Одиночка - Мориарти Крис (электронные книги бесплатно txt) 📗

Когда Ли наконец добралась до страницы «КанКорп», то мало что там нашла, кроме ссылки на раздел «проводимые работы», в котором работники исследовательского подразделения компании или, что более вероятно, сотрудники, отвечавшие за связь с общественностью, размещали прошедшие цензуру биографии и выхолощенные описания текущих работ. Она задала новый поиск и получила потокопространственные координаты трех исследователей компании «КанКорп».

Ли задумалась. Пока она выходила только на открытые сайты, не находившиеся под строгим контролем. Ее присутствие на этих сайтах не замечали, если она не совершала что-либо привлекающее внимание к себе. Теперь же она пересекала границу закрытой территории. На этой территории за небрежность придется платить.

Но конечно же, поэтому именно ее и послала Нгуен. Нгуен объяснила, что дальнейшая карьера Ли зависела от выполнения этого задания, и предоставила ей свободу действий. Нгуен прекрасно понимала, что задание будет выполнено, а Ли пойдет ради этого на любой риск.

Пять минут спустя какой-то лаборант компании «КанКорп» послал сообщение администратору сети. Через шесть минут после этого Ли открыла безымянное окно под учетной записью администратора и начала просматривать архивы внутренней почты всего научно-исследовательского отдела компании «КанКорп».

Ли профессионально оценила то, что безопасности в «КанКорп» уделялось серьезное внимание. Они пользовались хорошими протоколами безопасности и не стеснялись наказывать тех служащих, кто нарушал их. Но исследователи, как правило, не воспринимали секретность всерьез, и в «КанКорп» они не были исключением.

Трое разработчиков все еще держали в своем архиве старую почту, в которой шла речь об устройстве, аналогичном устройству Шарифи. Работы над проектом были остановлены четыре года назад. Один из прототипов этого интерфейса отправили на удаленный склад, с которого, если судить по более поздним инвентаризациям, он просто… исчез.

Ли выругалась от разочарования, появившись на короткий момент внутри дезориентирующего образа ее квартиры на станции, затем снова нырнула обратно в сеть.

«А если посмотреть на это с другой стороны, – подумала она, – и поискать органический компонент?»

Она снова вышла на медицинскую историю Шарифи и сопоставила все ее перемещения во время последних месяцев пребывания в пределах Кольца. Затем она сверила места нахождения Шарифи с расположением клиник, имевших лицензию на установку специализированного внутреннего оборудования, которое было необходимо Шарифи. Было одно совпадение: тихая дорогая частная клиника в Зоне Камилия.

Операция была оплачена со счета без номера во Фритауне. За двадцать часов до того, как Шарифи зарегистрировалась в клинике, туда поступила партия медицинского оборудования с гарантией и страховкой от фирмы «Сагре Diem». [7] Оказалось, что это был никому не известный сетевой провайдер, никогда ничего не отправлявший в эту клинику в Зону Камилия ни до, ни после этого.

«Сагре Diem» оказалась надежной, хотя и не особенно прибыльной компанией, владевшей солидным куском рынка доступа к гражданскому потокопространству на межорбитальных станциях в Лаланде. Ли быстро проникла сквозь защитный периметр этой компании и зашла в базу данных внутренних операций. Она нашла там все, что и ожидала: ведомость зарплаты, список выставленных счетов, внутренние документы компании и неофициальные сообщения электронной почты. Все это подтверждало действительное наличие заявленных компанией «Сагре Diem» четырехсот семидесяти девяти сотрудников, работавших внутри и за пределами компании. Но когда она открыла доступ к бухгалтерии, она получила другую информацию. Через «Сагре Diem» проходили суммы, достаточные для финансирования небольших объемов технологически сложного оборудования. В них входили большие и многочисленные платежи, причем некоторые из них – юридическим лицам, участвовавшим в установке оборудования Шарифи. И на каждый перевод денег от компании в файлах имелась отметка о соответствующем приходе.

Кто бы ни делал эти переводы, он позаботился о том, чтобы их было трудно проследить. Приходы по суммам никогда точно не совпадали с отправками, и разница во времени между ними составляла от двух дней до двух месяцев. В такой ситуации было бы очень сложно доказать связь между ними.

Но Ли не искала никакого доказательства, ей нужно было взять след и двигаться дальше.

Она проследила путь денег через две обанкротившиеся компании, пять анонимных холдингов и целую цепочку банковских счетов, разбросанных в восьми звездных системах.

В какой-то момент она почувствовала рядом постороннее присутствие, словно какая-то большая птица зависла над ней, паря на сильном встречном ветру, разбивая потоки киберпространства перьями на концах своих крыльев. Что-то коснулось края ее сознания. Ярко-голубая бесконечность открытых пространств вспыхнула перед ее глазами и исчезла еще до того, как она успела осознать, что видела ее.

«Коэн?» – подумала она, поспешив загнать эту мысль назад. Она бежала по двоичному коду, глубоко погрузившись в числа, рассеявшись по сети настолько, насколько мог выдержать органический оператор. Ли знала по опыту, что малейшая мысль о Коэне притягивала его, как акулу – на приманку. Она не хотела, чтобы он появился, потому что совсем не была готова к разговору с ним.

Денежный след заканчивался в хорошо защищенном информационном центре финансового сектора Фритауна, на который указывал оффшорный счет. Ли установила свой предохранитель в другой режим и быстро перешла в сеть «ФриНет», пока не передумала.

Сеть «ФриНет» была старше и обширнее всего остального потокопространства и находилась за пределами «решетки» ООН. Она не управлялась протоколами безопасности секторов цивилизованного рынка, служила виртуальным убежищем торговцам «черного» рынка, террористам, инфоанархистам и неконтролируемым AI Консорциума.

Предохранительное устройство Ли защищало ее даже здесь: если сигналы ее жизнедеятельности стали бы меняться слишком кардинально, то в этом случае оно шунтировало бы ее в надежно защищенную программу декомпрессии до того, как вывести ее из потока. Но это помогало только при прямой угрозе сетевого уничтожения. Предохранитель не мог спасти от биоактивных вирусов. Ли вспомнила Колодную и поежилась.

Она провела во «ФриНете» полдня, путешествуя по потоку, пока не начала уставать. У нее заныла спина и заболели глаза. Повсюду Ли встречали глухие стены и тупики. Здесь нельзя было найти ответов, возникали только бесконечные вопросы и загадки.

Здравый смысл и чувство самосохранения толкали ее к тому, чтобы прекратить поиски. Девизом посетителей «ФриНета» могла бы быть фраза: «Информация ищет собственную свободу», но на практике «ФриНет» служила для того, чтобы прятать информацию, а не находить ее. Здесь, как и на улицах в реальном пространстве Фритауна, могли убить за то, что вы задавали слишком много вопросов. Или вообще задавали вопросы о тех, о ком не спрашивают. Через двадцать секунд после того, как она вернулась в «решетку» ООН, ее похитили.

Первым признаком надвигающихся неприятностей было легкое колебание чисел. Потокопространство вокруг нее замерло, задрожало и десинхронизировалось. Когда оно снова вернулось на место, она оказалась нос к носу с голубоглазым лицом испанского типа. Четырнадцати, может быть, пятнадцати лет от роду. По-детски пухлые щеки и скулы. Толстое кольцо в носу. Хорошие, нормальные гены.

Ли с облегчением выдохнула и расслабилась. Это была одна из крутых девочек-подростков, прыткая хакерша из богатой семьи, игравшая родительской ВР-аппаратурой. У реальной угрозы не могло быть такого миленького личика, даже в потокопространстве.

Ли улыбнулась и закрыла окно.

Ничего не случилось.

«Выход», – передала она. Но никакого выхода не было.

Она снова оказалась в круговерти потокопространства. Когда картинка вернулась, глаза девочки стали менять цвет. Синий в карий, карий – в почти черный. И само лицо вокруг глаз стало меняться. Оно вытягивалось, расплывалось и изменяло форму, пока Ли не узнала его. Последний раз она видела это лицо в неровном зеркале подпольной лаборатории в Шэнтитауне.