Рыцари подземных магистралей - Романов Виталий Евгеньевич (книги без сокращений TXT) 📗
– Да точно б жил! – с досадой пробормотал рабочий и открыл глаза.
Справа от него, рядом – почти плечом к плечу – стоял рыцарь в блестящих латах. Ширко зажмурился, потряс головой. «Неужто надо к врачу? – пронеслось в голове. – Только не место на карте показывать, а собственные мозги проверять...»
Старый рабочий посмотрел на пассажиров. Одни сонно позевывали, другие – читали книги. Худенький парнишка увлеченно «рубился» в какую-то игрушку на своем мобильнике. Похоже, рыцаря никто из них не видел. Или те стали настолько привычным явлением в метро, что не вызывают у горожан никакого интереса?
Николай Евграфович покосился на незнакомца в блестящих доспехах. Тот стоял совсем рядом. Казалось, рыцарь едет на работу. Точно так же, как и большинство горожан в утренние часы.
– Да ну все это на фиг! – пробормотал старый рабочий.
Он направился к выходу из вагона, намереваясь покинуть состав на ближайшей остановке. Еще не хватало – вот так вот сойти с ума. Двери открылись, и Николай Евграфович шагнул на перрон. «Пущай рыцари ездят в метро. И драконы тоже. И заколдованные принцессы. Заплатят за билет – и ездят. Только не в одном вагоне со мной». Он отошел подальше от состава, к стене. Лишь затем обернулся. И вздрогнул.
Чертов рыцарь находился у него за спиной! Как он ухитрился приблизиться к человеку неслышно?! На ногах у странного незнакомца были блестящие – несомненно, тяжелые – сапоги. Но двигался он бесшумно. И, похоже, никто его не видел, как и в вагоне! Поезд отошел от платформы, мелькнули огоньки последнего вагона, исчезли в темноте тоннеля.
– Ну, что тебе нужно от меня, клоун жестяной? – негромко спросил Ширко. – Послать от души, что ли? Уйди! Не доводи старого человека до греха...
Вместо ответа рыцарь ухватил стоявшего перед ним рабочего за левое плечо. Николай Евграфович скривился от боли, мигом заныло сердце. Он ощутил страшный холод, как будто левая половина тела попала под душ. Но не воды, нет. Чего-то несравненно более холодного. И только в середине ледяной глыбы, в которую превратилась часть тела старого мастера, рвалось живое сердце. В него вонзались острые иглы, но человек не мог ни позвать на помощь, ни отодвинуться от незнакомца, убивавшего его.
Рыцарь подтолкнул Николая Евграфовича к краю платформы. Развернул человека так, что тот оказался спиной к арке, из которой должен был выехать состав.
«Плохая примета», – мелькнуло в голове Ширко. Сквозь ледяной холод, сквозь страшную боль, терзавшую левую половину тела, он услышал глухой, «ватный» гудок. Машинист прибывавшего состава предупреждал пассажиров об опасности. «Отойти надо», – вяло подумал Николай Евграфович. Но от него ровным счетом ничего не зависело...
Поезд начинает «входить» на станцию на довольно приличной скорости, ощутимо сбрасывает ход только к середине пассажирского перрона. А Ширко стоял почти в конце платформы, у голодного черного рта арки. Так, что машинист ничего не успел бы сделать.
Ничего не успел сделать. Рука, закованная в блестящие латы, подтолкнула обреченного человека вперед и в бок, отправляя его под колеса состава. Машинист резко дернул стоп-кран. Пассажиры в вагонах повалились с ног.
Но это не помогло. Инерция тяжелого состава была такова, что первый вагон смял, разорвал тело старого рабочего. Тот даже не закричал от боли. Страшные иглы пронзили сердце еще до того, как Николай Евграфович оказался под колесами поезда. Может быть, Ширко ничего и не почувствовал. Да только он уже ничего не смог бы рассказать о собственных ощущениях...
На «Академической» молодые люди встретились ровно в половине первого. Руж и Оксана, как выяснилось, ехали к условленному месту на одном поезде, только в разных вагонах. А Киловольт уже стоял на платформе.
– Ого! – одобрительно сказал Руж, пожав руку Килу и повернувшись к журналистке. – Первый раз вижу, чтоб девушка вовремя приходила на свидание!
– Так это ж деловое свидание! – рассмеялась Оксана. – А вот если б с молодым человеком... Могу и час его промучить!
– Не повезло кому-то, – философски заметил Руж, не глядя на друга. – Впрочем, индейцы сами наступают на грабли. Ну кто их заставляет?
– Кого? – не поняла Оксана.
– Индейцев!
Журналистка со страхом посмотрела на Ружа, потом бросила вопросительный взгляд на Киловольта. Тот с огромным интересом изучал гранитные плиты у себя под ногами.
– Да все нормально! – успокоил Руж. – Я не сошла с ума, милорд! Нет-нет! Нет-нет!
Он попрыгал на носочках, сложив руки перед собой, будто маленький зайчик. Оксана невольно сделала шаг поближе к Киловольту. Схватила за руку, будто молча спрашивала, что происходит.
– Не обращай внимания! – наклонил голову Кил. – Просто Руж сегодня без пива. Ему нельзя спиртного. День такой. А Руж без пива – как наркоман без дозы. Ломает его. По-страшному.
– Ломает, – огорченно вздохнул диггер. – Ну что, ребята, двинули?
– Двинули! – твердо сказала журналистка. – А куда?
– Совсем недалече, – хмыкнул лидер группы.
И впрямь, требовалось пройти метров двадцать. Или тридцать. Парни привели девушку на другую платформу. Остановились возле квадратного металлического люка в полу. Киловольт чуть отодвинул журналистку в сторону, поближе к стене.
– Значит, так! – скомандовал Руж. – Открываем. Я ныряю первым. Кил, ты берешь Оксану за руки, опускаешь вниз, но очень быстро. Не дрейфь, я поймаю. И сразу сигаешь вслед за нами. Только не на голову даме!
– Вы что? – пораженно спросила журналистка. – Прямо здесь? На платформе?! Люди ж вокруг!
Но ее никто не слушал. Руж присел возле замка люка. Развязал шнурок на кроссовке и тут же, с деловым видом, чуть ли не с пыхтением, принялся его старательно завязывать. К платформе подошел поезд. Одни пассажиры покидали вагоны, другие заходили внутрь. Людская река потекла на улицу. Диггер сидел чуть в стороне, ковыряясь с «тапком». И вдруг журналистка заметила в руке парня... маникюрные щипчики! Руж вскрывал замок!
Поезд тронулся с места, на какой-то десяток секунд платформа опустела. Руж быстро глянул на Киловольта. Тот кивнул, за талию подвинул девушку ближе к себе. Темноволосый диггер резко дернул металлическую крышку люка. На то, чтоб бросить короткий взгляд вниз, у него ушла секунда. Еще через секунду Руж спрыгнул на лестницу. Галопом проскакал по ней, развернулся.
Бледная от страха Оксана уже спускалась следом за ним «на лифте». Киловольт держал журналистку за кисти рук, стоя над открытым проемом. Руж, не особенно задумываясь над проблемами этикета, схватил девушку за бедра, сдернул ее с лестницы в сторону. Журналистка обхватила его руками за шею. А на освободившуюся площадку уже «свалился» Киловольт. Закрыть крышку по-тихому не удалось: Кил слишком резко дернул створку люка, и она с грохотом захлопнулась.
– Ой, мальчики! – Оксана испуганно зажмурилась. – Что сейчас будет...
Трое правонарушителей постояли в проходе, ожидая рева сирены, милицейского свиста или, в крайнем случае, страшного мата. Но никто их не преследовал. Ничьи перекошенные от гнева рожи не засовывались в люк, через который искатели приключений проникли в подплатформенное помещение.
– Быстро! – скомандовал Руж.
Он метнулся к крайней двери, открыл ее. Махнул рукой, показывая, что сотоварищам необходимо срочно укрыться там. Внутри оказалось маловато места для троих. Штатное освещение решили не включать, Руж только направил в пол луч маленького фонарика.
– Фух! – выдохнула Оксана и оперлась спиной на Киловольта. – Ну, ребята... Ну, блин...
Кил тут же воспользовался темнотой и малыми размерами помещения. Он присел на какой-то бетонный выступ, обнял журналистку за талию. Потянул к себе. Оксана уступила безропотно. Прижалась к Килу. Волосы девушки оказались возле лица парня, диггер вдохнул аромат ее духов. Не удержался, нежно прикоснулся губами к шее.
– Ну, ребята! – повторила журналистка. – Ну, вы даете! Это ж... десять секунд! Дамскими щипчиками! И мы... мы тут?!
