Последняя планета - Грилей Андре (книги бесплатно .TXT) 📗
— Прекрасно, но если она рассердится на вас, и ей под горячую руку попадется палка? — Если бы не «освежающий» напиток, он никогда бы так не пошутил.
— Но Директор никогда не сердится на меня. Мы супруги, — Орнигон был страшно поражен.
Самарита ужасно покраснела.
— Никто не имеет права замахиваться на другого палкой. Если кто-то допускает такое вне состязаний, это преступление! Я не понимаю, о чем вы говорите.
Так вот, в чем дело! И жестокость, и чувственность были, безусловно, свойственны природе зилонгцев, но оба эти чувства постоянно сдерживались жестким социальным контролем в повседневной жизни.
Да, это их образ жизни, — подумал О’Нейл и, преследуемый сластолюбивыми телами с окровавленными палками, провалился в сон.
5
У него вновь разламывался затылок. Симус О’Нейл стремительно оглянулся. Сзади никого не было. Мост был пуст, извилистая улица темна и безлюдна. В домах на другой стороне моста не было признаков жизни. И все-таки, кто-то следил за ним. Весь день они шпионили за ним… шпионили за шпионом…
Ну что ж, все достаточно славно.
Еще днем он пришел к выводу, что эта планета управлялась страхом веками — страх насаждался теми, кто определял, что есть добро и благо, заставляя других поступать так же. Сама Дейдра часто повторяла, что самый опасный тип — это тот, кто уверен в своей непогрешимости.
— …Или она, — добавил Симус.
— Ай, — Кардина повертела рубиновое кольцо управляющего, — мы, женщины, превосходим вас даже в фанатизме.
И вот теперь страх фанатизма был прямо за его спиной.
Он потер затылок и вернулся назад, к ручью. Сеть таких ручьев, несущихся к большой реке, пронизывала весь Город.
Они составляли часть системы водоснабжения и санитарной чистки Города. Их берега и дно были выложены той же каменной породой, что и дома.
В который уже раз он почувствовал себя деревенщиной.
Симус всегда считал, что система канализации и рециркуляции на «Ионе» была очень совершенной. Теперь она казалась ему детской игрушкой по сравнению с колоссальной сложной зилонгской схемой, рециркулирующей сливные воды таким образом, что их можно было употреблять снова и снова, и при этом в процессе регенерации вырабатывалась энергия.
Более того, запас природных ресурсов планеты был таков, что в усложнении не было нужды. Естественное течение мощной реки способно было очистить город за час или два. Сама река при помощи каналов могла обеспечить Город гидроэлектрической энергией. И зилонгцы прекрасно знали об этом, поскольку располагали крупными заводами в предгорьях.
Таким образом, вы следуете учению Первого и Основателя, сберегая природные ресурсы от разрушающего воздействия цивилизации. Но вы же устанавливаете и нормы, в каких случаях и до каких пределов эти правила распространяются. В горах Река не считается неприкосновенной, вблизи Города — да. Если прибегать к такой градации, то легко все объяснить.
Про себя он обозначил Реку заглавной «Р», поскольку совершенно очевидно, что по мере приближения к Городу она становилась охраняемой.
Вы не оскверняете Реку ни стоками, ни плотинами с генераторами. Почему? Потому что Первый завещал бережно относиться к великим силам природы. В них содержится Высший Смысл.
Замечательно, если не считать того, что, как он успел заметить, они не были религиозными людьми. И рециркуляция стоков так или иначе влияла на естественные природные процессы.
Но оспаривание не входило в его задачу, так же, как и поиск логики поступков. Только наблюдения и анализ.
Возможно, и таранцы показались бы пришельцу со стороны непоследовательными; правда, он надеялся, что они способны честно признаться в этом сами себе.
Местные же, будучи пойманными на таком противоречии, либо начинали бешено спорить, как Сэмми, либо издевались, как великолепная Маржи.
Таранцы, скорее всего, просто рассмеялись бы и сказали: «Ну и бог с ним, мы ведь никогда не утверждали, что всегда логичны в своих поступках, разве не так?»
Большую часть времени последующих двух дней он провел в «Исследовательском Центре» Зилонга, листая исторические документы. Центр располагал огромным штатом (которому были даны указания предоставить любые документы по первому требованию Симуса) при совершенном отсутствии посетителей.
К великому сожалению, в материалах не было почти ничего о жизни Основателя и Первого — или о том времени.
Ранним утром того дня, когда библиотечные изыскания в Исследовательском Центре были почти закончены, Симус, тяжело подперев голову руками, буквально падал от усталости перед терминалом.
За долгие годы скитаний на «Ионе» ему не раз приходилось сталкиваться со злом, но он даже не мог себе представить всей степени варварства зилонгской тысячелетней истории. А ведь он смог узнать ее едва ли наполовину.
Не обладая выдающимися психическими способностями, Симус Финбар Дармуд Брендон О’Нейл каждым своим нервом постоянно ощущал страх Зилонга. Он должен как можно скорее выбираться отсюда и захватить с собой эту женщину.
Все-таки, говорил он себе, если это место может произвести на свет существо, подобное Маржи, то не так уж все безнадежно.
Он расправил скомканные заметки «Высказываний Основателя» и углубился в них. «Я чертовски хочу, чтобы вы там, наверху, разобрались в этой куче дерьма», — прошептал он читателям из монастыря.
Транслятор переводил высказывания на космогальский, но даже в переводе становилось очевидным, что они относятся к разному времени, к разным ситуациям, к разным авторам.
Некоторые были плоскими и грубыми:
«Не вступайте в соглашение со скотами. Изгоняйте тех, кто так поступает».
«Каждая женщина — это ходячее чрево. Избивайте тех из них, кто отворачивается».
Другие были более ортодоксальными:
«Женщина для мужчины. Мужчина для женщины. Еда для всех. Женщина для всех. Те, кто много ест, пусть голодают. Те, кто часто бывают в зачатии, пусть останутся бесплодными».
«Уничтожайте тех, кто творит мир. Будьте в мире с теми, кто будет уничтожать».
Многие высказывания были бессмысленными:
«Остерегайтесь времени ветров. Остерегайтесь слова пророка. Остерегайте тело от искусителя. Не допускайте мужеложества. Пусть те, кто пришел на Зилонг разрушать, познают мир. Любите его, который наказывает нуждой».
Однако, другие не были лишены разумности и некоторой подвижности мысли:
«В нашем мире мы должны иметь только такие правила, которые освобождают человеческую природу для добра».
«Секс — не для всех радость, кто будет наслаждаться им».
«Все равны — мужчины и женщины, старый и молодой. Жизнь каждого заслуживает уважения».
«Сила не может применяться, дабы не развращать».
«Благодать всем, кто повторяет эти слова с нами. Мы должны быть равны, чтобы быть свободными. Мы должны быть свободными, чтобы быть равными. Никакой свободы, угрожающей равенству. Никакого равенства, угрожающего свободе».
В конце приводился целый раздел высказываний, посвященных женщине, самыми умеренными из которых были следующие:
«Тот, кто убивает младенца мужского пола, совершает тяжкий грех. Тот, кто убивает младенца женского пола, предотвращает великое зло».
Возможно, — подумал Симус, — если найдется тот, кто сможет это переварить, он отнесет эти высказывания к 1119 году со дня освоения Зилонга.
Более осмысленные из этих высказываний могли быть отнесены за счет полного идеализма Основателя, верившего в природную человеческую предрасположенность к добру, общественное благо, уважение к природе, полную сексуальную раскрепощенность.
Читая между строк умеренной и набожной официальной истории, Симусу удалось составить вчерне общее представление о предмете.
Он пришел к выводу, что сексуальная свобода допускалась только для мужчин, и это означало для мужчин забаву, для женщин — работу.
«Сексуальная свобода = сексуальное закрепощение женщин как минимум в двух поколениях», — пометил Симус на бумаге.
