Через миллиард лет - Сильверберг Роберт (читаемые книги читать TXT) 📗
Еще один Высший сидел скрючившись над миниатюрной копией нашего шара.
Бледный луч проектора был едва заметен, я не мог разглядеть, что он показывает. Оставшиеся трое расположились в углублении, образованном в живом и текучем полу, и передавали по кругу фляжки с разноцветной жидкостью. Время от времени кто-нибудь погружал в нее пальцы. Это что, местный эквивалент пирушки?
Следующая лента показывала строящееся здание. Сначала из узла небесной сети спустился толстый канат. Потом стоявшие на земле механизмы послали вверх струи неизвестно чего – пластика? На полпути между землей и сетью этот пластик – или как его там? – собрался на конце каната, будто притянутый магнитным полем, и непонятным мне образом перетек в невидимую форму, образовав четкую восьмиугольную структуру. Все это происходило без вмешательства живых существ – работали только автоматы. Операция заняла около шести минут.
Четвертая картинка была совершенно абстрактной. На экране перед моими глазами раскручивались и закручивались зеленые и красные спирали.
Зрелище это посеяло во мне неуверенность и тревогу. Я не хочу о нем говорить.
Следом за абстракцией на картине появился вполне реальный, но очень пустой пейзаж: ни деревьев, ни травы, только сопки, покрытые изморозью, медно-рыжее небо, серо-стальная земля, бледное и совсем не греющее солнце.
На среднем плане группа из трех Высших – тесный круг, руки сплетены, головы соприкасаются щеками, медленный, непонятный, завораживающий танец.
Пейзаж исчез, и на его месте возникла огромная сводчатая пещера, стены которой были усеяны друзами драгоценных камней, большими сверкающими кристаллами самых разных форм и цветов. Камера уперлась в пол пещеры, по всей видимости сделанный из толстого стекла, и показала нам, как в подземных чертогах рычат и колотятся огромные машины. Бесконечно ухали насосы, плыла черная и скользкая лента конвейера, крутились турбины.
Высшие в широких желтых поясах (я впервые видел Высших хоть в чем-то напоминавшем одежду) ходили по рядам между механизмами, время от времени останавливаясь, чтобы бросить взгляд на контрольные панели.
Наверное, я прошел полный круг, потому что вслед за фабрикой передо мной снова появился город и пошли те же самые кадры. Но комната с девятью обитателями исчезла и вместо нее мне крупным планом показали какого-то Высшего, сжимающего в руках трубку с надписью. Камера остановилась на иероглифах и держала кадр долго, достаточно долго, чтобы надпись успела несколько раз полностью перемениться.
Следующая сцена тоже была другой, она изображала не строительство дома, а…
Но зачем продолжать? Больше часа я смотрел эти картинки, все они были такими любопытными, такими беспокоящими. Я могу нагнетать таинственность и пересказать тебе все, что увидел, но ты, наверное, уже поняла, как далеки от нас эти существа, какими странными они были, какой высокой цивилизацией обладали, какие чудеса творили… И как мало мы способны все это понять.
Любопытно. Обычный, привычный результат археологического исследования – открытие и утверждение нашего родства с древними.
– До чего же они похожи на нас, эти древние египтяне, – говорит египтолог. – Лгали, обманывали, жульничали на выборах, подделывали подписи, все наши мелкие грешки уже существовали в то далекое время. У подданных фараона были свои ошибки и амбиции, свои надежды и мечты совсем, как у нас.
И так далее, и так далее, и так далее. Замени египтян на шумеров или кроманьонских пещерных художников, и ты снова услышишь бесконечные заявления экспертов о том, что ежели присмотреться к ним поближе, то совсем нетрудно понять, что они были «просто обыкновенными ребятами» – совсем, как мы. О, да, совсем, как мы.
Там-парарам! А с Высшими этот номер не пройдет даже у самого наиэкспертнейшего эксперта. Тот шарик, который я откопал, рассказал нам о них в миллион раз больше, чем мы успели узнать сами. Как они выглядели, как передвигались, в каких городах жили, каковы были их обычаи, нравы. И они не производят впечатления – Высшие то есть – «просто обыкновенных ребят». Они невероятно иные, странные, они куда более чужды нам, чем шиламакиане, или динамониане, или уроженцы Тххха, или кто там еще? Все, с кем мы когда-либо встречались.
Мы с трудом воспринимаем динамонианскую теологию, нам кажется идиотским стремление шиламакиан заменять всяким железом вполне здоровые части тела, но мы способны договориться и сработаться с ними, пускай даже на чисто деловой основе. Не думаю, что мы смогли бы поладить с Высшими, даже если б нас не разделяла пропасть в миллиард лет. И ни при чем тут их несомненное научно-техническое превосходство. Барьером стал бы сам образ их мышления.
Вспомни, какими разными были народы Земли, пока спутники связи и транспортные ракеты не сделали жизнь каждого похожей на жизнь всех. Сравни мировоззрение и культуру эскимосов, полинезийцев, бедуинов, бельгийских бизнесменов, индейцев-пуэбло, тибетцев, японцев. И если найдешь хотя бы парочку общих черт, считай, что тебе повезло. Все они были чужими друг для друга, очень разными, и все они дети одной планеты.
Прекрасно. Теперь все эти народы вымерли или, смешавшись, изменились до неузнаваемости и представляют собой единое целое – землян, но за это время мы вышли в космос и обнаружили, что во Вселенной существует множество видов разумных существ, и каждая раса обладает высокой культурой, поразительно отличной от нашей… и так до бесконечности.
Глубокая пропасть между народами одного мира и еще более глубокая – между обитателями различных миров, но мы все-таки можем навести мосты.
Однако, похоже, самая большая пропасть разделяет нас с Высшими.
Забудь мои романтические мечты о возможной встрече с ними. Мне больше совсем не хочется найти их. Если это когда-нибудь произойдет, результаты будут ужасными.
После уже описанного выше часового просмотра 408б выключил проектор, и мы приступили к дискуссии. Все одиннадцать археологов уселись в кружок, чтобы разобраться, что же они увидели. Яна предусмотрительно устроилась как можно дальше от Лероя Чанга, но тот, как это ни странно, даже не поднимал на нее глаз. Он сильно нервничал, дергался при каждом резком звуке. Полагаю, боялся, что Яна встанет и во всеуслышание объявит его насильником. Да еще вдобавок насильником неудачным (Вопрос: какой мужчина более достоин презрения – тот, кто преуспел в подчинении женщины своей воле, или лопух бесхребетный, у которого этот номер не прошел? Отвечать не надо. Вопрос риторический.) Председательствовал, конечно же, доктор Шейн. Он заявил:
– Совершенно очевидно, что за этот день и вечер раздел археологии, посвященный изучению цивилизации Высших, пережил коренные изменения.
Благодаря чудесной находке Тома Райса мы получили возможность познакомиться с элементами их культуры, с образом их жизни.
Я просто засветился от радости и склонил голову в ответ на поощрительные возгласы коллег.
Доктор Хорккк несколько подпортил мне праздник, сухо проговорив:
– Я хотел бы заметить, что этот бесценный артефакт едва не пострадал из-за беспечности и, я бы сказал, варварского обращения дежурной команды.
Я покраснел – на сей раз от стыда – опустил глаза и от нечего делать принялся пересчитывать пальцы на ногах. Доктор Хорккк с чисто тевтонской последовательностью и аккуратностью отпустил еще несколько язвительных замечаний. Мне очень хотелось раствориться в воздухе. Яна, сидевшая рядом со мной, прошептала:
– Не обращай внимания, у него характер такой. Это ты нашел шар. И ты его не повредил. А чуть-чуть в таких делах не считается.
Хотелось бы добавить, что Яна почему-то уселась рядом со мной, а не с Саулом Шахмуном. Интересно… Интересно. Она пытается разбудить в нем ревность, или между нами что-то происходит?
Когда Доктор Хорккк закончил перемывать мои косточки, голос подал 408б.
– Я вовсе не убежден, что этот фильм представляет собой документальную хронику. Вполне возможно, что мы имеем дело с художественным произведением, все образы которого – плод фантазии автора.
