Колесники - Стюарт Йен (мир бесплатных книг txt) 📗
На эту тему они и раньше спорили; правда, тогда он еще не спал с ней.
— Вероятно, многим из тех, кто прочтет этот текст, понравится твое интуитивное понимание контекста вместо поиска научно выверенных данных, но, к сожалению, ученые в большинстве своем склонны к педантизму и, поверь мне, самые педантичные из всех — египтологи. Поэтому, по праву старшего, заявляю: мы будем писать статью так, как полагается, даже если от этого пострадает ее стиль.
Пруденс смягчилась:
— Согласна. Можешь поступать по-своему, Чарли. Оставь на мою долю хотя бы пресс-релиз.
Если бы он не так устал, то непременно заметил бы ловушку.
— Пресс-релиз?
— Чарли, дорогой, мы сделали самое крупное открытие в египтологии после того, как Снофру Великий водрузил малую скалу на вершину большой, решив, что это скроет его останки от непогоды. Так что прежде чем обращаться к СМИ, мы должны обсудить всю эту бодягу.
Характерное для Пруденс заявление.
— Какую бодягу, Пру?
— Что Сфинкс намного старше, чем принято считать. Явное доказательство того, что здешняя цивилизация процветала на две тысячи лет раньше Первой династии! Древние записи…
— Пруденс, конкретно нам ничего не известно, — сказал Чарли, четко произнося каждое слово. Он не хотел выглядеть снисходительным, но тон получился именно таким. — Наша датировка может оказаться ошибочной, ведь мы получили лишь предварительные результаты. Все, что у нас есть, — это груда черепков, из которых вряд ли удастся извлечь что-то полезное. И потом, таблички могли быть спрятаны в Сфинксе намного позже времени его создания.
Педантизм Чарли довел Пруденс до точки кипения.
— Продолжай, продолжай! Не веришь ни одному слову, выбитому несколько тысячелетий назад?! Я, между прочим, датировку проверяла многократно, а сколько времени потратила на расшифровку!.. Необычные статуэтки изготовлены задолго до того, как появилась Первая династия. А их удивительная схожесть со Сфинксом?.. Какие еще тебе требуются доказательства?
Чарльз не знал, как реагировать. Он ощутил замешательство, более того, едва не впал в панику. Пруденс права — открытие могло принести им мировое признание в небывало молодом возрасте и уважение коллег из Международного археологического общества… Но если они ошибаются и обращение к СМИ будет преждевременным, то им останется одно: копать на астероидах полезные ископаемые для нео-Дзэн. Чарли терпеть не мог риска, а Пруденс не представляла себе жизни без адреналина в крови.
— Нельзя полагаться на одну лишь интуицию, Пру. Поэтому никакого пресс-релиза не будет.
Он хотел добавить слова «пока», но не успел.
— Ты — самый настоящий цыплячий потрох!
Чарли показалось, что Пруденс уже готова вцепиться ему в горло, а ее аккуратно подстриженные ногти превращаются в звериные когти…
— Только не надо корчить из себя непослушную девочку! Это мой проект и мой грант!
— И мое открытие, из которого ты норовишь извлечь максимальную выгоду!
— Все! — отрезал Чарли. — С этого момента будешь делать только то, что я скажу. Не забывай, о чем говорится в твоем контракте.
Лицо Пруденс окаменело. Она посмотрела ему прямо в глаза и голосом, напряженным, но вполне контролируемым, доходчиво объяснила, как ему следует поступить с ее контрактом. Бушевать в палатке затруднительно, но она умудрилась сделать это, после чего оставила поле битвы победительницей.
Осознав, что он натворил, Чарли грязно выругался, потом уселся на стул и принялся изучать песчаный пол. Обидно. На самом деле обидно! Он подумывал, не кинуться ли за девушкой вдогонку, однако пришел к выводу, что это не принесет ничего хорошего. Лучше переждать — он знал, на кого похожа Пруденс в гневе, и не собирался попадать ей под горячую руку…
Так Чарли провел полчаса, расстроенный и несчастный, дважды порывался пойти за ней, но каждый раз его что-то останавливало; наконец, чтобы как-то отвлечься от дурных мыслей, он вынул наугад табличку из ящика и очистил от налипшего песка.
В тусклом свете лампочки археолог поднес дрожащее стекло лупы к табличке и попытался с ходу перевести несколько строк символов.
Он перевел шесть предложений, прежде чем до него дошло, на что же он, собственно говоря, смотрит, и ощутил, как у него зашевелились волосы на затылке — наследие десяти миллионов лет эволюции на пути от обезьяны до человека!
Первобытный сигнал пришел прямо из подкорки.
С преувеличенной осторожностью археолог вложил табличку в пластиковый пакет, чтобы не дай Бог не выронить из трясущихся рук.
— Тысяча чертей! — прошептал он пересохшим ртом. — Тысяча чертей! Не может быть!
Самообладание окончательно покинуло его.
Чарльз выбежал из палатки, желая поделиться с Пруденс необыкновенной находкой. Шум разбудил коллег из Каирского музея и, почитай, всех сорок восемь рабочих из местных, однако строптивая ассистентка была уже далеко. Он попытался связаться с ней через уникомп — безуспешно. К тому времени, когда Чарли отследил такси, на котором девушка добралась до аэропорта, самолет с Пруденс на борту пролетал над Итальянскими Альпами.
Глава 2
КОНДОМИНИУМ ГУАМВЕЗИ, 2210-й
Пропал Мозес. В этом не было ничего необычного, однако вместе с ним исчез недельный запас козьего сыра. Черити Одинго знала, что это означает. Ругаясь вслух, она со всех ног понеслась к загону для гепардов. Сухая желтая пыль облепляла босые ноги, пестрая юбка взметалась колоколом… Курицы заквохтали, выражая протест против вмешательства в их размеренную жизнь, свинья удивленно повернулась, похрюкала и вновь легла в грязь.
Черити пригнула голову, чтобы засохшие шипы акации не впились ей в кожу, но, завернув за угол жирафьего вольера, зацепилась за край сточного желоба. В двадцати ярдах от себя она приметила маленькую коричневую фигурку. Мальчик, застигнутый врасплох, пялился на мать и держал в руках пропавший из холодильника сыр.
— Мозес!
Молчание.
— Мозес Одинго! Что ты здесь делаешь?
Она прижала ребенка к груди. Сыр выпал из ладошек и шлепнулся в грязь.
— Прекрафная кофечка! — улыбнулся Мозес.
— Да, конечно, но лучше держись подальше от этой прекрасной кошечки и перестань, пожалуйста, воровать из холодильника!
— Но кофечка любит фыр.
— Нет, мой дорогой, изволь сказать «сыр»!
— Фыр.
— Напрягись еще чуть-чуть, и будет правильно.
— Фы-фы-фыр.
— Пожалуйста, перестань воровать сыр.
— Когда я даю ей фыр, она мяукает, — сказал Мозес, как будто это служило оправданием.
Черити выпустила сына из объятий. Гепарды любят сыр и готовы мурлыкать без перерыва. Мальчику разрешалось давать лакомство детенышу гепарда раз в неделю при условии, что он будет себя хорошо вести. Черити считала, что слишком частое общение с хищными животными пользы не приносит.
— Мо, не трогай клетку! Я знаю, звери кажутся дружелюбными — и они действительно дружелюбны, — но никто не знает, как они себя поведут. Они могут запросто укусить или поранить. Во всяком случае, Мбава способна цапнуть тебя в любой момент.
— Можно дать кофечке немного фыра, ефли ты рядом? — с надеждой в голосе спросил мальчик. — Ну, пожалуйфта!
Обычно вежливость склоняла чашу весов в его пользу.
— Не сегодня.
Мальчик надул губы. Черити взглянула на грязный кусок сыра, облепленный муравьями.
— Может быть, позднее.
— Ладно, — сказал Мозес удрученно. Чувствовалось, что он подавлен.
— Послушай, мне с Зембой нужна твоя помощь. Улыбка осветила его лицо.
— Можно мне понефти Фембу, мама?
— Конечно. Подожди снаружи, пока я ее вынесу. Черити посадила сына на пенек и открыла дверь вольера.
Воздух там был горячим и спертым. Едко пахло засохшей кровью и мочой.
Аппаратная связь уникомпа барахлила, но в конце концов Черити удалось опустить съемную перегородку, отделив детеныша от матери, что Мбаве понравиться не могло. Она зарычала, однако ничего поделать не могла — детеныш гепарда был уже эвакуирован через смотровую дверцу и тем самым как бы отдалился от матери сразу на полмили.
