Гоблины - Грант Чарльз Л. (чтение книг .txt) 📗
Прежде чем она смогла вставить ключ в отверстие, тот дважды выскальзывал у нее из рук.
— Ну же, ну же, — шептала она, пытаясь взять себя в руки. — Давай же!
Наконец двери раздвинулись. Она влетела в кабину и снова вставила ключ.
И только когда двери закрылись, Розмари поняла, что в кабине она не одна.
«Нет!» — мелькнуло у нее в голове. После всего, что ей пришлось пережить, только этого еще не хватало.
— Ловко у меня это получается, вы не находите? — произнес у нее за спиной скрипучий голос.
Глава 15
Когда Дана вернулась к себе, Эндрюс в комнат не было. Она решила последовать своему собствен ному совету, данному Малдеру, и немного побыть одной. Может быть, ее посетят какие-нибудь здра вые мысли, касающиеся причин, по которым на них было совершено нападение.
Пока что она не усматривала в этом нападении никакой логики.
Если им угрожали с целью заставить их прекратить расследование, то совершенно напрасно — и тот, кто в них стрелял, не мог этого не знать. Если их хотели просто физически уничтожить, то и эта цель не была достигнута — в то же время с трудом верилось, что в планы нападавшего вовсе не входило убивать их.
— Разве что он не был профессионалом, — вслух рассуждала Скалли.
Она провела ладонью по волосам и задумчиво почесала затылок. Был ветер, гнавший сухие листья и прочий сор. Перед глазами мельтешили сучья. Да и они с Уэббером тоже не стояли на месте… К тому же отстреливались…
Так что, возможно, им просто улыбнулась удача.
Эта мысль поразила ее. Она вдруг совершенно отчетливо представила себе, что их с Уэббером могли укокошить в любой момент, до тех пор пока они не укрылись за деревьями.
Они оставались на виду гораздо дольше, чем Малдер.
Чем дольше она об этом думала, тем больше приходила к убеждению, что Малдер все время пытался — и преуспел в этом — вызвать огонь на себя. Отвлечь, насколько мог, внимание нападавшего от нее и Уэббера.
Главной мишенью был Малдер.
Скалли вспомнила про человека из мемориала Джефферсона.
«…вы беззащитны, мистер Малдер, вы по-прежнему беззащитны…»
— Боже милостивый, — пробормотала она, — да что же это такое?
«Думай!» — сказала она самой себе. Ей нужна была ясная голова, чтобы все как следует обмозговать. В противном случае она превратится в такого же параноика, как и ее партнер.
Она разделась и встала под душ. Из головы у нее не выходил тот, второй. Ей казалось, что она представила себе вполне разумные объяснения его действий — по крайней мере в этих объяснениях не оставалось места ни для каких гоблинов.
И все же…
Скалли застонала от собственного бессилия.
И все же время от времени ей казалось, что все ее объяснения не что иное, как простая рационализация без понимания истинных мотивов происходящего. Она снова тихо застонала и наклонила голову, подставляя под горячую воду спину и плечи. Глаза ее были полузакрыты. Отгоняя прочь воспоминания о злополучном происшествии, она старалась дышать размеренно и глубоко.
Она не чувствовала ничего, кроме обжигающих струй.
Не слышала ничего, кроме шума воды.
А вдруг какой-нибудь Норман Бейтс с ножом проберется к ней в ванную? Скалли усмехнулась. С затуманившимся взором, убаюканная обволакивающим сознание ощущением неги во всем теле, она бы наверняка не успела и глазом моргнуть. Не успела бы даже вскрикнуть. Поскольку все, что она видела сейчас, была неровная тень на матовой двери-ширме, ведущей в душевую.
Тень была неподвижна.
Казалось, она стоит и наблюдает.
Выжидает.
Разумеется, это была лишь тень от полотеь л, висящего на крючке.
Скалли знала это.
Нет — только предполагала.
Она на секунду зажмурила глаза, мысленно проклиная Малдера, внесшего смятение в ее душу. Затем, затаив дыхание, она приоткрыла дверь — чуть-чуть.
Просто чтобы удостовериться.
— Малдер, я тебя задушу, клянусь… — с облегчением прошептала она, когда ее подозрения полностью развеялись: она не обнаружила никаких признаков чьего-либо присутствия.
Пар клубился вокруг ее тела и возносился к потолку, создавая иллюзию легкого тумана.
Было свежо.
Пар, вываливающийся из душевой кабинки, неровно дрожал и вился змейками, так как дверь в ванную была открыта.
Ему не спалось. Слишком много предстояло работы. Но боль постепенно улеглась, уступив место смертельной усталости. Он уже не мог рассуждать трезво: мысли путались и обгоняли друг друга.
малдер, надо следить за тем, что делается у тебя за спиной
Обрывки воспоминаний, словно фотовспышки, мелькали у него в сознании, — так быстро, что он не успевал сосредоточиться ни на одном из них. Напоминавшая кору, но не такая шершавая на ощупь кожа — казалось, под ней не было ткани. Впрочем, это было лишь мимолетное прикосновение, и он ничего не мог утверждать наверняка.
малдер
Во сне голос звучал приглушенно — точно начинал таять во времени — и все же был до боли знакомым, хотя и не принадлежал никому из тех, кого Малдер знал. Голос был хриплый и натужный — как будто обладатель его, то есть гоблин, глубоко страдал или просто еще не привык к своему собственному голосу.
надо следить за тем, что делается у тебя за спиной
Но если так, если он действительно не следил за тем, что делается у него за спиной, почему же он До сих пор не убит, как те двое?
«Не знаю», — отвечал он сам себе. А голос меж тем не унимался, не желал оставлять его в покое…
Это было уже слишком. Колени у Розмари подогнулись, и она медленно сползла на пол, привалившись спиной к стене лифта.
— Вам нездоровится?
Хриплый и участливый, голос неприятно резал слух.
Она покачала головой.
— Что произошло?
«Все пропало, — подумала она, — все пропало, и Джозеф теперь непременно убьет меня — и все будет кончено…»
— Доктор Элкхарт, что случилось? Она подняла голову и безнадежно махнула рукой.
— Доктор Элкхарт, скажите хоть что-нибудь. Вы меня путаете.
— Дорогуша, — горько усмехнулась она, — вы и понятия не имеете, что значит по-настоящему испугаться.
Легкое шарканье ног — и мягкая рука коснулась ее Лодыжки.
— Я могу чем-то помочь?
Она хотела было покачать головой, но передумала и внимательно посмотрела на стальную дверь лифта, где, искаженные до неузнаваемости, корчились два отражения. Неожиданно для нее самой ее губы растянулись в некое подобие улыбки.
— Да, — произнесла она. — Да, дорогуша. Думаю, можете.
Ее сумочка лежала на полу, в промежутке между туалетом и ванной. Скалли протянула руку за ширму, схватила сумочку, вытащила пистолет и выпрямилась, не сводя глаз с приоткрытой двери.
Левой рукой она завинтила кран, правой отодвинула ширму.
Ступив на коврик, она схватила полотенце и лихорадочно обернулась им. Толку в этом не было никакого, но зато она почувствовала себя менее уязвимой. Ее окатило холодом, тянущимся из комнаты. Кожа ее покрылась мурашками. Застучали зубы.
Она выключила свет.
Было слышно, как капает вода в душе.
В комнате горела только одна лампа, на ночном столике между двумя кроватями, которую сама же Скалли и включила.
Было тихо — ни звука, ни шороха.
Левой рукой — как можно тише — она открыла дверь и, держа пистолет прямо перед собой, юркнула на корточках за ближайшую к ней кровать. Никого.
«Не выдумывай, — твердила она себе, — не выдумывай…»
Чувствуя себя полным ничтожеством, она едва ли не ползком обогнула кровать, чтобы убедиться, не прячется ли кто в проходе. Выяснив, что она и в самом деле в комнате одна, Скалли присела на кровать, пытаясь припомнить, не могла ли она сама оставить открытой дверь в ванную. Или, может быть, она закрыла ее, а защелка замка не сработала? Или это заходила Эндрюс, но, услышав шум воды, решила не мешать?
Но если это так, если Эндрюс слышала шум воды, зачем ей тогда понадобилось открывать Дверь?
