Работа над ошибками. Дилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич (первая книга .TXT) 📗
— Вечер уже, — отстраняя соседку, сказал Петр. Подошел, глянул через плечо. Спросил: — Помощь нужна?
— Сейчас милиция приедет.
Сосед кивнул. С грустью произнес:
— Жаль, что девка. Мужику бы сейчас дали в репу. Для начала.
Девица побледнела.
— А может, стоит все-таки дать? — вслух размышлял Петр.
Но тут загудел лифт, и сосед замолчал. Через несколько секунд на площадку вывалились трое милиционеров. Двое — с автоматами. Обнаружив, что стрелять пока не в кого, они замерли будто почетный караул. Третий — видимо, старший, — спросил у меня:
— Кто вызывал милицию?
— Я.
— Ваша квартира? — кивая на дверь, спросил старший.
— Да.
Девица внутри истерически засмеялась.
— Его-его, — подтвердила Галина. — Мы соседи. И свидетели!
— Старший сержант Давыдов. Предъявите документы, — велел милиционер, не делая пока попыток пройти в квартиру. — Всех касается!
Соседи нырнули в свои квартиры. Даже неспешный Петр Алексеевич обрел некоторую торопливость. Я достал паспорт и протянул милиционеру, сбивчиво объясняя:
— Вернулся с работы, дверь открыта… За собаку испугался, эти ж сволочи и прибить пса могут…
— Собаку надо держать такую, чтобы при ее гавке преступник мочился в штаны, — изучая паспорт, сказал милиционер. Покосился на девицу. — Или мимо юбки… Так. Кирилл Данилович Максимов. Прописан в городе Москве, Студеный проезд, дом тридцать семь, квартира восемнадцать… Так. Что ж, все ясно.
Вышли соседи с паспортами.
— Будете понятыми, — сообщил им Давыдов. — Входим в квартиру?
— Входим, — злорадно сказал я. — Представляете, вынесли мебель, вместо нее свою притащили…
— Захват жилого помещения, — вставил один из ментов с автоматом.
— Выводы оставь судьям, — оборвал его старший сержант.
Мы вошли в квартиру. Кешью опять залаял. Давыдов посмотрел на него и покачал головой. После чего вполне вежливо поинтересовался:
— Ваши документы.
— Они в сумочке. На вешалке, — кивнула девица.
— Достаньте.
Девица достала из сумочки документы. На меня она теперь смотрела как-то очень странно.
С минуту старший сержант изучал ее паспорт. Потом прошел к окну и еще минуту разглядывал паспорт при остатках дневного света. Присвистнул и посмотрел на меня с загадочной улыбкой:
— Вот так третья улица Строителей, гражданин Максимов…
То, что он назвал меня гражданином, мне не понравилось. И вполне обоснованно.
Звали девицу Натальей, фамилия — Иванова. Двадцать один год, на пять лет моложе меня. Прописана она была в моей квартире. Сейчас мы сидели на кухне за столом — я, Наталья и старший сержант.
Некоторое время Давыдов изучал паспорта, потом спросил:
— И друг друга вы не знаете?
Я даже не стал отвечать. Девица — тоже.
— Кто здесь проживает? — поинтересовался старший сержант у соседей.
— Он! — воскликнула Галина. — Он тут живет! Три года как живет.
Все-таки что-то человеческое в ней есть.
— Кирилл, — подтвердил Петр Алексеевич. — Не сомневайтесь. А эту… первый раз вижу.
Старший сержант посмотрел на Наталью и укоризненно спросил:
— И зачем это вам, гражданка? Подделка паспорта, воровство…
— Выводы оставьте судьям, — огрызнулась девица. — Я здесь живу! Три года, как квартиру купила. А этих… — неопределенный кивок то ли в мою сторону, то ли в сторону соседей, — первый раз вижу! Это же шайка, ну как вы не понимаете!
Я слушал ее — а сам смотрел на кафель. Обычная полоска кафеля над плитой и умывальником, «фартук». У меня был красивый бордовый кафель, в принципе — очень дорогой, но купленный задешево, как остатки. Сколько там нужно было этого кафеля, два квадратных метра…
У Натальи кафель был попроще. Голубенький.
Да, за день можно вынести из квартиры всю мебель. И если уж на то пошло, даже переклеить обои. Но сколоть старый кафель и положить новый? Да еще так аккуратно?
Или все-таки можно?
Я посмотрел на пол. Линолеум. Не тот, что у меня. Другой.
— Это ваша квартира? — спросил Давыдов. — Вы здесь живете?
— Не знаю…
— Как это — не знаете? — Он даже растерялся. — Вы же…
— Я здесь живу. Это мои соседи. — Я кивнул на понятых. — Но… тут все совершенно изменилось. Мебель другая. Линолеум на полу… у меня посветлее был и мягкий такой, на подкладке…
Наталья фыркнула.
— Кафель на стенах другой… — чувствуя, что шансы получить поддержку в милиции падают, закончил я.
— Кафель? — заинтересовался старший сержант. — Кафель другой?
Он подошел к стене. Поковырял ногтем шов. Пожал плечами. Спросил у другого милиционера:
— Ты же вроде на стройке работал? Можно за один день кафель на стене сменить?
Мент поколебался:
— Теоретически оно все можно. Хороший клей, быстросохнущая затирочка… А практически — нет.
— Пройдемте в ванную, — решил Давыдов.
В ванной комнате сушилось белье. Женское. Наталья засуетилась, срывая с веревочек трусики и лифчики.
— Ваша ванная комната? — спросил Давыдов. — Кафель ваш?
Дался ему этот кафель… Но я понимал, к чему он клонит. Сменить два метра кафеля — дело одно. А вот в ванной комнате ремонт сделать…
— Вроде мой, — печально сказал я. — Тот, который и был, я не менял.
— Приметы какие-нибудь? Скол на ванне, плитка треснувшая?
Я честно пытался вспомнить. Мне очень хотелось найти в этой квартире хоть что-нибудь свое.
— На смесителе царапины были, я его в некондиции брал, — признался я. — Но тут другой смеситель, старый.
— Какой еще старый? — возмутилась Наталья. — Я смеситель не меняла, какой стоял, такой и стоит!
У старшего сержанта пискнула рация. Он буркнул что-то в микрофон. Задумчиво потрогал смеситель. Произнес:
— Значит, так. У кого есть документы на квартиру?
— У меня! — откликнулась Наталья. — Сейчас…
Она убежала в комнату.
— У меня тоже были, — безнадежно сказал я. — В письменном столе. Только его нет в комнате, я заглядывал. Стола, в смысле, нет.
— Такие документы надо хранить в банковской ячейке, — серьезно сказал старший сержант.
И тут я не выдержал, взорвался:
— Ты что несешь, страж закона? Какая ячейка! Ну кто я тебе — новый русский, ячейку в банке снимать? Ты сам-то где документы хранишь?
Он даже не обиделся — и это вновь меня испугало.
— Под матрасом… Остыньте, Кирилл Данилович, наговорите лишнего — придется вас задержать.
Вернулась Наталья. С документами на квартиру — бланки о квартплате, квитанции за электричество, свидетельство о покупке квартиры…
Я молчал. Старший сержант просмотрел документы, вернул их и сказал:
— Что ж, господа и дамы, не вижу возможности вам помочь. Вам, Кирилл Данилович, следует обратиться в суд. Если квартира действительно ваша…
— То есть как это действительно? — воскликнул я.
Давыдов поморщился и продолжил:
— …то копии документов хранятся у нотариуса, в органах регистрации актов купли-продажи жилья, в дэзе, наконец. Подменить все эти документы… — он замялся, — ну, наверное, возможно, но настолько сложно и дорого, что овчинка выделки не стоит. Не будет никто из-за однокомнатной в панельном доме на окраине такие дела воротить!
Наталья хмыкнула — так торжествующе, что стало ясно: она уверена в наличии документов. И в дэзе, и у нотариуса…
— Вам же, гражданка Иванова, если вы здесь проживаете, я бы посоветовал завести хоть какие-то отношения с соседями. Кто может подтвердить, что вы тут живете? Подруги, родственники?
— Родственники в Пскове живут, ко мне не приезжали, — отпарировала Наталья. — С подругами я в парке гуляю и в кино хожу, а не пью в квартире, как мужики. А с соседями такими, стыд пропившими… — она гневно посмотрела на соседей, — знаться не собираюсь.
— Тихо-тихо. — Движением руки Давыдов притормозил шагнувшего к Наталье Петра Алексеевича. — Ситуация сложная, но правда всегда восторжествует. Давайте покинем квартиру гражданки…
