Река голубого пламени - Уильямс Тэд (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Богомол сказал своей семье: «Мне нехорошо, они убили меня, те, что не принадлежат к Первым Людям». И он проклял пришельцев словами: «Проклинаю их. Они потеряют свой огонь, они потеряют своих овец, жить они будут, как клеши, питаясь сырой пищей». Но лучше ему не стало, он почувствовал, что мир вокруг темнеет. Он понял, что для Первых Людей нет в нем больше места.
Рени поняла, что это была первая параллель, которую !Ксаббу хотел провести между ее собственной беспомощностью и страданиями Дедушки Богомола. Она слегка рассердилась на такой примитивный психологический прием, но возвышенная серьезность голоса !Ксаббу смягчила впечатление. Он читал ей наставления из Ветхого Завета своего народа. Это что-то значило.
— Он призвал к себе всю свою семью, — продолжал !Ксаббу, — жену Крольчиху, сына Радугу и возлюбленную невестку Дикобраз, двух их сыновей, внуков Богомола, их звали Мангуст и Младшая Радуга. Дикобраз со своим большим сердцем и чутким взором первая поняла, что с отчимом что-то не так. Не понравились ей и овцы, такие странные на ее взгляд. «Посмотри, — сказала она мужу Радуге, — посмотри на этих животных, которых принес твой отец».
Но Богомол велел им всем молчать и заговорил: «Я ослаб от боли, горло мое опухло, я не могу говорить и есть этих овец. Дикобраз, пойди к своему отцу, тому, что зовется Всепоглощающим, попроси его прийти и помочь съесть этих овец».
Дикобраз испугалась и сказала: «Нет, Дедушка, если отец придет, никому ничего не достанется. После него ничего не остается».
Но Богомол настаивал. «Пойди туда к старику Всепожирающему и попроси прийти, чтобы он помог мне съесть этих овец. Сердце мое горюет, я хочу, чтобы старик пришел. Когда он придет, я снова смогу свободно говорить, сейчас у меня распухло горло и мне трудно говорить. Давайте приготовим овец и угостим твоего отца».
Дикобраз сказала: «Ты не хочешь, чтобы старик приходил. Позволь, я дам тебе мяса газели, чтобы ты насытил свой живот».
Богомол отрицательно покачал головой. «Это мясо побелело от старости. Я буду есть этих овец — свежее мясо, — но ты должна позвать своего отца, чтобы он мне помог».
Опечалилась Дикобраз, и переполнил ее страх, потому что Богомол никогда не был так болен и несчастен, что-то должно было произойти. «Я пойду за ним, завтра он будет здесь. Тогда ты увидишь его своими глазами, этого жуткого старика».
Богомол успокоился и уснул. Но даже во сне он вскрикивал от боли. Дикобраз велела своим сыновьям Младшей Радуге и Мангусту взять мясо газели и спрятать его, а еще взять копье Радуги и тоже спрятать. А потом она отправилась в путь.
На все, что ей попадалось в пути, она смотрела глазами своего сердца и говорила себе: «Завтра этого уже не будет. Завтра этого уже не будет», Но вот она добралась до жилища своего отца, она не могла подойти к нему, поэтому крикнула с расстояния: «Богомол, твой двоюродный брат просит тебя прийти и помочь съесть овец, потому что сердце его в печали». И она тут же заспешила к семье, в крааль Дедушки Богомола.
Богомол спросил ее: «Где же твой отец?»
Дикобраз ответила: «Он уже в пути. Посмотри на куст, что стоит перед нами, нет ли там тени падающей сверху?»
Богомол посмотрел, но ничего не увидел.
Дикобраз сказала: «Жди, когда куст упадет, Когда ты увидишь, что исчезли все кусты позади него, ищи тень. Его язык слижет все кусты в округе еще до того, как он покажется из-за холма. Потом ты увидишь его, и не станет кустов во всей округе, и у нас больше не будет защиты».
Богомол ответил: «Я ничего не вижу». Теперь и он испугался, но ведь он сам пригласил Всепожирающего, и Всепожирающий приближался.
Дикобраз сказала: «Ты увидишь огненный язык в темноте, все, что встретится на его пути, исчезнет — его рот поглотит все». И она ушла, вынула спрятанное мясо и дала его своим сыновьям, чтобы они подкрепились перед грядущими испытаниями.
На ожидающего Богомола упала огромная тень. Он позвал Дикобраз: «О дочь моя, почему стало так темно? Ведь на небе нет туч». Только сейчас он понял, что наделал, и испугался.
А Всепожирающий сказал глухим голосом: «Меня пригласили. Теперь ты должен меня покормить». И он расположился в краале Богомола и принялся поглощать все подряд, а в центре огромного рта, что находился в центре темной фигуры, был огненный язык. Сначала он съел овец и прожевал их кости, проглотил их шкуры. Покончив с ними, он принялся за остальное мясо, потом пошли в ход дыни, коренья, все зерно, мука и овощи. Затем он стал пожирать строения и палки для копания, деревья и даже камни. Когда он проглотил Радугу, сына Богомола, Дикобраз схватила своих сыновей и убежала. Тогда Всепожирающий схватил жену Богомола, Скального Кролика, и сожрал ее, а затем наступил черед и самого Богомола, исчезнувшего в растянувшемся от края до края желудке.
Дикобраз схватила копье, спрятанное ее сыновьями, раскалила его в огне, пока оно не засветилось, потом она устроила проверку своим сыновьям, смогут ли они выдержать то, что предстоит. Она принялась прикладывать раскаленное копье к их лбам, глазам, носам и ушам, чтобы убедиться, что они будут храбрыми и поймут, что надо делать. Глаза Мангуста наполнились слезами, и она сказала: «Ты слабый, будешь сидеть по левую руку моего отца». А глаза Младшей Радуги становились только суше, сколько она ни прижимала копье к его телу, тогда она сказала: «Ты — сильный, будешь сидеть по правую руку от моего отца». Потом она повела их в огонь, и они уселись по бокам Всепожирающего, который все еще не наелся, хотя съел почти все вокруг.
Вот-вот он съест и их тоже, но братья схватили его за руки и потянули назад, пытаясь завалить на землю. Они с трудом сдерживали его мощь, а огненный язык обжигал их. Тогда Младший радуга выхватил копье отца и по приказу матери Дикобраз распорол брюхо Всепожирающего. С помощью брата Мангуста он раскрыл брюхо, и все, что тот сожрал, хлынуло на них потоком: мясо, коренья, деревья и кусты, люди, Даже Дедушка Богомол вышел на свободу, он стал другим, молчаливым.
Дикобраз сказала: «Мне кажется, что все переменилось. Пришло время поискать новое место. Мы оставим здесь моего отца Всепоглощающего, пусть лежит в краале. Мы же уйдем подальше. Мы найдем новое место». И она повела своего свекра и всю семью прочь из этих мест, туда, где они живут и поныне.
Рени настолько потряс образ Богомола, скорчившегося от страха, когда небо потемнело и Всепожирающий навис над ним, что она не сразу поняла, что рассказ окончен. По недомыслию бог бушменов призвал самое жуткое чудовище — а она разве сделала не то же самое?
— Я… Я не уверена, что все поняла, — наконец заговорила она. История была не так ужасна, как она опасалась, но благополучный конец не уравновесил ужаса всего происшедшего с героями. — Что же это означает? Извини, !Ксаббу, я не нарочно. Очень впечатляющая история.
Бабуин явно устал, вид его был печален.
— Разве ты не узнала там себя, Рени? Что ты, как Дикобраз, нужна нам? Что ты, как возлюбленная невестка Богомола, действовала, когда все растерялись? Мы так надеемся, что ты сумеешь вывести нас отсюда.
— Не надо! — Ее охватила ярость. — Это нечестно — я не хочу, чтобы на меня надеялись! Всю жизнь я должна кого-то тащить на себе. А если я заблуждаюсь? А что, если у меня не хватит сил?
!Ксаббу не согласился с ней.
— Нам не нужно, чтобы ты нас тащила на себе, Рени. Нам нужно, чтобы ты вела нас. Нам нужно, чтобы ты смотрела глазами твоего сердца и направляла нас туда, куда они укажут.
— Но я не могу, !Ксаббу. У меня нет сил. Я больше не могу сражаться с чудовищами. — История про Всепожирающего смешалась в голове с ее собственными сновидениями и призрачными существами этих нереальных миров. — Я — не Дикобраз. Я не ласковая и не практичная. Нет в моем сердце никаких глаз.
— Зато у тебя такие же колючки, как у нее. — Губы бабуина растянулись в горькой улыбке. — Мне кажется, ты видишь куда больше, чем думаешь, Рени Сулавейо.
Проснулась Эмили, она лежала и молча смотрела на них, белки глаз отражали свет занимающейся зари. Рени стало стыдно, что она ее разбудила — все устали, всем нужен был отдых, — даже легкий укор совести вызвал новую волну раздражения.
