Операция «Гадюка» (сборник) - Булычев Кир (книги онлайн полные .txt) 📗
Матери надоело сталкиваться у телефона с Егором. Она сказала ему безжалостно:
— Позвонит она, позвонит, куда денется. Только ты сам первым не звони.
Она оберегала юношескую гордость сына.
После этого Егор, как только дождался, что мать ушла, позвонил Люське сам. Она была дома и подошла сразу. Говорила она таким обыкновенным и равнодушным голосом, что Егор чуть было не бросил трубку. Стоило так переживать и метаться, когда о тебе попросту забыли.
— Как дела в университете? У нас одна девочка за француза собралась замуж, представляешь? Говорят, зима будет снежной, одна женщина есть, она предсказывает природные явления. Ее уже в Организацию Объединенных Наций приглашали для прогноза по озоновым дырам… — И так далее. Светский прием по телефону.
— Я хотел попросить прощения, — сказал Егор.
— Это лишнее. Ты ничего особенного не сделал.
Они еще поговорили и даже не договорились встретиться.
С ужасом Егор понял, что Люська любит кого-то другого, а тот вечер был чистой случайностью.
— Ну, привет, — сказал он.
— Привет, звони.
— Спасибо, обязательно позвоню.
Егор прошел к себе в комнату, бросился на кушетку животом и закрыл глаза. Жизнь прошла неудачно и рано оборвалась.
И тогда, может, через две минуты, а может, через два часа зазвонил телефон. Егору не хотелось подниматься, но телефон звонил настойчиво, словно кто-то был уверен, что он дома.
Это была Люська.
— Ты прости, — сказала она, — только я все эти дни так ждала, что ты позвонишь, а когда ты позвонил, я испугалась и подумала, что ты нарочно не звонил раньше, чтобы меня подразнить.
— Так уже было, — сказал Егор, неожиданно для себя заходясь глупым хохотом. — Знаешь, что думал джинн?
— Не знаю.
— Первую тысячу лет в бутылке он думал, что озолочу того, кто меня выпустит, вторую тысячу лет он думал — подарю ему жизнь, а третью тысячу думал — убью его первым, а потом примусь за остальных.
— Я… мне не надо было звонить?
— Надо. Ты свободна?
— Я через два часа освобожусь. Ты сможешь к моему дому подойти?
— Да хоть на Луну!
Те два часа оказались невероятно длинными. Егор сначала бродил по квартире в поисках какого-нибудь дела, но, не найдя ни одного достойного занятия, не выдержал и надел куртку. До свидания было еще больше часа, он решил дойти до метро, купить сигарет. А потом обойти квартал вокруг и уничтожить еще пятнадцать минут.
Он вышел к ее двору за час до свидания. Он сел на лавочку под сенью тополей. Отсюда был виден подъезд, в котором жила Люська.
Егор был сказочно счастлив. Больше не надо было ничего говорить. Он любит, и он любим. Как она сказала? «Я все эти дни ждала, что ты позвонишь». Можно эту фразу повторять до самого вечера. Она призналась…
«Конечно, я попрошу прощения за свое поведение». Ему казалось важным, чтобы его простили. Если простит, значит, понимает. Она ведь чуткая! Вот бы кто-нибудь сказал ему шесть лет назад, что он сможет полюбить девочку Люську в клетчатом пальто. Впрочем, тогда он сам считал это слово недопустимым для настоящего мужчины.
Во двор медленно въехал синий «Мерседес». Такого глубокого синего цвета не может быть у дешевой машины. «Мерседес» подобрался к Люськиному подъезду и замер, чуть проехав его. Из «Мерседеса» вышел водитель и принялся протирать щеки машине, затем покатый лоб. Он не спешил. Егору трудно было разглядеть его — метров сто, не меньше, и еще кусты. Сам он нарочно сел так, чтобы его не было видно из окна — он стеснялся показаться смешным. «Ты что там делал внизу, подстерегал меня?» — спросит она с усмешкой.
Из машины вышел второй человек. У него была телефонная трубка. Он придерживал ее у уха, подняв плечо. Он был одет в широкое пальто песочного цвета и в шляпу с прямыми черными полями. А лица его Егор не разглядел.
Егор посмотрел на часы. Оказывается, время, что тянулось так безобразно медленно, вдруг рванулось вперед. Люське было пора выходить. Она опаздывала минут на пятнадцать.
Егор поднялся с лавочки и медленно пошел к ее подъезду, оставаясь скрытым кустами сирени.
Хлопнула дверь. Человек в песочном пальто говорил в трубку сотки. Затем спрятал ее в карман. Что-то сказал водителю. Тот кивнул и продолжал протирать стекло. Пять часов с минутами, на дворе никого не было. С работы начнут возвращаться позже, а школьники уже прошли.
Дверь подъезда резко растворилась, и в ней показалась Люська.
Люська повела головой вокруг, будто надеялась кого-то увидеть. Может быть, Егора?
Егор поднял руку, она должна была его заметить, но в тот момент она смотрела в другую сторону.
Егор хотел было крикнуть ей, что он здесь, но в этот момент человек в песочном пальто сделал большой шаг к трем ступенькам у подъезда — Люська стояла на верхней ступеньке. Он протянул к ней руку, как бы желая помочь ей спуститься. Люська не дала ему руки. Она спросила. Видно, хотела узнать, что он здесь делает. Но Егор мог лишь догадываться — он видел, как прыгнули вверх ее тонкие брови.
Человек в песочном пальто сказал ей что-то спокойное, даже развел руками. Он улыбался.
Егор пошел к ним — оставалось метров пятьдесят.
Люська отмахнулась от человека в песочном пальто и побежала вниз по ступенькам. Она наконец-то увидела Егора и улыбнулась ему.
Но люди у машины Егора не видели — они стояли к нему спиной.
И в тот момент, когда она поравнялась с ними — она успела пробежать всего несколько шагов, — человек в песочном пальто схватил ее так, что она потеряла равновесие и полетела головой вперед. А водитель, кинув тряпку, сделал быстрое движение, открыл дверь, и Люська влетела внутрь машины. Это заняло две секунды, может, три. Егор просто не сообразил, что же произошло.
Он продолжал идти к «Мерседесу», а тот уже взревел, рванул с места, внутри на мгновение мелькнуло белым пятном лицо Люськи, и только тогда Егор побежал к машине. А машина была уже в десяти метрах, в двадцати… в пятидесяти. Она вывернула со двора, и Егор успел увидеть лишь первые три цифры — 002.
Егор побежал за машиной, он выскочил на улицу — конечно же, там никого не было.
Он все еще не верил тому, что произошло.
Он кинулся в подъезд, уговаривая себя, что он ошибся, что это была не Люська, а ее соседка, а может, даже сестра.
Егор знал номер ее квартиры. Он взбежал наверх, позвонил в дверь.
Открыли не сразу. Он уже хотел снова бежать вниз, когда дверь раскрылась. В ней стояла женщина с Люськиным лицом, но страшно поношенным, изрезанным морщинками, с мешками под глазами. Но убери все это — и ты узнаешь Люську.
— Простите, — тупо сказал Егор. — А Люся дома?
— Нет, — сказала Люськина мать. — Она же к тебе на свидание побежала. Неужели разминулись?
И засмеялась, показав плохие зубы.
Она отнеслась к Егору добродушно. Он чуть было не спросил, откуда она знает, что Люська побежала к нему. Но, продолжая улыбаться, Люськина мать захлопнула дверь.
Егор спустился по лестнице и стал смотреть на асфальте — не осталось ли следов от «Мерседеса». Потом увидел тряпку — кусок замши, которым водитель протирал стекло. Егор на всякий случай взял тряпку и сунул в карман куртки. Никаких следов на мокром асфальте, конечно же, не осталось.
Тогда Егор поднялся снова к ее квартире. Он позвонил. Мать не скрывала недовольства.
— Простите, — сказал Егор, — я только один вопрос хотел задать. Ей не звонили перед уходом?
— Звонили, — ответила ее мать. — И странно звонили.
— Почему странно?
— Потому что это был междугородный звонок.
— Спасибо, — сказал Егор. — А что она сказала?
— Что сказала? Ничего не сказала. Да отстань ты от меня, привязался со своими звонками. Лучше за ней беги.
— Я и бегу, — сказал Егор. — Только сначала ее надо найти.
— Найдется.
— Вы хотите сказать, что она взяла трубку и молчала?
— Нет, алекала. Раза три алекнула, а потом сказала, что опять не туда попали.
Только спустившись вниз, Егор понял, что мать сказала правду: у сотки звонок как у междугородки. Правильно, ей звонили от «Мерседеса», проверяли, дома ли она.
