Экодипломат - Модезитт Лиланд Экстон (полные книги .TXT) 📗
Ага, спасибо. Десять к одному, что к тому времени вы успеете превратить весь станнер в один большой «жучок». Лучше оставьте его себе, решил Натаниэль. Еще хорошо бы избавиться от «дипломата» – треклятый чемодан все время мешает. Эколитарий привык иметь обе руки свободными.
Комната 104-А-6 была небольшой и функциональной приемной, оборудованной двумя креслами каштанового цвета, столом, лампами и секретарем.
Вернее – кажется, в первый раз, – секретаршей, женщиной ростом по плечо Натаниэлю, с длинными черными волосами, карими глазами и оливковой кожей.
– Лорд Уэйлер?
– Совершенно верно.
– Вы рано, но мисс Ку-Смайт скоро освободится. Пожалуйста, садитесь. Хотите чего-нибудь выпить?
– Не надо. А нет ли у вас свежей факс-газеты?
– Стандартной, министерской или придворной?
– А какая разница между министерской и придворной?
– Практически никакой. В обеих те же самые редакционные статьи и светская хроника.
– Какую бы вы рекомендовали?
– Члены Тайного Совета читают министерскую.
– А в придворной – в основном официоз и показуха?
Секретарша улыбнулась. Это была, пожалуй, одна из первых искренних улыбок, виденных Натаниэлем в Нью-Августе.
– Давайте министерскую.
Женщина нажала несколько рычажков на пульте, после чего из принтера выползло три листка.
– Пожалуйста, лорд Уэйлер.
Примерно половина факс-газеты состояла из коротких, в один-два абзаца, заметок, написанных достаточно простым языком. Пятый флот развернут в восьмом секторе для оказания поддержки губернатору на Байроне. Уйдет ли сенатор Райслер в отставку и станет ли Нгмона его преемником на посту главы Комитета по агрокультуре? Неурожай синдебобов на Ферне II, требуется продовольственная помощь Империи. Вероятный провал переговоров по Партанианской туманности. Усиливается необходимость в проведении налоговой реформы; этот вопрос может появиться в императорском Законодательном календаре для нового состава Сената. Фракция защитников права на аборт повторно вносит проект отмены закона, запрещающего определение пола ребенка до родов.
Просмотрев новости, Натаниэль перешел к чтению светской хроники, вышедшей из-под пера некоего Скандального Сэма.
Ни об Аккорде, ни о посланнике Уэйлере там ничего не было. И хорошо – учитывая стиль автора: «Следует ли говорить, кто именно из помощников заместителя министра, соблазненный красавцем секретарем (вот молодчина!), попросил своего партнера о расторжении брачного контракта?» Или вот: «Ходят слухи, что коронарная задержка, якобы перенесенная делегатом от Большого Шрик-Норда, была в действительности».
– Лорд Уэйлер?
– Да?
– Мисс Ку-Смайт приглашает вас к себе. Дверь в кабинет – налево.
Натаниэль свернул факс-газету, положил ее на стол и, подхватив «дипломат», прошел, куда ему указали.
Кабинет с кремовой драпировкой на стенах и широким панорамным окном был раза в три больше, чем его собственный в легатуре или комната Кортни Корвин-Сматерс. За пультом, расположившись так, чтобы видеть и обе двери, и окно, стояла облаченная в официальный брючный костюм кремового цвета Марселла. На воротничке у нее блестели золотые значки Министерства коммерции, а манжеты охватывали красно-коричневые полоски. Волосы были строго зачесаны наверх. Навстречу гостю она выходить не стала.
Эколитарий поклонился, чувствуя, как дверь закрывается у него за спиной.
– Снова приветствую вас, Натаниэль.
– Приветствую и вас, Марселла.
Она жестом пригласила его садиться в антикварное мягкое кресло напротив. Натаниэль, дивясь старине, опустился, поставив «дипломат» у ног.
– Как идут дела в Министерстве?
– Обычным путем. А как у вас?
Натаниэль помедлил. Рассказать ли ей?.. Он позволил нерешительности проявиться в выражении лица.
– Не везде встречаете самый радушный прием, да? – спросила Марселла.
– Все сложнее. Не знаю, с чего начать, а если начинать сначала, то рассказ займет много времени. – Он потер подбородок. – Дело становится запутанней, нежели я предполагал, а мне-то уж казалось, что иллюзий я не имею.
Марселла откинулась на спинку вращающегося кресла, давая Натаниэлю время подыскать нужные слова. Эколитарий не думал, что у нее достанет на это терпения.
– Днем раньше меня пригласила к себе Кортни Корвин-Сматерс, чтобы обсудить интересы сенатора Хельмсуорта в торговых переговорах. Сегодня я пришел к ней в назначенный час, был тепло встречен, объяснил нашу позицию, стоящую в том, чтобы достигнуть благоприятного для всех сторон соглашения, и оставил ей копию наших предварительных предложений.
Натаниэлю показалось, что Марселла чуть прищурила глаза, но он продолжил:
– Довольно вежливо и ох как многозначительно мисс Корвин-Сматерс посоветовала мне, несмотря на то, что я, конечно, вполне могу ознакомить с этими предложениями Министерство коммерции, доверять все же сенатору.
– Она так и сказала? – Марселла наклонилась вперед, откидывая прядь песочных волос, выбившуюся из прически, за ухо.
Натаниэль усмехнулся:
– Вы серьезно? Позвольте, я попробую припомнить общую суть нашей беседы. Вы знаете, я плохо понимаю косвенные намеки, но постараюсь. – Он сделал угрюмое выражение лица. – «Желаю вам удачи во всех контактах. Мы скромно стоим на обочине. Минкоммерции вполне может ратифицировать ваши предложения, если вы хотите именно этого. Мисс Ку-Смайт, разумеется, будет рада избежать необходимости иметь дело с другими факторами влияния».
– Она упомянула мое имя?
– Насколько я помню.
– Вы не говорили ей, что собираетесь встретиться со мною?
– Нет. В вопросе о своих контактах я старался быть как можно туманнее. Но она, кажется, знала, что у меня назначена встреча с вами. А дальше случилось нечто еще более странное.
– Еще более странное?
– Из Сенатской башни сюда я отправился на такси, и меня высадили в тоннеле, не доезжая вестибюля.
– Не доезжая вестибюля?
– Не доезжая вестибюля. Незнакомая женщина со станнером пыталась на меня напасть. Такси умчалось.
– Насколько я вижу, вы остались живы.
Натаниэль развел руками.
– Полагаю, мне повезло. Но уходил я оттуда весьма поспешно. Итак, зачем кому-то меня преследовать? Допустим, сенатор Хельмсуорт хочет одних условий, вы – других, а Министерство внешних сношений – третьих. Но почему никто ничего не сказал? Создается впечатление, будто кому-то угодно, чтобы никаких переговоров вообще не было.
Марселла сдвинула брови.
– По-моему, я вас не понимаю.
– Зачем вам устраивать покушение на меня? Я предполагаю, что вы хотите выслушать предложения Аккорда. Не так ли?
– Так. С моей точки зрения, нападение не имеет смысла.
– Отсюда следует, что в Минкоммерции существует более чем одна точка зрения.
Марселла взглянула на него в упор.
– Кажется, многие вас недооценивают, лорд Уэйлер. Постараюсь не впасть в то же заблуждение.
– До сих пор мне везло. – Он откинулся назад. – Вопросы торговли имеют второстепенное значение по сравнению с кое-чем другим, с некой гранью имперской политики, не сразу заметной посторонним.
Эколитарий наклонился и взял «дипломат».
– Имперская политика и в самом деле становится достаточно сложной, – добавила Марселла. – Иностранец может в ней запутаться.
Натаниэлю не понравилось, что она относится к нему еще более свысока, чем Кортни Корвин-Сматерс, но он просто открыл «дипломат» и достал папку. Резко встав, эколитарий наклонился вперед. Пальцы Марселлы рванулись к клавиатуре. Невзирая на опасность, Натаниэль запомнил строчку цифр, которую она набрала.
Ага, оказывается, пульт оборудован полной защитной системой. А дорогая Марселла вовсе не так уж и доверяет гостю.
– Вот наши предложения, – сказал он, медленно протягивая ей папку. – Я уверен, что вы куда лучше меня ориентируетесь в хитросплетениях имперской политики. Когда вы их изучите, меня будет весьма интересовать ваше мнение по этому поводу.
