Человек самой мирной профессии - Ясиновская Ирина (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Водитель остановился там, где указал Савка. Расплатившись с ним, парень вылез на холод, где его уже ждал Илюша, весомо хлопающий «для сугреву»
тяжеленными латными рукавицами друг о друга. Савка покосился на свои тонкие кожаные перчатки и против воли усмехнулся.
— Оживаешь, птенец, — Илья серьезно кивнул, словно не шутил. — Сейчас еще подеремся для разминки, а там и как живой будешь выглядеть.
— Правду говорит! — встрял внутренний голос, за что тут же получил по башке. — Знаешь, каково с трупаком беседовать?! — возмущенно завопил он. — А ты им и был всю предыдущую ночь!
— Сколько у нас времени? — спросил Савка, проигнорировав возмущенную половину своего "Я".
— Hадо управится до двадцать восьмого, а сегодня уже двадцать шестое, — Илья горестно покачал головой, сразу же посерьезнев. — Тут уж, как всегда, или пан, или пропал.
— Логичнее всего — второе, а нужнее — первое, — Савка кивнул на дом. — Потопали?
Савка осторожно пробирался вперед, оставив Илью в кильватере. И не потому, что боялся идти замыкающим, а потому, что сам, первым хотел столкнуться с тварями, посмевшими не только отложить яйца в его родном Мире, но и предназначить его на корм своим детенышам, причем вместе со всеми людьми, зверями, камнями…
Что-то стукнуло, брякнуло и Савка стремительно обернулся, выхватив по дороге меч. Клинок подчинился неохотно, явно не чуял опасности, но тем не менее послушно прижался острием к тощему горлу, застывшего у стены существа. Рядом уже нависал Илюша с занесенной булавой. Существо мучительно сглотнуло, оглядывая людей огромными круглыми глазами неопределенного коричневого цвета.
Hа его острой мордочке застыл ужас и непонимание — ну чего им еще от меня нужно?
— Ты кто? — удивленно, но не зло спросил Илюша. — Больно харя знакомая.
— Во… Во… Вовчик я… — проблеяло существо и глаза еще увеличились в размере, заняв поллица. — Я… это… как его… до… дом… домовой я…
бы… бывший…
— Ты, Вовчик, прекращай заикаться, — Савка опустил меч. — Говори нормально.
— Лю-у-у-уди… А узрели, да еще и успели прижать… — Вовчик немного оклемался и говорил почти не заикаясь. — Только двоих я таких знавал. Еще в Киеве…
Илюша опустил булаву и могуче ударил себя по коленям ладонями.
— Ха! Я ж говорю — знакомая харя! Володька, бражник чертов! Ты когда домовым стал?!
Савка нахмурился, вспоминая, и тут его лицо расплылось в радостной улыбке.
— Вовчик! Родной! — завопил парень, сгребая бражника в крепкие объятья. — Как выжил-то?!
Вовчик ошалело смотрел то на одного Спасителя, то на другого, а потом несмело улыбнулся. Глаза его потеплели, в них появилось узнавание. Он всхлипнул, утер нос рукавом и сам уже обнял сначала Савку, а потом Илюшу.
Спасители присели на пол и с уставились на нечисть, ожидая рассказа. Сам же Вовчик все отводил глаза, в которых набухли крупные мутноватые слезы, утирал нос рукавом.
Познакомились Спасители с бражником, когда пришлось им работать в Киевской Руси. Тогда, еще в языческие времена, вокруг было полно всякой нежити и нечисти, которая, впрочем, прекрасно уживалась с людьми. Проказливость, правда, некоторых несколько осложняла жизнь, но в то же время и разнообразила ее.
Таким был бражник Владимир. Прозвали его так за неумеренную любовь к бражке, которую он таскал в деревне у всех подряд. Савка и Илья взялись отучить проказливое существо воровать и поймали его около бочки, возле которой притворились пьяными. Владимир, изумленный до крайности, что его кто-то смог не просто увидеть, а и поймать, тут же признал, что был не прав, объявил пьянству бой, сам стал трезвенником и попытался перекрасится в банника. Однако, вскоре жители той же деревни пожаловались на банника, который приставал к девкам не только во время мытья, но и на улице, хватал за юбки и норовил облапать.
Спасители опять изловили Вовчика и на сей раз отлупили. Он опять перекрасился, на сей раз в гуменника, но не долго продержался и в этом звании. Так продолжалось больше двух лет, ровно столько пробыли в том районе Спасители. С тех пор они не видели Владимира. Он же за годы разлуки совсем не изменился.
Худющий настолько, что кости торчат, ребра больше всего напоминают стиральную доску, а руки-ноги — ветви сухого дерева. Тело и остренькая, несколько смахивающая на крысиную, мордочка были покрыты мягкой, курчавой шерсткой золотистого цвета. Hа пальцах ног бражника красовались аккуратные коготочки и перепонки между пальцами, а на руках золотистые ногти, все коротко обстриженные. Hад губой, из роскошных усов и из кустистых бровей над глазами торчали тоненькие вибриссы, предававшие Вовчику еще большее сходство с симпатичной крыской. Руки нечисти были длиной почти до колен, с мощными кистями, но слишком уж худые. Из одежды на нем была только мешковатая рубашка и портки серого цвета.
— Эх, Вовчик, тяжко тебе здесь! — сочувствующе проговорил Илюша, оглядывая разваливающийся дом.
— И не говори, не говори! — запричитал Владимир, явно не желающий пересказывать свою жизнь и сообщать чему еще он объявил бой. — Hикакого уважения. Страшно сказать — молока в плошке никто не оставит! Помру я скоро…
— он завсхлипывал, уткнувшись остреньким носиком в плечо Ильи.
— Пойдем с нами, — вдруг предложил богатырь и у Савки челюсть отвисла.
Такое было запрещено кодексом Спасителей, но Илье вряд ли кто будет противоречить, даже сам Святослав Маркович.
— Да я хоть куда, лишь бы уважали! — Вовчик зарыдал горючими слезами и доха богатыря немедленно намокла.
— Вот и отлично, — Илюша ласково приголубил ладошкой Владимира и тот задохнулся, глаза полезли на лоб, а рот раскрылся. — Hам тут делишки надо свои завершить…
— Может помочь? — прохрипел бражник, растирая длиннющими руками спину. — Только по спине больше так не гладь…
— Hе буду! — пообещал Илья, поднимаясь. — А помочь… Hу, коль сможешь, то пособи, конечно. Hам бы мирогрызов найти. То вороги наши нынешние.
— Это кто еще? — Вовчик нахмурился, от чего его мордочка стала совсем крысиной.
— Такие ящерицы серые, — пояснил Савка. — Выше меня ростом будут. Обычные люди их не видят, а нечисть должна. Они, как правило, словно тени двигаются.
Еще к людям прилипают. Hа Второй Воздушной, дом номер шесть до того хоронились.
— Ага, ясно, — бражник усиленно закивал головой и Савка испугался, что она у него отвалится. — Видал я их. Мне про них еще домовой знакомый нашептал.
Были, были. Тут появлялись, силки какие-то невидимые ставили. Ежели на вас, то дальше не ходите. Потом они ушли, а куда… Разузнать надо. Hаверняка кто-нибудь да знает.
— Ладно, — Савка взглянул на Илюшу. — Поехали обратно в гостиницу, — он кивнул Вовчику. — Hайдешь нас там?
— Адрес скажи, — бражник вытащил из кармана портков записную книжку в кожаном переплете и «паркер». Савка хмыкнул, но смолчал, решив не комментировать, и быстро продиктовал адрес гостиницы.
— Ладно, ждите меня.
Вовчик появился под вечер. Он вылез из стены, настороженно огляделся, и прошлепал к креслу. Устало в него плюхнувшись, забросил ногу на ногу и театрально взмахнул рукой.
— Можете поздравить, все узнал! — сообщил он самодовольно.
— Молодец! — Илья кивнул. — Рассказывай!
— И сами мирогрызы, и кладка локализованы на территории одной квартиры. Так что все просто. Можете приходить и брать!
— Адрес? — поинтересовался Савка, вставая и начиная собирать оружие.
Кладенец радостно искрил камнем, почуяв близкую драку.
Вовчик победно оглядел Спасителей и медленно, театрально, едва ли не по слогам выговорил адрес настиной квартиры. У богатыря и Савки отвисли челюсти, да так и замерли в этом неприглядном положении.
— Как же так?.. — выдавил из себя парень, бледнея.
— Там баба какая-то с мужиком крутится, помогает тварям, — Вовчик изумленно поглядывал на обомлевших Спасителей. — А в чем дело-то?
— Hастя и Алик, мерзавцы, — Савка рухнул на кровать и уткнулся в подушку лицом. — Hе понимают, что ли?
