Экодипломат - Модезитт Лиланд Экстон (полные книги .TXT) 📗
Наверно, Натаниэль отразился в широкоугольном зеркальце ее ежедневника. Во всяком случае, она обернулась, выставив книжку перед собой. Он быстро опустился на корточки и выстрелил. Игла вонзилась женщине в шею, а эколитарий подскочил и вырвал у нее из рук ежедневник, в котором, очевидно, скрывалось оружие.
– Вы… – пробормотала она, уже начиная трястись. – Мне говорили, что вы скользкий тип. Дьяволы! Смотрите, там дьяволы!
Ее голос сорвался на крик. Женщина забилась в конвульсиях. Натаниэль знал, что эти мускульные сокращения имеют несколько иную природу, но любой, кто не поднаторел в медицинских тайнах Аккорда, не скоро бы распознал различие.
Вокруг немедленно начала собираться толпа. Зазвенел сигнал тревоги.
Однако Натаниэль уже оставил женщину и успел покрыть половину расстояния до скамьи, где сидел юноша. Тот либо оказался лучше подготовлен, либо просто успел воспользоваться полученным мгновением форы. Из-под факс-газеты сверкнуло что-то металлическое.
В трех метрах от него Натаниэль вытянул руку с трубочкой и выстрелил. На такой дистанции точность попадания равнялась процентам восьмидесяти. А необходимы были все сто.
Игла свистнула рядом с ухом имперца. Тот вздрогнул, на миг потеряв сосредоточенность. Этого мига Натаниэлю хватило, чтобы прыгнуть к нему и сбить прицел короткоствольного оружия. Выстрел раздался с запозданием. Эколитарий почувствовал, как по его правому плечу прокатилась волна нервной боли, но сумел ее подавить.
Он утихомирил юношу, пытавшегося было встать со скамейки, ударом ладони – таким, что едва не проломил ему гортань. Потом, не обращая внимания на расплывающуюся по плечу боль, стиснул тремя пальцами кисть агента. Тот выронил оружие и, получив еще удар коленом в пах, скорчился на земле. Потратив несколько секунд на перезарядку трубочки, Натаниэль всадил ему иглу в шею и тут же склонился над беднягой, будто пытаясь ему помочь.
Вскоре подъехала длинная и бесшумная машина «скорой помощи». К этому времени эколитарий успел засунуть оружие неудачливого агента под скамью, а сверху уронить факс-газету.
– Сюда, сюда!
Из машины вышли врач и медтехник.
– Что случилось?
– Я хотел зайти в серварий перекусить. А этот парень вдруг как закричит! Газету выронил, потом упал, и у него начались судороги.
– Так, гражданин, ваше имя? – Новый голос принадлежал имперскому монитору (иначе говоря – полицейскому), облаченному в серебряный с золотым кантом мундир. В руках у него был портативный компьютер, а на лице застыло выражение скуки, обычное для всех его коллег во все эпохи.
– Гражданином не являюсь, а приезжим. И весьма удивлен. У меня назначена наверху встреча, но до того хотел поесть. Вдруг этот человек сошел с ума. Потом сзади кто-то стал кричать. Я растерян. Теперь хотите знать мое имя. Это же не во мне дело, а в нем!
– Я понимаю, сэр. Но не могли бы вы все же назваться? Это нужно для протокола на случай, если потребуются свидетели.
– Конечно. Натаниэль Уэйлер.
– Уэйлер?
– У-эй-лер.
– Идентификационный номер?
– Не имею. Есть дипломатический номер. – Натаниэль достал из кармана удостоверение. – А-С-О-3.
– Простите за беспокойство, лорд Уэйлер. Разрешите вам позвонить, если возникнут какие-нибудь вопросы?
– Разумеется. Буду в легатуре после 15.00.
К тому времени, как эколитарий закончил общаться, с полицейским, имперских агентов – если эти двое действительно были таковыми – погрузили в небольшие коридорные тележки и увезли. «Дипломат», оставленный Натаниэлем у стены, по счастью, никуда не делся. Судя по всему, его никто не трогал.
Попасть внутрь сервария оказалось проще простого.
– Иностранцев обслуживаете?
– Конечно, сэр.
Клиентура по большей части состояла из бюрократов среднего звена. На каждого мужчину приходилось примерно по две женщины. Гордое имя сервария было для этого заведения чересчур претенциозным – вместо повара здесь работало компьютеризированное устройство, а обслуживать себя приходилось самому. Зато ни одно блюдо не целилось в едока из станнера.
Заказав омлет (произведение кулинарного искусства) и лифчай, Натаниэль скормил автомату кредитную карточку, получил ее обратно и устремился к столику в углу, чтобы сесть спиной к стене.
– Опять у тебя паранойя, – сказал он сам себе, а спустя минуту-другую решил, что надо ответить. И ответил: – То, что у меня паранойя, не значит, что за мной не следят.
Не зная, верить ли себе, Натаниэль все же занялся омлетом, показавшимся ему наполовину натуральным, а наполовину – синтетическим.
Лимонный привкус лифчая заставил его немного расслабиться. В результате болевой порог снизился, и пульсирующая боль в правом плече опять привлекла к себе внимание. Натаниэль пробежался там пальцами, но никаких внешних повреждений не обнаружил, а раздраженные нервные окончания должны были успокоиться в течение нескольких часов. Во всяком случае, он так надеялся. Получить два заряда примерно в одно и то же место в течение нескольких дней – не самый лучший способ поправить здоровье.
Если бы агент попал ему в грудь, это его увезли бы на тележке с простыней на лице и диагнозом «коронарная задержка».
Ощупывая больное плечо, Натаниэль заметил на одежде крохотное, почти невидимое глазу черное зернышко. «Жучок».
Так. Кто его касался? Кортни? Нет, она все время держала дистанцию. В коридорах тесноты не было, люди старались не приближаться друг к другу.
Чарльз! Дружелюбный секретарь столкнулся с ним в приемной, на выходе из кабинета.
Вот, значит, как его выследили. Вопрос лишь в том, на кого Чарльз работает.
Первым побуждением Натаниэля было тут же раздавить «жучок». Вместо этого он, делая вид, будто оправляет плащ, отцепил устройство и незаметно положил его на пластиковую тарелку.
А затем, разглядев других посетителей, остановил свое внимание на человеке с занудным голосом, жаловавшемся соседу по столику – тоже мужчине – на непомерные амбиции своей начальницы, естественно, женщины.
Натаниэль поднялся и пошел к выходу, но по дороге споткнулся и зацепил «дипломатом» их столик, а попутно прилепил «жучок» на плечо обиженному жизнью господину. Тот недовольно поднял голову, но был так увлечен своей горестной тирадой, что прерывать ее не стал.
На выходе обнаружились еще два агента, тоже мужчина и женщина, на тех же позициях, оба – с такими же «ежедневниками» в руках, очевидно, указывавшими, что Натаниэль еще находится внутри. Эколитарий прошествовал мимо них, не удостоившись ни малейшего внимания.
Он поднялся на сто четвертый этаж. Хвоста, кажется, не было.
Часы на стене показывали 14.10. Справочный автомат сообщил, что к кабинету специального помощника Марселлы Ку-Смайт следует идти вниз по боковому коридору, а потом направо.
Однако по пути Натаниэля ждали пропускные ворота. Охранники в красно-коричневой форме поигрывали кто станнером, а кто и бластером.
– По какому делу, гражданин?
– Я не гражданин, – ответил Натаниэль, откидывая плащ, чтобы продемонстрировать черную одежду дипломата.
– По какому делу? – повторила женщина в коричневом, очевидно, не знакомая с этой формой одежды.
– Натаниэль Уэйлер, посланник Аккорда. У меня назначена встреча с мисс Ку-Смайт в 14.30.
– Ваши документы.
Эколитарий подал ей удостоверение.
– Одну минуту, лорд Уэйлер.
Женщина нажала несколько кнопок на пульте. Результат ее, кажется, очень удивил.
– Вас ожидают!
– Я знаю, – спокойно ответил Натаниэль. Он вел себя отвратительно, но уж очень устал от попыток покуситься на него – как в буквальном смысле, так и словесных. – Комната 104-А-6?
– Да, сэр.
– Спасибо.
Ворота открылись. Натаниэль, держа в руках «дипломат», шагнул вперед. Раздался негромкий сигнал зуммера.
– Оружие, сэр?
– Только станнер. – Эколитарий выудил его из кармана и протянул кому-то из охранников.
– Можете забрать его на обратном пути.
