Дюна: Дом Коррино - Герберт Брайан (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Мне кажется, что герцог поступил правильно, — сказал породистый седовласый лорд — Бэйн О’Тэри Хагальский. — Я нахожу позорными действия Верховного Магистрата, позволившего тлейлаксам осквернить память павших героев.
Шаддам был уже готов испепелить уничтожающим взглядом хагальского лорда, но вовремя услышал одобрительный ропот других аристократов. Он недооценил отрицательного отношения и всеобщей антипатии к тлейлаксам, по причине которой все эти люди почти явно одобряют Лето за его дерзость. Почему они не одобряют меня, когда мне приходится прибегать к жестким, но необходимым действиям?
Заговорил другой аристократ:
— Герцог Лето имеет право ответить на такое оскорбление. Это дело чести.
Шаддам не помнил ни имени этого человека, ни его происхождения.
— И это дело имперского закона. — В разговор вмешалась супруга императора Анирул, незаметно вставшая между мужем и канцлером Ридондо. После недавней кончины Лобии Анирул все время была возле супруга, словно действительно хотела участвовать теперь во всех государственных делах. — Человек имеет право защищать свою семью. Но разве в семью не входят также и предки?
Некоторые из аристократов согласно закивали головами, а один из них даже рассмеялся, словно Анирул произнесла остроумную шутку. Шаддам почуял, куда дует ветер.
— Согласен, — сказал он, придав своему голосу нотки отеческой снисходительности и думая о том, как использовать происшедший инцидент в своих целях. — Недостойное соглашение Биккала с Бене Тлейлаксом было, конечно же, незаконным. Хотелось бы, чтобы мой дорогой кузен Лето дал делу законный ход, но я могу понять его дерзкий поступок. Он еще так молод.
Мысли Шаддама были, однако, иными. Он быстро понял, как укрепятся позиции Лето в глазах глав Великих Домов после этой военной акции. Теперь все видят, что Лето может сделать то, о чем другой на его месте побоится даже подумать. Такая популярность может стать опасной для Трона Золотого Льва.
Император поднял унизанный перстнями палец.
— Мы проведем расследование этого дела и после окончания расследования выскажем свое мнение в официальном порядке.
Выходка Лето открывала и для Шаддама возможность осуществить его далеко идущие планы. Эти собравшиеся здесь лорды уважают быструю, непреклонную демонстрацию справедливости. Да, действительно, это очень интересный прецедент, очень интересный и интригующий…
Анирул смотрела на мужа, чувствуя неустойчивые колебания его мыслей. Она вопросительно взглянула на Шаддама, но он не обратил на это внимания. Его улыбка немало встревожила Анирул. Его жена и ее грымзы из Бене Гессерит и так слишком много от него утаивают, и он имеет полное право отвечать им тем же.
Сейчас он вызовет верховного башара и начнет приводить в действие свой собственный план. Старый ветеран Зум Гарон прекрасно знает, как делаются такие дела, и сумеет показать всему миру силу и доблесть сардаукаров в более серьезном деле, чем парады и потешные бои.
В конце концов, планета Зановар, на которой живет бастард Тирос Реффа, мало чем отличается от Биккала…
В тиши своих личных покоев леди Анирул водила по воздуху сенсорной ручкой, чертя невидимые иероглифы. Тропическое растение с черными цветками, растущее в кадке, источало запах озона.
На столе Анирул лежал сенсорно-концептуальный дневник, на невидимых страницах которого она записывала свои самые сокровенные мысли, заметки, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не обнаружит ее супруг. Анирул писала на недоступном расшифровке тайном языке Бене Гессерит, давно забытом наречии, на котором была написана священная книга Азхара.
Она писала о своей печали по ушедшей Лобии, неподкупной Вещательнице Истины, о своей привязанности к старой женщине. О, как бы удивилась Верховная Мать Харишка, как высоко вскинула бы она брови, узнав о таком неприкрытом проявлении эмоций. Но Анирул действительно тосковала по своей подруге. У нее не осталось во дворце близких друзей, одни льстецы, которые вились вокруг супруги императора с единственной целью, укрепить при дворе собственные позиции.
Лобия, однако, была совсем другой. Теперь Анирул хранила память старой женщины и ее опыт глубоко в душе среди какофонии голосов представителей сотен поколений, в лесу, который был слишком непроходим, чтобы его познать.
Мне очень не хватает тебя, мой старый друг. Смущенная Анирул прекратила ненужные излияния. Она прикоснулась к кнопке сенсорной ручки и безучастно проследила глазами, как и ручка, и дневник растворились и исчезли, как туманный налет на светло-голубом перстне из камня су.
Анирул прошлась по комнате и сделала несколько дыхательных упражнений. Звуки дворца стихли, и теперь она слышала только внутренний голос, который шептал:
Мать Лобия, ты слышишь меня? Ты здесь?
Другая память иногда раздражала и расстраивала, казалось, что предки шпионят за ней, находясь под сводом ее собственного черепа. Анирул не любила это своеобразное нарушение частной жизни, но чаще всего она находила присутствие Другой Памяти успокаивающим. Конгломерат жизней составлял внутреннюю библиотеку, и в некоторых случаях, когда в нее открывался доступ, из нее можно было черпать мудрость и вдохновение. Лобия была где-то там, затерянная среди множества бесплотных духов, и ждала своей очереди заговорить.
Преисполнившись решимости, Анирул закрыла глаза и поклялась себе, что найдет Вещающую Истину. Анирул с головой бросилась в шум и ропот Другой Памяти, желая преодолеть все, но отыскать Лобию. Она начала спускаться все ниже и ниже… все глубже и глубже.
Это была плотина из папиросной бумаги, которая только ждала момента, когда ее разорвут. Анирул никогда не пыталась так глубоко проникнуть в Другую Память, зная, что рискует навсегда потеряться на нижних уровнях этого бездонного царства мертвых. Но Анирул было назначено стать матерью Квисац-Хадераха, и ей было поручено исполнить этот святой долг только потому, что она имела более полный доступ к генетическому прошлому, чем другие Сестры. Тем не менее такой поход по чужой памяти нельзя совершать без поддержки и помощи со стороны других Сестер Ордена.
Она почувствовала волнение и смятение, появление завихрений в ровном потоке Другой Памяти. Лобия мысленно позвала подругу Анирул. Шум усилился. Было такое впечатление, что Анирул подошла к двери в комнату, полную кричащих на разные голоса людей. На воротах висели развевающиеся занавеси, заслонки, которые не давали ей проникнуть в эту комнату.
Лобия, где ты?
Но вместо ответа одиночного голоса смятенная Анирул услышала вой и крики, голоса предупреждали о надвигающемся несчастье. Это ужаснуло Анирул, и у нее не осталось другого выхода, кроме как бежать из глубин чужой памяти.
Она очнулась в кабинете и сквозь туман, который заволакивал ее взор, увидела знакомую обстановку. Ей казалось, что часть ее существа осталась там, глубоко внутри коллективного интеллекта Бене Гессерит. Она не шевельнула ни единым мускулом для того, чтобы бежать из Другой Памяти, оставив позади ее страшные предупреждения.
Постепенно Анирул начала чувствовать покалывание в коже. Когда наконец она обрела способность двигаться, прояснился и ее взор.
Внутренний голос говорил о том, что вскоре должно произойти что-то страшное и неминуемое. Все это имеет отношение к давно ожидаемому Квисац-Хадераху, до появления которого осталось всего одно поколение. Семя уже посеяно и плод растет в чреве ни о чем не подозревающей Джессики. Но Другая Память предупредила о несчастье…
Анирул предпочла бы, чтобы рухнула империя, чем хотя бы один волос упал с головы этого будущего ребенка.
Некоторое время спустя в том же кабинете мать Квисац-Хадераха пила чай с пряностью и шепотом переговаривалась с Преподобной Матерью Мохиам на древнем тайном языке.
Мохиам прищурила свои птичьи глаза.
— Ты уверена, что тебе действительно явилось видение, о котором ты рассказываешь? Насколько я понимаю, герцог Лето не собирается отпускать Джессику. Ты думаешь, что мне стоит поехать на Каладан, чтобы защитить ее? Его безрассудное нападение на Биккал может сделать Лето уязвимым для мести врагов, а мишенью скорее всего станет Джессика. Ты видела это?
