Флеш Гетт (СИ) - Дроздов Алексей Владимирович (читать бесплатно полные книги txt) 📗
Другими словами, глупость красавицы обусловлена объективными законами развития личности. Личность не развивается по желанию, ум развивается по нужде, по суровой необходимости. Так, страшненькая девица начинает лихорадочно соображать - чем же взять мужчину? А вот это и есть движущая сила её развития.
И начинает развиваться её соображалка.
Самое несправедливое в этом законе то, что таким невзрачным девушкам со временем начинают нравиться действительно умные и образованные мужчины. Они начинают различать, где золото, а где плевелы. А если он ещё и сложен хорошо...
Красавицам же в силу слабой интеллектуальной оценки и по причине непонимания гармонии нравятся те, которые... догадались? Нет, не уголовники и хулиганы, нет. Им нравятся те, которые имеют внешность, сравнимую с предлагаемым данным обществом эталоном и которые могут их попросту взять. Интеллект их не интересует, они просто не знают, что это такое.
"А и правильно!" - думал Андрей. На кой он, этот интеллект? Проценты в банке на него не начисляют, каши из него не сваришь. От него одни неприятности. Он стал наглее в общении с дамами курса, проще, перестал стесняться и видеть в красавицах богинь. Он их внутренне принизил.
И странное дело - попал точно в цель. Дело пошло.
Силуэты домов исчезли внезапно. Видимо, над песками носились мельчайшие песчинки, создававшие едва заметный туман, "дымку". Через отрезок пути в два километра концентрация пыли стала достаточной, и город растворился в ней.
Андрей развернулся и решил не удаляться от города. Он прошёл несколько сот метров, но изображение домов так и не вернулось. Он ещё два раза менял направление, ориентируясь по солнцу, но это не дало результатов. Он сел на песок и съел часть содержимого пакета, запив уже потеплевшей водой.
К нему в голову пришла дикая мысль.
А что если города больше нет? Что если он исчез вслед за остальным миром? Процесс "разжижения" стен и крыш не останавливался, он шёл непрерывно.
Прямо перед ним возникла, "материализовалась" та самая скала правильной формы, которую они наблюдали ещё вчера. Изображение переместилось вправо, затем влево. Затем растаяло.
Это мираж...
Андрей шёл по пустыне, повязав рубашку на голову. Пологие барханы уходили в бесконечность, не вселяя надежды на благополучный и скорый конец движения. Иногда он чувствовал дуновение ветра, жаркое, едва заметное. Песчинки перекатывались, создавая тихий звук, напоминающий гудение пчелы. Песок был синего цвета, как медный купорос. Или как дроблёный сапфир. Нет, скорее сапфир - интуитивно Андрей предполагал, допускал их значительную физическую твёрдость. Они переливались на солнце искорками, на склонах барханы с одной стороны были покрыты белёсым налётом.
Попадалась растительность - тёмно-зелёная лианообразная трава, побеги её тянулись на десятки метров, оплетая холмы, иногда они полностью покрывали их верхушки.
Он пробовал оторвать часть стебля. Примерно через каждые полметра вглубь синего песка уходили твёрдые древовидные корни, а сам стебель внутри был губчатый и без каких-либо признаков влаги. Спустя несколько минут оторванная часть рассыпалась на мелкие зелёные пластины сама собой.
Он шёл уже несколько часов.
Мужчина ухаживает за женщиной, как садовник за деревом, ожидая плоды. Но как только плоды появляются, и собраны, так надобность в дереве отпадает до весны. Оно остаётся одно, без листвы, на ветру, и в ожидании зимних холодов садовник не укрывает его. Зачем оно, если плод уже сорван?
Таков закон природы, и мужчина не ожидает от женщины потомства так, как это делает она. У них разные задачи в жизненном узоре. Она ждёт оплодотворения и подчиняется его воле, сильной воле. А он оплодотворяет, владеет, решает.
У Андрея было много женщин, и среди них встречались такие, с которыми он мог бы связать свою судьбу. Но не сложилось, как говорят.
С Валерией же всё было по-другому, иначе. И он, честно говоря, никак не мог взять в толк - что же такое их отношения? Они не вписывались ни в какие рамки, потому что она подавляла его мужское эго своей неистовой силой, аурой, дикой харизмой. Да, он чувствовал в ней самку. Но - не наседку, не мамашу, не хранительницу очага, не мать его возможных детей. О детях он не думал никогда. Это было бы смешно - перед сексом думать о каких-то детях?
Друга? Нет, не то. Она всё больше и больше занимала его мысли, чувства. Как медленный яд, впрыснутый в вену, имеет срок инициализации.
Поворот головы, тембр голоса, фразы, словечки... Как она держала руку, когда брала чашку кофе или чая.... На кой чёрт....
В мужском шовинизме всегда проскакивают такие крайности самооправдания. "Не стань подкаблучником" - если она сильнее. Если же она настолько умна и сильна, то ей прилепят ярлык "свой в доску парень". Валерия не подходила ни под какое определение, как ни пытался Андрей её систематизировать. Она сопротивлялась и устанавливала свой собственный, оригинальный статус.
Она была Женщиной.
В лесу оказалось не так темно, как это показалось раньше. Неяркий свет пробивался сквозь чащу стволов, каждый из которых имел в поперечнике самое большее двадцать-двадцать пять сантиметров. На вид их кора была похожа на резину, но на ощупь оказалась тверда, как кирпич. Красноватые, прямые стволы уходили отвесно вверх.
Вверху кроны шумели от порывов ветра.
Но здесь, внизу, было тихо и спокойно. Иной растительности особо не наблюдалось - под ногами стелился сплошным ковром мох, да ещё лианы плавными изгибами обвивали деревья. Их стебли, мягкие, зелёного цвета, не имели листьев, лишь на значительном расстоянии от земли были заметны небольшие боковые побеги.
Некоторые из лиан росли меж деревьев, так и не дотянувшись до твёрдой опоры. Но они тоже уходили стеблями вверх, и Валерия поначалу не поняла, каким образом они не падают. Разгадку она заметила спустя четверть часа своего путешествия. Молодые ростки лиан, имевшие небольшую высоту - около метра - оканчивались чашелистиком, в котором вместо цветка красовался большой пузырь, наподобие рыбьего. Некоторые пузыри достигали в диаметре более метра. Растение выделяло летучий газ, который и поднимал стебель ввысь, к солнечному свету. Найдя опору высоко в кроне, растение избавлялось от пузыря - здесь их останки в изобилии покрывали мох под ногами.
Валерия шла уже около часа.
Идти было легко - сказывалась малая сила тяжести. Воздух в лесу был прохладный и чистый.
Вскоре света стало больше. Лес поредел, и она вышла на пологий песчаный берег реки. Всё тот же синий песок зашуршал под ногами, он окрашивал воду в реке в небесно-голубой цвет. Река шириной около пятнадцати метров выбегала из леса, прыгая через длинные поваленные ей же стволы этих странных секвой, и пропадала за кручей в километре от того места, где теперь стояла Валерия.
Склон противоположного берега, более крутого, был покрыт зарослями колючего кустарника. Кусты без единого листа, усыпанные пятисантиметровыми шипами, так сплелись между собой, что более напоминали китайскую стену, чем растения. Между веток нельзя было просунуть ладонь. Кустарник неприступной стеной тянулся, насколько хватало глаз, по береговому гребню.
Валерия никогда не думала во время работы на Земле. То состояние, в котором она находилась сейчас, можно было сравнить с тем - в которое она входила раньше.
Она почувствовала опасность. И её спасло именно это состояние - отсутствие каких-либо мыслей. Такое состояние тела именуется турийей в восточных единоборствах.
Она отпрыгнула в сторону, инстинктивно встав на четвереньки. Чёрный стержень вспорол песок на том самом месте, где секунду назад стояла она.
Валерия перекатилась по откосу вниз, к воде, и укрылась за большой кучей песка у корневища поваленного дерева.
Второй стержень ушёл в песок рядом, в метре от неё.
Прошло около минуты, и знакомый голос вплёлся в лёгкий шум реки:
