История будущего (сборник) - Хайнлайн Роберт (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Незнакомец обратился к Лазарю:
— Брат, веришь ли ты ушам своим? Первый случай насилия за двадцать лет, а они сообщают о нем так спокойно, будто это неполадки в системе контроля погоды!
— Да не совсем, — задумчиво протянул Лазарь. — Слишком уж выразительно нас описывали.
— Это так. Но, кажется, за всю передачу не прозвучало ни одного слова с индексом эмоциональности выше полутора. А ведь в новостях разрешены выражения с индексом до двух целых и ноль десятых!
— Вы психометрист?
— Нет. Извините, я забыл представиться — Эндрю Джексон Либби. [107]
— Лазарь Лонг.
— Вас я уже знаю — я был вчера на Совете.
— Либби… — протянул Лазарь. — По-моему, в Семьях такой фамилии нет. И все же — что-то очень знакомое.
— Мой случай отчасти напоминает ваш.
— Вы сменили имя в эпоху Пророков?
— И да, и нет. Я родился после Второй революции, но мои родители связались с Новыми Крестоносцами, отбились от Семей и сменили имя. Я лишь взрослым узнал, что принадлежу к Семьям.
— Да что ты говоришь? Интересно. А как же тебя отыскали? Хотя, если не хочешь, можешь не рассказывать…
— Понимаете, я служил в космофлоте, и один из моих начальников…
— Все! Вспомнил! Верно, ты был космонавтом! Ты — Либби-Счетчик!
Либби смущенно улыбнулся:
— Да, меня так называли.
— Ну конечно! И последний корабль, который мне довелось пилотировать, был оборудован твоим парагравитационным выпрямителем! А для управления двигателями пользовались твоим дифференциалом! Эту штуку я сам установил — вроде как позаимствовал твой патент.
Либби ничуть не обиделся, напротив, лицо его засияло:
— Вы интересуетесь символической логикой?
— Только с точки зрения практики. Кстати, я внес в эту твою штуку усовершенствование, основанное на использовании отброшенных альтернатив в твоем тринадцатом уравнении. Получается так: допустим, мы движемся в поле, плотность которого X, а градиент энного порядка перпендикулярен курсу, и необходимо проложить оптимальный курс в точку A с вектором подхода r, используя во время всего прыжка автоматический выбор. Тогда, если…
Мало-помалу они перешли на язык терминов, понятных только людям, имевшим дело с космосом. Между тем телеприемник продолжал поиск. Трижды он начинал говорить, но всякий раз Либби, не слушая, нажимал кнопку отказа.
— Понятно, — наконец сказал он. — Я тоже о чем-то в этом роде думал, но потом пришел к выводу, что это экономически не оправданно. Слишком уж дорого — для всех, кроме энтузиастов. А ваш вариант обойдется дешевле моего.
— Думаешь?
— Уверен! В вашем устройстве лишь шестьдесят два узла, если брать стандартные блоки. Значит, максимально возможное число операций… — Либби на секунду задумался. — Не превышает пяти тысяч двухсот одиннадцати, а мое…
— Энди, — участливо перебил его Лазарь, — а голова у тебя временами не болит?
Либби вновь застенчиво улыбнулся.
— В моих способностях ничего ненормального нет. Теоретически, это доступно каждому.
— Ну да, — согласился Лазарь, — а змею можно научить отбивать чечетку, если только ее в ботинки обуть. Ладно, не обижайся. Я очень рад нашей встрече — ведь я слыхал о тебе еще тогда, когда ты был зеленым юнцом. Ты ведь служил в Космическом строительном корпусе, так?
— Земля — Марс, — подтвердил Либби. — Третий участок.
— Вот-вот. Стало быть, тот парень не врал. Торговец один в Драйуотере. Я и деда твоего знал. Старый облезлый петух…
— Да, таким он и был.
— Еще бы! Помнится, я с ним сцепился на Совете 2012 года. Вот уж кто за словом в карман не лез… — Лазарь слегка нахмурился. — А вот интересно, Энди, — я все это очень хорошо помню, будто вчера было, — и в то же время кажется, что вспоминать все труднее и труднее. Особенно то, что было в последнюю сотню лет…
— Ну, это математически неизбежно, — заявил Либби.
— Почему это?
— Жизненный опыт растет линейно, но корреляции впечатлений, хранящихся в памяти, растут с колоссальной скоростью. Если бы люди жили по тысяче лет, пришлось бы разрабатывать совершенно новый способ построения ассоциаций, какой-нибудь выборочный, чтобы время сберечь. Иначе бы человек беспомощно копался в сокровищах своей памяти, неспособный давать оценки… А в результате — помешательство, либо старческий маразм.
— Вот как? — лицо Лазаря сделалось озадаченным. — Тогда нужно этим вплотную заняться — и поскорей!
— Ну, эта проблема вполне разрешима.
— Так давай как-нибудь на досуге займемся. Просто так, чтобы быть наготове, когда подопрет.
Вдруг приемник привлек к себе их внимание резким звуком и ярко вспыхнувшим экраном. На экране появился текст: «Слушайте последние известия! Внимание! Синедрион на время приостановил действие Ковенанта! В соответствии со статьей Ковенанта о чрезвычайных положениях сегодня объявляется беспрецедентное чрезвычайное положение, дающее Администратору право задерживать и допрашивать всех членов так называемых Семей Говарда всеми доступными средствами. По распоряжению Администратора его заявление передается всеми средствами информации.
Цитирую: „Приостановление гражданских свобод, гарантированных Ковенантом, распространяется исключительно на лиц, принадлежащих к сообществу, известному как Семьи Говарда. Правительственные агенты имеют право действовать сообразно обстоятельствам, чтобы как можно скорее выявить лиц, попадающих под действие чрезвычайного положения. Гражданам рекомендуется терпимо отнестись к некоторым неудобствам, с коими эти акции могут быть сопряжены. Право граждан на неприкосновенность будет по возможности соблюдено; право на свободу передвижений временно будет ограничено. Впоследствии правительство полностью покроет все издержки“.
А теперь, друзья мои и сограждане, что же все это означает для нас с вами? Новости Дня передают комментарий всеми нами любимого Альберта Рейфшнайдера!
— Говорит Альберт Рейфшнайдер. Мое почтение, уважаемые сограждане. Можете не беспокоиться: для рядовых граждан чрезвычайное положение будет ощутимо не больше, чем легкая перемена давления для этих махин, что управляют погодой! Так что успокойтесь и не берите в голову! Оказывайте всяческое содействие прокторам и продолжайте заниматься вашими собственными делами. Если кое-что покажется вам неправильным, не препятствуйте властям, апеллируя к законности, но, повторяю, оказывайте им всяческое содействие!
Вот что значит для нас с вами чрезвычайное положение на сегодняшний день. Что оно будет означать завтра, послезавтра, через год? А то, что ваши верные слуги предприняли вынужденную попытку добыть для вас секрет долгой и счастливой жизни! Пока что не слишком обольщайтесь надеждами; однако, честно вам скажу, все происходящее наводит меня на мысль о заре новой эпохи! Именно так — новой эпохи! Ревностно охраняемый эгоистичным меньшинством, секрет вечной молодости вскоре станет…»
Лонг вопросительно покосился на Либби и выключил аппарат.
— Полюбуйтесь, — прокомментировал Либби, — вот что службы новостей имеют в виду под «беспристрастным изложением фактов»!
Лазарь полез в сумку, закурил и ответил:
— Да ладно, Энди, черт с ними. Всяко бывает — хорошо ли, плохо… Вот сейчас, кажется, ничего хорошего не предвидится — люди снова хотят подраться. На этот раз с нами.
3
К концу дня подземное убежище, известное как Семейная Усадьба, было заполнено до отказа. Родичи продолжали прибывать из Иллинойса и Индианы по подземным туннелям. С наступлением темноты у входа в подземный бассейн началось сущее столпотворение — спортивные подводные лодки, тримобили, вроде того, какой был у Мэри, обычные машины, приспособленные для передвижения под водой. Все они были наполнены беженцами; некоторые из них едва не задохнулись, ожидая под водой очереди к пропускному шлюзу.
Зал заседаний был слишком мал, чтобы вместить всех. Постоянные жители Усадьбы освободили самое большое помещение — столовую, и убрали переборки, отделявшие ее от зала. Ровно в полночь на кафедру поднялся Лазарь.
