После нас - хоть потом - Лукина Любовь Александровна (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
- Простите, не понял… чья секретарша?
- Ну не моя же! Нашего директора, естественно… Идем с ней мимо фирмы «Редхаунд». Чужая территория, не мной помечена. Я обязан миновать ее с опущенной головой - иначе получится, что я на эту фирму претендую…
- «Не желай дома ближнего твоего…» - тихонько вставил шар-пей.
- Вот именно! Навстречу выводят тамошнего терьера - тоже на прогулку. И тут Ляля, представьте, берет меня с перепугу на короткий поводок, то есть вздергивает мне башку! А вскинутая голова - это вызов, это агрессия… И разнимать зря полезли! Собачья драка - почти ритуал. Даже пресловутая грызня зев в зев - не более чем запугивание. А вот стоит вмешаться в драку людям - тут же начинаются серьезные травмы…
- Но вы потом объяснили девушке, что она была не права?
Мягкая улыбка тронула тяжелые губы Ратмира.
- Да, - вымолвил он после едва уловимой паузы. - Потом объяснил…
- А если бы вас выгуливал хозяин? - внезапно спросил толстячок.
- Ну, хозяин - это совсем другое дело! Надо вскинуть голову - значит надо.
- Вы так уверены в его добрых помыслах?
- Вот поэтому-то вам и необходим практикум по психологии, - назидательно сказал Рагмир. - Добро - это то, что угодно хозяину, зло - это то, что ему не угодно…
В шевелящихся кронах нечто пернатое издало поразительной красоты и силы трель, словно бы выстроив и тут же обрушив крохотный хрустальный дворец.
- Стало быть, вы меня поймете, - пришамкивая от усталости, произнес толстячок. - Я намерен донести до ваших собратьев одну-единственную и очень простую мысль: «Даже встав с четверенек, не забывайте о том, что у вас есть Хозяин…»
- Хорошо формулируете, - заметил Ратмир. - Местами не хуже Франциска Ассизского.
Собеседник молчал. Все-таки отбегать академический час на четырех да еще и без подготовки в таком возрасте трудновато. Забеспокоившись, Ратмир заглянул в утомленные желтоватые глаза доминиканца. Тот хотел улыбнуться в ответ, но складчатое личико лишь раздвинулось в страдальческой гримаске.
- Знаете, кажется, я действительно переоценил свои силы… - виновато сказал шар-пей. - Вы не проводите меня до гостиницы?
- А где вы остановились?
- Тут рядом… В «Рексе».
- С удовольствием…
Гостиница «Рекс» (в просторечии «Будка») - шестиэтажная коробка горчичной масти с высоким остроконечным тимпаном и двумя чугунными догами на крыльце - располагалась на проспекте неподалеку от Госпитомника.
- Но может быть, у вас свои планы?
- Нет… - Ратмир взглянул на часы. - До часа я совершенно свободен.
Толстячок с кряхтением поднялся со скамейки, и они медленно двинулись в сторону борзодрома. Будущий шар-пей в самом деле был измотан до крайности - еле ковылял, бедолага.
- А чем вы обычно занимаетесь вечерами? - через силу полюбопытствовал он.
- Сижу в «Собачьей радости», - сказал Ратмир, стараясь переставлять ноги как можно реже. - Это подвальчик такой… Вроде клуба.
- Не надоедает?
- Надоедает. Иногда. Но, понимаете, с некоторых пор я способен общаться только с коллегами. Прочие представители человечества, за редким исключением, меня, честно говоря, утомляют…
- Почему?
За рекой громыхнуло. Ратмир осклабился.
- Слышали, что творят? Вот, видимо, поэтому…
- Но ведь в подвальчик-то ваши собратья приходят уже, наверное, в людском качестве…
- Так, падре, так… - вздохнул Ратмир. - И все же что-то собачье в них тем не менее сохраняется. Какой-то, знаете, незримый отпечаток честности, благородства… Человек, он ведь, как известно, на девяносто процентов состоит из своего ремесла…
Некоторое время шли молча. Обогнув пустынный борзодром, где двое слесарей в синих спецовках отлаживали механического зайца, выбрались на широкую центральную аллею.
- Скажите, - как-то опасливо поглядывая на спутника, начал доминиканец, - а среди местного духовенства не было… м-м… попыток…
- Проповедовать на четвереньках? - Ратмир рассмеялся, вообразив православного батюшку в такой рискованной позиции. - Вряд ли… Хотя… Вы памятник Ставру видели?
- Э-э… нет.
- Вообще-то здесь недалеко, - сказал Ратмир. - Если вы в состоянии одолеть лишние сорок шагов…
- Ну, не настолько уж я плох, - улыбнулся шар-пей.
* * *
Памятник был невелик, но выполнен, безусловно, талантливо. Пьедестал представлял собой подобие незавершенной строительной конструкции, обрывающейся в предполагаемую бездну. И в эту-то бездну самозабвенно устремлялся бронзовый Ставр, разинув пасть и касаясь передней лапой улетающей от него трости.
- Вот, - сказал Ратмир. - Между прочим, столичная достопримечательность. Обратите внимание: всего две точки опоры, как у Николая Первого в Петербурге…
- Кто он? - спросил толстячок.
- Эрдельтерьер. Выпускник Госпитомника.
- Сокурсник?
- Нет. Помоложе. Я уже защищался, а он еще только поступил… Учился, говорят, средне. Сразу по специальности работать не стал, подал документы в Духовную Академию - светское-то высшее образование у него уже было. Такой вот странный случай. Гиды об этой подробности, как правило, почему-то умалчивают…
- Но он окончил Академию? - с интересом спросил шар-пей.
- Да. А потом к общему удивлению взял и устроился псом. Но вот собирался ли он таким образом проповедовать… Право, не знаю.
- А памятник за что? Ратмир крякнул, помолчал.
- На памятник мы всей Гильдией собирали… - нехотя сообщил он. - Дикая история. У нас виадук который год строится… Ну а хозяин, дурак, в пьяном виде бросил сверху тросточку, скомандовал «апорт»… А там десять метров высоты!
- Насмерть?
- Естественно… День траура объявляли. Хозяина - под суд, но псу-то от этого не легче…
Запрокинув складчатую мордашку, проповедник долго не сводил глаз с одухотворенного бронзового лица Ставра.
- Какая вера! - потрясенно, чуть ли не с завистью выдохнул он наконец. - Убежден, что душа его сейчас обретается в раю…
Мимо застывших перед постаментом собеседников на коротком поводке провели Тамерлана. Не повернув кудлатой головы, угрюмый исполненный достоинства кавказец величественно прошествовал своей дорогой. Доминиканец машинально протянул руку - то ли погладить, то ли благословить.
- Не надо, - быстро сказал Ратмир. Рука отдернулась.
- Вы его знаете?
- Еще бы!
Пока добирались до «Будки», погода решила смениться. Небосвод перекосило. Тучи над западной окраиной набрякли чернотой, провисли до крыш. Пожалуй, имело смысл заглянуть в родную контору, не дожидаясь обеда. Попрощавшись с проповедником и опять забыв спросить, как его зовут, Ратмир приостановился на крыльце рядом с чугунным догом, озирая помрачившиеся небеса, затем двинулся проспектом в сторону фирмы.
Естественно, что после беседы в парке мысли его приняли несколько еретическую направленность. Глумливое воображение рисовало перед Ратмиром поистине раблезианские подробности перевода Священного Писания на собачий. Интересно, с какого языка он собирается перелагать? На церковнославянском, к примеру, - «не введи нас в напасть». А на русском - «не введи нас во искушение». Пусть небольшая, но разница налицо. Либо вообще не смей ни на кого напасть, либо нападай, но не вздумай при этом искусать…
Шел и посмеивался.
Шар-пей, конечно, безумец. А безумные замыслы обыкновенно удаются… Только вот не вышло бы у четвероногого проповедника, как на Гаити, где негры-христиане когда-то учинили белым собратьям хор-рошую резню по идейным соображениям! А что? Ситуация схожая: Бог пришел спасти людей, а люди Бога распяли. И неизбежная для каждого пса мораль: трави их, христоубийц двуногих! Кусай! Грызи! Ату!..
Хотя, впрочем, сколько их у нас, граждан, работающих собаками? От силы процентов десять, если не меньше. Так что спите спокойно, прямоходящие сусловчане, травли не будет…
Но вот кто взвоет, так это хозяева! Уверовавший пес для боев скорее всего непригоден. По правилам поединка немедленная дисквалификация следует в трех случаях: пассивное облаивание, долгая демонстрация оскала и, наконец, бегство с ринга до начала драки. Что ж, придется добавить четвертый пункт: дружелюбное облизывание морды противника…
