Слеза большого водопада - Парнов Еремей Иудович (онлайн книга без txt) 📗
— Будет бунт, — разглагольствовал между тем доктор, — будет восстание, даже революция. Наслаждение победит искусственные преграды. Основной бой пойдет между теми, кого сейчас именуют моими учениками, и так называемыми здравомыслящими. Прольется кровь, погибнут многие люди, даже народы, но сторонники счастья победят. Распадутся союзы государств и отдельные государства. Жизнь воссоздастся на новой основе. Не материя и не дух станут фундаментом человечества.
Апогей наступит, когда наслаждение начнет формировать социальные критерии. Мы живем в Эпоху Отрицания. Удовольствие как норма жизни сейчас в изгнании. Зато в эпоху подъема, в Эпоху Апогея, мои идеи, подкрепленные активным движением молодежи, приобретут государственное признание. Дорога к ним будет беспрепятственной, открытой.
Я предвижу возникновение некоего нового государства. Это ассоциация свободных людей, свободных от каких-либо обязательств перед обществом. Она привлечет миллионы горячих сторонников. Пожить хотя бы несколько дней в этой стране будет считаться высшей наградой. Страна рая и мечты.
Я повторяю, что сегодня мир находится между Отрицанием и Признанием. Он страшится грядущего торжества предсказаннего мной счастья, но неуклонно устремляется к нему. Он все делает для того, чтобы преодолеть вершину и оказаться по ту сторону, где нас ждут новые, необычные формы бытия.
С традиционным искусством будет покончено. Что такое искусство? Всего лишь различные способы создавать иллюзии! Предложенные мной методы и приемы сделают это лучше самых выдающихся артистов, спектаклей, кинофильмов!
Мое учение в роли стимулятора жизнерадостности! Я говорю о дальнейшем развитии современной теории наслаждения. Мои ученики в роли учителей. Сегодня они создают наиболее запоминающиеся представления, а завтра они будут передавать ценную информацию, на усвоение которой слушателям не придется затрачивать никаких усилий.
Теория наслаждения в искусстве? Здесь ее возможности поистине безграничны. Она расширит вариации человеческого Уяы на все человечество. Личность трансформируется. Люди будут носить несколько документов в кармане, выступать под разными именами, в разных ролях...
— Это они проделывают и сейчас весьма успешно. Не прибегая к вашему учению! — Питер Ик не выдержал и включился в пророческие возгласы доктора Трири. Сзади одобрительно засмеялись.
Но Трири витал в небесах.
— Человек сможет существовать сразу как бы в нескольких лицах. Он пройдет но ступеням разных характеров и наклонностей. Он раскрепостит свое «я» от социальной и духовной нищеты. Полный переворот в медицине! Последователи моей системы смогут так управлять своими нервами, как это не удавалось даже индийским йогам! А все знают, что такое нервная система для здоровья! Общественные галлюцинационы! Школы! Синтетическое искусство! Вот путь, по которому пойдет человечество без войн, без кровопролития, без атомных взрывов. Да здравствует наслаждение как основа общественного бытия! Да здравствует управляемое счастье человечества!
Доктор Трири резко оборвал себя н сел. Джюлми захлопал в ладоши, подавая пример присутствующим. Раздалось несколько ленивых хлопков, кто-то откровенно хохотал. Ик увидел сзади себя двух парней, которые ядовито издевались над манерами темпераментного доктора.
Джимми подал платок, и Трири смахнул со лба мелкие капельки пота. Он сидел бледный и настороженный.
«Что-то не получилось. Слишком мало помещение для громовых речей. Нужно учесть в следующий раз. Взял неправильный тон. Здесь прошла бы тихая, камерная беседа. Афиши и запал демонстранта ни к чему. Просто привык к большим аудиториям. К массам, к толпе, к множеству голов, поверх которых так легко и приятно бросить справедливый зычный лозунг. Сойдет. Никогда не поздно перестроиться. Основная борьба впереди. Вопросы, ответы. Дискуссия».
— Желающие, — хрипло объявил Джимми, — могут задатьпроповеднику вопросы. Доктор Трири готов ответить. Мы защищаем свое учение в любых формах, за исключением форм прямой агрессии, — туманно пояснил он.
Наступила пауза. Библиотечный салон располагал к лени, неподвижности. Когда Трири умолк, все почувствовали облегчение. Тишина успокаивала, и никто не торопился'ее нарушить. Со стен, по-старинному обитых гобеленами, источалась мудрая всепонимающая дремота. Там кавалеры на высоких каблуках играли на свирелях вечные песни своим дамам в кринолинах.
Питер Ик передохнул и встал.
— Позвольте вопрос... он скорее похож на небольшую речь... но если уважаемый проповедник сможет опровергнуть меня во мнении... я буду благодарен, если мне разъяснят мои ошибки и покажут, в чем заблуждаюсь. Мне хотелось бы знать, почему доктор выбрал именно химию, химические соединения Как основу будущей духовной культуры человечества? Ведь все, что сказано, уже так не ново! Вино и его разновидности используются уже тысячелетия. Следует заметить, что использование это идет весьма интенсивно, но... простите, может быть, я не понимаю, однако, где же Счастье, о котором шла речь? Или у доктора другие данные о состоянии мира и культуры? Возможно, он располагает новейшими сведениями о делах на нашем грешном земном шаре. Но что касается меня, я не думаю, что наркотики могут изменить лицо мира. Как и другие химические соединения.
— Доктор ответит сразу на все вопросы, — вставил Джимми, как только Ик сделал паузу.
— Я согласен с... господином... — Альберт сделал соответствующий жест рукой. Ик поклонился, и они обменялись улыбками. — Но от себя мне хотелось бы добавить несколько слов. Прежде всего замечу, что доктор противоречит себе. Он отвергает вначале то, что принимает как должное в конце. И наоборот. Сегодня днем в программе Отрицания доктор Трири отверг научный метод развития мира. Он низверг науку с заоблачных высот и растоптал ее. Но это не помешало ему сегодня же, в программе Утверждения, использовать для своих целей ту же науку. Все разновидности наркотиков, с помощью которых доктор собирается менять лицо земного шара, найдены учеными. И будущее этой области зависит от прогресса науки. Отвергая науку, доктор Трири перерезает ниточку, на которой висит его, с позволения сказать, учение. Сегодня днем в программе Отрицания доктор утверждал, что признак глобальности является смертельным. Мол, этот признак возникает каждый раз, когда имеется тенденция поражения и гибели. Наука, уверяет доктор, им обладает, и, следовательно, она обречена. Но это не мешает доктору во второй половине дня в программе Утверждения пропагандировать учение, отмеченное глобальностью и универсальностью. Я говорю о наслаждении. Чисто физиологическая функция человеческого организма положена в основу философской и социальной системы. Абсурд! И почему именно наслаждение, а не что либо иное? Жевание, например, пищеварение, подмигивание левым глазом, которое некоторым людям также доставляет удовольствие, или я уж не знаю что. Понять выбор доктора можно, он лежит в области приятного, но этого еще мало для обоснования философской концепции. Что же касается картин будущего, нарисованного уважаемым проповедником, то они не выдерживают критики.
Не нужно быть специалистом, чтобы предсказать, какой вред нанесет человечеству повсеместное распространение слабых наркотиков. Доктор Трири должен отвечать за свои слова. Безвредных наркотиков нет. Долговременное отравление химическими препаратами нарушит динамическое равновесие в организме. Не исключены плачевные генетические последствия. Вашу Фантомандию будут населять мутанты, главным образом идиоты, дебилы, так сказать. Несть числа ошибкам и алогичностям в проповеди доктора Трири. Как научный работник, я выражаю свое полное несогласие со сказанным. Как человек, я протестую, ибо деятельность господина Трири преступна.
Евгений бурно аплодировал.
«Ай да Алька! Врезал, вколол, растер, растоптал, низверг. Гранит, глыба, человечище. Проклятый акцент. Он придает даже серьезным речам хохмический оттенок. Поэтому, верно, и улыбались некоторые слушатели. И пожилая пара, и вон те, похожие на сусликов. Конечно, смешно, когда говорят, что „как я есть научный работник, то мое достоинство сопротивляется нелогичностям доктора Трири“. Но все равно Алька молодец!» Проповедник, казалось, не слышал слов Ика, Альберта и еще одного молодого человека, блондина с нервной беглой скороговоркой и таким чудовищным акцентом, что смысл речи уловить было почти невозможно.