НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 23 - Биленкин Дмитрий Александрович (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
— Благодарю за подсказку. Все неупомянутые приемы тоже относятся к категории разрешенных. Итак, что мы имеем? С одной стороны известный каждому Мионий Большое Горло. Масса (Беленчук ухватил огромными ладонями Миония за голову, приподнял), гм, двадцать восемь килограмм. С другой стороны Анипа Барс Пустыни (та же процедура взвешивания с Анипой), на полкило больше, а может быть, и меньше. Уцелевшего ждет приз. — Беленчук достал откуда-то коробочку, открыл. Черти склонились над ней. — Видали? Здесь на полгода хватит. Побежденного тоже не обидим. Начали!
Черти сцепились, звякнув круглыми головами, посаженными на цилиндрические туловища. Они ходили по кругу, раскачиваясь и приседая.
Нури стоял в тени и слушал монотонный шум воздушной струи, вытекающей из шахты. Возня на площадке продолжалась уже минут двадцать, — и никто из людей за это время не произнес ни слова. Черти, обнявшись, неуклюже топтали собственные тени.
— Глупо это, — тоскливо проговорил Беленчук. — У нас такой набор превосходных развлечений…
Нури вглядывался в лица и находил знакомые. Они мало изменились, его ребята, вундеркинды и акселераты. Как они радовались утром его приезду!
Каждый коснулся его плеча и своей груди против сердца: для них он всегда останется Воспитателем Нури…
Старый черт — он отличался блеклым цветом чешуи — дал подножку молодому, навалился на него и ловко сколупнул с живота противника чешуйку. Беленчук облизнул губы:
— Видели? Ну да, меня это тоже захватывает. Как и всех.
Он вошел в круг, разнял чертей и поднял над головой коробочку. Черти уставились на нее.
— Победил Анипа Барс Пустыни. А может быть, и Мионий Большое Горло, кто их, к черту, разберет. Но зато теперь можно сказать: он самый сильный среди здесь.
— Не среди здесь, — послышалась реплика. — А между тут.
— Верно. Победителю слава и приз. — Он вручил черту коробочку. Побежденному утешение. — Он достал из кармана несколько чешуек и опустил их в протянутую горсть.
У шахты зашевелились. Люди тихо выходили из круга и скрывались в темноте.
— Вот так и живем… — вздохнул Беленчук.
— Просто устают за день.
— Если бы. Это не усталость, Воспитатель. Вы заметили, люди почти не реагируют на шутку. Я не знаю, что это такое.
— Твой текст — что, экспромт?
— Что вы, я два дня готовился. Альдо, тот мог экспромтом.
Снова Альдо. Здесь любой разговор заканчивается этим именем. Нури прильнул щекой к теплой коре сосны. Да, факт остается фактом: ребят, таких оживленных днем на работе, к вечеру как подменили. Только Беленчук не потерял активности.
— Скажи, а тот, кто ведет эти ваши чертовы состязания?
— Каждый из нас по очереди. Ведущий занят и остается самим собой. Он готовит программу, комментирует ход борьбы, ну как я сегодня. А, вот вы к чему… — Беленчук понимающе кивнул. — В тот вечер должен был вести программу Альдо. Днем, так уж совпало, он был дежурным по безопасности и не мог сходить за чертями. А в поселке мы масками не пользуемся, но она была у него на поясе, как это предусмотрено правилами. Кто-то должен был, возвращаясь в поселок, привести чертей, но каждый из нас понадеялся на другого. Ну вот, Альдо, значит, и кинулся за ними… Мы потом нашли маску. Зацепилась кольцом на вентиле баллончика за выступ на стене. А он не заметил, спешил, значит. Что-то было недодумано в системе безопасности. Сейчас положение исправили, и больше нечего расследовать. Уже никто не выйдет из поселка без маски. Безопасность вот наш главный принцип отныне и навеки. У вас ведь тоже есть принципы, которыми вы руководствуетесь как воспитатель?
— Есть, — вздохнул Нури. — Главное — это не воспитывать.
— Странно вы сказали.
— Просто смотреть на себя их глазами. И если наедине с собой ты не краснеешь за сказанное и сделанное, то, значит, в этот день ты был хорошим воспитателем. Вот и все.
Еще утром Нури обошел поселок, приглядываясь к переменам.
Детство оживало в нем незнакомым ощущением потери, и новизна не всегда казалась оправданной. Поселок, возникший на месте базы Третьей Марсианской, лежал в котловине между пологих холмов. Двухэтажные пластиковые коттеджи лепились вокруг шахты, из которой с неисчезающим постоянством вытекал поток горячего воздуха — будущей атмосферы Марса. Раньше шахты не было, но те, кто были первыми, предвидели и шахту, и глубинные заводы-автоматы.
В операторской Нури долго наблюдал на экранах, как в синем дыму под лучами лазеров отекали стены пещер и неслышные взрывы сотрясали скалы, когда луч попадал на ледяные включения.
Днем освещенный солнцем воздушный поток создавал удивительный световой эффект: пологий прозрачный холм колебался, покрывая поселок, и расплывчатые радужные вихри бесследно таяли в розовом небе. У границ поселка, там, где его опоясывала метровой высоты силикатная стена — основание снятой уже защитной сферы, — играли призрачные блики. Это воздух переливался через ограду и растекался по поверхности планеты. Защитная сфера стала ненужной, когда заработали атмосферные заводы. В окрестностях шахты создавался устойчивый микроклимат, пригодный для жизни людей и растений. Но пройдут еще долгие годы, пока кислородная оболочка над планетой достигнет хотя бы высоты десятка метров, и еще столетие люди за пределами поселков будут работать в меховых обогреваемых комбинезонах и масках и носить на себе трехсуточный запас кислорода.
… Видимо, вот здесь Альдо преодолел стену и потом упал в сотне метров от нее. А когда поднятые по тревоге дежурным прибежали его товарищи — было уже поздно.
Беленчук расхаживал по кабинету и говорил, говорил, потирая глянцевитый бритый череп. Свой рыжий парик он бережно надел на подставку и то и дело сосредоточенно поправлял торчащие волосинки. Он принес надувную постель и долго возился с ней, пояснив, что Нури будет спать в кабинете, здесь удобно, только не надо ходить на второй этаж, это не жилой этаж — там воздух разрежен. А программа выполняется по всем показателям. Они, конечно, устают. И механики, которые следят за работой атмосферных заводов, и сеятели, и бурильщики, и гидрологи. База специализирована на посадках будущих лесов. А ведь каждый сеянец растет под маленьким прозрачным куполом на клочке синтетической почвы, согреваемой и питаемой. И буксуют в песке поливальные машины, и вырывается под страшным давлением из скважин холодный пар от глубинных озер, калечит оборудование и засыпает его хлопьями снега, который днем тает, не давая воды. А людей мало, вы же знаете, что не каждый из ста, даже тысячи, пригоден для работы на Марсе. Оборудования тоже не хватает и хватать не будет, пока не заработают на Марсе свои рудники и заводы. Третьего дня на буровой был выброс пара и два робота из бригады обслуживания сыграли в ящик…
Беленчук снова поправил парик суетливым движением.
— А в общем, получается, что я развалил коллектив, плохой руководитель. И вы тоже так думаете, ведь так, Нури? Эта смерть без смысла и повода… А вы заметили: нам как-то не о чем стало разговаривать. И книг почти не читаем. Интерес потерян, вкус к жизни.
— Бросьте, — сказал Нури. На душе его было смутно, а Беленчук с его дурацкой заботой о парике вызывал досаду и беспокойство. — Коллектив развалить нельзя. Это весьма устойчивое образование. Хотя и хрупкое.
— Да, конечно. Извините. Вам будет удобно так? Подушка не высока?
За двадцать дней Нури успел побывать почти на всех станциях освоения. Они мало отличались внешне: тщательно продуманный, научно обоснованный стандарт, гарантирующий сохранение жизни, способность и любовь к работе, царил на Марсе. Котловина — обязательный пейзаж, она обеспечивает сохранение кислорода в поселке при ветрообразных перемещениях собственной разреженной атмосферы Марса. Разноцветные коттеджи. Выводные шахты атмосферных заводов: одна в центре, реже несколько по периметру поселка. Толстые зеркальные трубы криогенных электролиний, связывающих поселки с глубинными атомными электростанциями. В окрестностях, за пределами жилого массива, — буровые установки, обсерватории, мастерские, метеостанции и парники, где выращивались овощи и саженцы. И множество вездеходов — плоских, с низкими бортами платформ на надувных гусеницах. Они стояли у границ поселков, всегда готовые к действию. Человечество осваивало Марс в рабочем порядке.
