Темпоральная Бездна - Гамильтон Питер Ф. (читать хорошую книгу txt) 📗
Удар молотка возвестил об окончании слушания.
Восточный купол Дома парламента был самым высоким во всем комплексе. Снаружи его окружала галерея, огороженная белой выпуклой балюстрадой, доходившей до колена взрослого человека. Друзья, стоя на значительном расстоянии от перил, смотрели через весь город на припортовый район. День уже клонился к вечеру, и солнце за их спинами опустилось почти до крыш остальных зданий Дома парламента.
Эдеард, прикрыв глаза, обследовал город при помощи про-взгляда. Он сосредоточился на семье Эдсинга, которая брела по Парку Фолас по направлению к Сампалоку. Взрослые несли пару узлов, это было все, что им удалось спасти от огня. Мирайз всю дорогу не переставала бранить Эдсинга, а тот, судя по оттенку его мыслей, хотел ее ударить.
– Они уходят, – сказал Эдеард своим товарищам. – Я насчитал больше шестидесяти человек, направляющихся в Сампалок.
– Этого достаточно? – спросила Кансин.
– Нет, – ответил Эдеард. – Я хочу, чтобы там собралось большинство. Вечером я разошлю телепатические предупреждения остальным. Через два дня мы начнем аресты главной сотни.
– Я ощутил эмоции Буата, когда он выходил из суда, – сказал Бойд. – Его защита на мгновение соскользнула. Он был в растерянности.
Максен, по-прежнему глядя на город, усмехнулся.
– Вот и еще одна легенда об Идущем-по-Воде. Ты можешь одновременно присутствовать в нескольких местах.
– Да, кстати, – заметил Динлей. – Эдсинг живет в Падуе.
– Верно, – кивнул Эдеард, уже догадываясь, что последует дальше.
– А Халлвит живет в Кобаре, тогда как Койс – в Илонго. И остальные тоже рассеяны по всему городу. И все же ты успел посетить семь человек.
Максен озадаченно нахмурился.
– В суде мы провели не больше полутора часов, – продолжал Динлей. – Как ты успел обернуться за такое короткое время?
– Я же не зря бегаю по утрам – это позволяет поддерживать форму. Вам стоило бы ко мне присоединиться.
– Никто так быстро не бегает.
Эдеард повернулся и улыбнулся, глядя в их удивленные лица.
– Я ведь Идущий-по-Воде, – загадочно произнес он.
Полы его плаща живописно всколыхнулись.
Грядущие события ни для кого не были тайной. Сплетники еще накануне вечером рассказывали повсюду о том, что во всех городских участках собирали и инструктировали констеблей. Весь Маккатран знал, что это решающий день.
В то утро, выходя из дома, Эдеард ощутил на себе больше про-взглядов, чем обычно. Он даже пропустил свою обычную пробежку. День обещал стать очень долгим.
– Будь осторожен, – напутствовала его Кристабель, прощаясь накануне вечером после приема в районе Зельда.
– Буду, – пообещал он.
– Нет, Эдеард, – сказала она, положив ладонь ему на руку и пристально глядя в лицо серо-голубыми глазами. – Не веди себя легкомысленно. Прошу тебя. Твои завтрашние планы грозят опасностью. Наступает критический момент в твоей борьбе, и об этом известно каждому жителю Маккатрана. Вот почему я очень прошу тебя быть начеку. Варпал и его люди наверняка знают, что Аргиан все тебе рассказал, и при первой же возможности нанесут удар с жестокостью быстролиса.
Эдеард взял ее руки в свои.
– Я знаю. Просто не хотел тебя беспокоить. Ну а ты помнишь, что мне обещала?
Она со вздохом закатила глаза.
– Я останусь дома, на верхнем этаже, и буду терпеть присутствие дополнительных охранников, назначенных Гомелтом.
– Несмотря ни на что.
– Несмотря ни на что, – согласилась она.
Эдеард закрыл за собой ворота общежития и про-взглядом окинул особняк семьи Кальверит. Кристабель, конечно же, была там, она завтракала в оранжерее вместе с Мирнатой и отцом, и все трое с беспокойством следили про-взглядами за Сампалоком.
Друзья поджидали Эдеарда на улице. Он постарался вспомнить тот первый день, когда все они с опаской входили в малый зал участка Дживон, чтобы выслушать выговоры Чаэ. Кучка глупых подростков-идеалистов, еще не представляющих, во что ввязываются.
Этих напуганных и нетерпеливых юнцов он с трудом мог узнать в них сегодняшних. Максен, одевавшийся почти так же стильно, как Эдеард, по-прежнему был самым самоуверенным в отделении. Бойд, при своем высоком росте уже не выглядевший костлявым, с непоколебимым достоинством носил мундир. Сегодня, если он приказывал остановиться, люди выполняли приказ из уважения к организации, которую Бойд представлял. Динлей, хотя и носил теперь новую форму, еще не до конца был уверен в себе, но, поняв свойства человеческой натуры, стал намного спокойнее. Огнестрельное ранение оставляет глубокий след в душе большинства людей. А Кансин в последнее время чаще улыбалась и, как прежде, оставалась самым надежным товарищем.
Эдеард знал, что во всем может на них положиться, – и догадывался, что будет зависеть от них до конца этого беспокойного дня.
На причале Входного канала их ждала гондола. На ней они дошли до Высокой заводи и свернули в Главный канал. Эдеард даже не посмотрел в сторону большого особняка, мимо которого они проплывали; все его внимание теперь было сосредоточено на Сампалоке.
Буат уже проснулся и встал. После пожара в «Доме голубых лепестков» он переехал в незанятый дом на улице Зульмал, что стоял на полпути между дворцом главы Сампалока и Средней заводью. В доме было пять комнат со странным выпуклым потолком. Две образовывали первый этаж, а остальные располагались одна над другой, так что все здание напоминало расплывшуюся трубу с винтовой лестницей, заключенной снаружи в узкий цилиндр. Треугольная терраса на крыше была обвита разросшимися лозами, закрывавшими почти весь фасад. Плотник по просьбе Буата закрепил входную дверь, в нижние комнаты поставили кое-какую мебель. Одежда и другие вещи до сих пор хранились в коробках, и всю работу в доме выполняла единственная ген-мартышка. Буат попытался заставить несчастное существо очистить стены от растений, но успеха так и не добился. Он намеренно отказался от роскоши, к которой привык, живя в «Доме голубых лепестков».
Бойд подтолкнул Эдеарда локтем, когда гондола пересекала Лесную заводь.
– Похоже, что сегодня не только мы встали рано.
Эдеард последовал мысленным указаниям Бойда, и его про-взгляд отыскал мастера Черикса, идущего через центральный мост между Золотым Парком и Анемоном. Этим маршрутом адвокат теперь пользовался ежедневно, чтобы добраться до Дома парламента, поскольку вход в район Дживон ему был запрещен.
– Даже ему не позволено нарушать закон, – сказал Эдеард.
Накануне он консультировался у мастера Соларина по поводу оснований для ареста, и тот заверил его, что задержание на двадцать два дня – это законная мера при условии, что констебль, производящий арест, изложит свои подозрения в противоправной деятельности горожанина. Во время вчерашней встречи с капитанами других участков Эдеард не раз повторял слова мастера Соларина.
Он перевел про-взгляд с Анемона на Сампалок и заметил, что через Парк Фолас и район Тоселла к нему приближаются отряды констеблей. Сотни защитников правопорядка, собранные со всех городских участков, были заранее разбиты на группы задержания и отряды по охране мостов. Рядом с констеблями трусили десятки ген-псов, а в небе кружили ген-орлы.
В Средней заводи Эдеард ощутил направленный на гондолу знакомый про-взгляд.
«Салрана?»
После встречи в караване они не разговаривали, и несколько попыток Эдеарда послать ей телепатический вызов натыкались на ледяной мысленный щит. Теперь ее направленный вызов был обращен только к нему.
«Эдеард, люди испуганы. Многие целыми семьями пришли в храм с самого утра. Твои действия тревожат их».
«Я понимаю. Но после сегодняшнего дня с их страхами будет покончено».
«Ты не можешь знать это наверняка».
Сомнение было несвойственно Салране. До сих пор она всегда поддерживала и подбадривала Эдеарда.
«Но я ведь вправе на это надеяться, верно? Как можно жить без надежды?»
«Эдеард, ты становишься политиком».
