История будущего (сборник) - Хайнлайн Роберт (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Рывком высвободившись, Лазарь отвесил Форду крепкую пощечину.
— А ну, прекрати! Выкладывай, что там стряслось?
Голова Форда мотнулась под ударом. Он прекратил плач, но все еще не в силах был говорить. Взгляд его был мутен. Вдруг на него упала чья-то тень. Оборачиваясь, Лазарь выхватил бластер. В нескольких футах от них стоял Криил Сарлоо, не делая попыток приблизиться. Удерживал его не бластер в руке Лазаря — бластеров он до этого никогда не видел.
— Ты?! — сказал Лазарь. — Чтоб вас… Что вы с ним сделали?
Сообразив, что туземец его не понимает, Лазарь перешел на местный язык:
— Что случилось с братом моим, Фордом?
— Возьми его, — выговорил Сарлоо дрожащими губами. — Плохо. Очень, очень плохо.
— Это ты мне говоришь?! — буркнул Лазарь, не удосужившись перевести это на язык джокайра.
3
Совет был экстренно созван в том же составе, за исключением председателя. Лазарь рассказал о происшедшем. Шульц доложил о состоянии Форда:
— Пока что медики не нашли никаких видимых причин его болезни. С уверенностью можно сказать, у администратора неизвестно чем вызванный острый психоз. В контакт с ним вступить до сих пор не удалось.
— А вообще-то он что-нибудь говорил? — спросил Барстоу.
— Несколько слов — и то самых простых. Еда, питье. Любая попытка выяснить, что же его настолько потрясло, вызывает мгновенный приступ истерики.
— И диагноза поставить невозможно?
— Что ж, если вы хотите узнать мое мнение, то, попросту говоря, он до смерти напуган. Но, — добавил Шульц, — я никогда не видел ничего подобного, хотя не раз имел дело с синдромом страха.
— А вот мне доводилось такое видеть, — неожиданно сказал Лазарь.
— Где? При каких обстоятельствах?
— Лет двести назад, — начал Лазарь, — когда я был еще маленьким, я поймал взрослого койота и запер в загоне. Я думал, что смогу его выдрессировать, как охотничью собаку. Но ничего из этого не вышло. И вот сейчас Форд ведет себя точь-в-точь как тот койот.
Наступило тягостное молчание. Тишину нарушил Шульц:
— Я не совсем понял, что вы хотите сказать. В чем же сходство?
— Да, в общем-то, — протянул Лазарь, — я только предполагаю… Что там стряслось, наверняка может сказать только сам Слэйтон, если в силах будет говорить. Я так думаю, мы все здорово обмишурились насчет этих джокайра. Мы посчитали их людьми только оттого, что они с виду похожи на нас и так же цивилизованны. А на самом деле они вовсе никакие не люди. Они — домашние животные. Нет, погодите, — добавил он, — я знаю, о чем вы думаете. На этой планете и люди есть, верно. Настоящие. Они живут в храмах, и джокайра зовут их богами. И это действительно боги!
Никто не перебивал Лазаря, и он продолжал:
— Конечно, вы сомневаетесь. Поймите: не собираюсь я вам тут метафизику разводить, просто говорю, что пришло в голову. Я уверен в одном: в храмах кто-то живет, и этот кто-то настолько могуществен, что его можно назвать богом. И кем бы эти твари ни были, именно они на этой планете главная раса, то есть люди. Все остальные — и мы, и джокайра — для них просто скоты бессмысленные, ручные или дикие. Мы ошиблись, посчитав местную религию за предрассудок, это совсем не так.
— И ты думаешь, — медленно произнес Барстоу, — именно здесь ключ к разгадке случившегося с Фордом?
— Верно. Он встретился с одним таким по имени Криил и сошел с ума.
— Судя по всему, — подытожил Шульц, — согласно вашей гипотезе, всякий человек от встречи с «богами» должен сойти с ума?
— Не совсем, — ответил Лазарь. — Больше всего я боюсь не сойти с ума от такой встречи.
В тот же день джокайра прекратили общаться с землянами. Это было к лучшему: над колонией и без того навис страх — страх перед неизвестностью, которая не имеет лица, неизвестностью, которая страшнее смерти, неизвестностью, сама встреча с которой может превратить человека в безвольное и бессмысленное животное. Никто больше не видел в туземцах отзывчивых и безобидных друзей. Они стали казаться марионетками, приманкой, закинутой незримыми, могущественными существами, обитающими в храмах.
Голосования не потребовалось. С единодушием толпы, стремящейся прочь из горящего дома, все колонисты захотели покинуть ужасную планету, и чем скорее, тем лучше. Командование принял Заккур Барстоу.
— Свяжитесь с Кингом! Пусть немедленно высылает все шлюпки, и постараемся убраться отсюда поскорее! — Он обеспокоенно запустил пятерню в волосы. — Сколько человек — максимум — может взять шлюпка? И сколько времени займет эвакуация?
Лазарь что-то пробормотал себе под нос.
— Что?
— Я говорю, не во времени дело. А вот — дадут ли нам эвакуироваться? Похоже, этим, что в храмах, новая скотинка позарез нужна! Мы то есть.
Лазарь был нужен, чтобы пилотировать шлюпку, но гораздо важнее — руководить толпой. Заккур Барстоу предложил ему собрать небольшую группу безопасности, но Лазарь, взглянув за его плечо, воскликнул:
— Ух ты! Гляди, Зак! Кажись, все! Приплыли…
Обернувшись, Заккур Барстоу увидел Криила Сарлоо, с величавым достоинством приближающегося к ним через зал. Ему никто не препятствовал — и скоро Барстоу понял, почему. Он пошел было навстречу, чтобы приветствовать гостя, но обнаружил, что не может подойти к нему ближе, чем на десять футов. Никакой видимой преграды не было — однако подойти он не мог.
— Приветствую тебя, несчастный брат мой, — начал Сарлоо.
— Привет и тебе, Криил Сарлоо.
— Боги сказали. Твой народ никогда не будет принят. Ты и твои братья должны уйти.
Лазарь облегченно перевел дух.
— Мы уходим, Криил Сарлоо, — печально ответил Барстоу.
— Боги требуют этого. Пусть ко мне подойдет брат твой Либби.
Заккур послал за Либби и вновь обратился к Сарлоо, однако джокайра безмолвствовал. Казалось, он никого не замечает вокруг. Оставалось только ждать.
Появился Либби. Сарлоо завел с ним долгий разговор. И Лазарь, и Барстоу стояли рядом и могли видеть, как шевелятся губы говорящих, но ничего не слышали. Лазарь считал, что обстоятельства — удручающие. Лопни мои глаза, думал он, я и сам такой трюк несколькими способами мог бы проделать — если бы оборудование было. Только, похоже, ни один из этих способов тут не использован, да и оборудования не видать.
Разговор закончился, и Сарлоо удалился, не прощаясь. Обернувшись к остальным, Либби заговорил, теперь его голос был слышен:
— Сарлоо сказал, — начал он, недоумевающе подняв брови, — что мы должны отправиться на планету, расположенную… э-э… не менее, чем в тридцати двух световых годах отсюда. Так решили боги.
Он прикусил губу.
— Ладно, — сказал Лазарь, — не время рассуждать. Хорошо, что вообще отпускают. Я так думаю, они бы запросто могли стереть нас в порошок. Вот взлетим, тогда и будем выбирать направление.
— И я того же мнения. Однако меня смущает то, что нам назначено точное время отлета: через три часа.
— Да это же невозможно! — воскликнул Барстоу. — Невероятно! Шлюпок не хватит.
Лазарь промолчал. Теперь он предпочитал не иметь собственного мнения.
Заккур изменил свое мнение очень скоро, тогда как Лазарь под давлением обстоятельств — приобрел. Сгоняя своих собратьев на поле, где шла погрузка, он вдруг почувствовал, что отрывается от земли. Он принялся бороться с неведомой силой; ноги и руки его не встречали никакого сопротивления, но земля по-прежнему удалялась. Закрыв глаза, Лазарь сосчитал до десяти и открыл их снова. Теперь он парил примерно в двух милях над землей.
Внизу, клубясь над городом, будто стая летучих мышей, взмывали в воздух бесчисленные темные точки. Некоторые из них, приблизившись, оказались людьми, землянами, его родичами.
Линия горизонта стиралась, планета постепенно становилась круглой, небо темнело, однако дыханию ничто не мешало, а кровеносные сосуды и не думали лопаться.
У люков «Нью-Фронтирс» уже висели целые гроздья людей, похожие на пчел, роящихся вокруг матки. Ступив на борт, Лазарь, наконец, смог перевести дух. Что ж, для начала неплохо.
