомного прошлого, повесился в туалете на собственных штанах.
Первые пару секунд Саймон не мог понять, на что смотрит. В полумраке, подсвеченный лишь светом осенней луны, Бритни походил на какое-то приведение, зависшее в оконном проеме, но как только санитар щелкнул выключателем и лампы дневного света с тихим гудением зажглись, вся эта иллюзия тут же развеялась.
— Почему? — только и смог выдавить из себя Саймон.
По всей видимости, старик, воспользовавшись подоконником как опорой, зацепил одну штанину за металлическую раму, к которой крепились оконные решетки, а из второй сделал петлю.
Прошло минут пять, не меньше, пока Саймон не понял, что просто стоит и пялится на труп. Он никак не мог поверить в то, что видит. Ему казалось, что старый лепрекон вот-вот расколется, хитро захихикает, как он обычно это делал, и скажет ему, что все это не по-настоящему, что это просто дурацкий розыгрыш. Но минуты шли, а старик и не думал оживать.
Смерти среди психически больных — дело частое и привычное, но от этого не менее печальное. Многие из тех, кто лишился жизни в западном крыле Бриджуотера, оказывались в могиле по собственной инициативе. Некоторые умудрялись прятать свои лекарства во рту, а затем устраивали себе передозировку. Другие находили мало-мальски острый предмет и вскрывали себе вены. Но самодельная петля на шее оставалась самым популярным вариантом.
Аккуратно высвободив старика, Саймон положил его на холодный кафельный пол. Под таким углом старые лампы освещали труп гораздо лучше, и санитар заметил, что вся промежность Бритни была сильно расчесана, а от ранок по ногам расходились тонкие полоски мелких гнойничков.
В поисках источника инфекции Саймон стянул со старика трусы. Возле старых и сморщенных гениталий Бритни красовался воспалившийся след от укуса. Судя по форме зубов, кусал человек.
— Брит, ну как же так? — Саймон разочарованно вздохнул. В глубине души он всегда думал, что этот лепрекон качественно отличается от остальных психов, что он просто лукавит, притворяясь больным. Но, по всей видимости, химию не обманешь.
Каждому санитару в больнице Бриджуотер известно, что некоторые лекарства из местного рациона могут вызывать у больных повышенную тягу к противоположенному полу, а у женщин от них иногда даже начинается лактация. Именно поэтому, во избежание всяческих «неурядиц» блоки в больнице разделены на мужские и женские.
Скорее всего, Бритни тоже стал жертвой этого побочного эффекта, и ему захотелось приключений на его беззубую голову. Пообещав какому-то из местных бедолаг лишнюю таблетку или сигарету, он заманил его в укромный уголок и… но психи они и в Африке психи, никогда не знаешь, какая сумасбродная мысль придет такому в голову. Возможно, парень понял, как низко пал, или просто взбесился, потому, что мозги его устроены именно так, это совсем не важно. А важно то, что вместо оговоренной услуги, псих просто укусил Бритни (ему еще повезло, что хозяйство не отгрыз). С гигиеной у заключенных всегда были проблемы и вот вам, здравствуйте, заражение, да еще и в таком интересном месте.
Саймон отвязал штаны старика от металлической рамы на окне, и прикрыл ими тело, а затем вернулся в коридор, чтобы закончить вечерний обход. О произошедшем он расскажет после. Бритни уже все равно, он о себе позаботился, а всем остальным придется разгребать последствия. Если шизики узнают, что сегодня кто-то из них окочурился, то шума будет на всю ночь.
Санитары переговаривались между собой, бродя по коридорам, пересчитывая людей и жутко раздражая своей возней Оливера Буна. Единственным его желанием сейчас было хорошенько выспаться, но, казалось, весь мир ополчился против него и ни в коем разе не собирался позволить ему этого сделать.
Рана на его руке чесалась похуже любого комариного укуса и зуд этот постепенно пробирался наверх, к шее. Все звуки усилились, а каждый шорох отдавался нестерпимым грохотом в голове. В добавок ко всему прочему, Оливер дико потел. Одеяло и матрац промокли и перестали греть еще днем, заставляя Буна содрогаться от холода последние пару часов.
Тем временем, с телом, лежавшего на соседней койке, Джеральда Пирса происходили еще более неприятные метаморфозы. Полностью лишившись жировых тканей, он стал походить на каким-то чудом оживший скелет, кости которого держались на своих местах только благодаря полупрозрачной коже, обтягивавшей их. Его глаза впали глубоко в череп, и, казалось, утонули в глазницах. Лицо заострилось, вытянулось и своим выражением стало напоминать картину «Крик» Эдварда Мунка.
