Гномон - Харкуэй Ник (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
Через Кальмара она подключается к базе государственного архива и запрашивает налоговые декларации и перемещения Оливера Смита за последние двадцать лет, а также данные по Диане Хантер, и вздрагивает, когда программа автоматически ищет еще 35 000 похожих записей, что несомненно вызовет значительную нагрузку на законный поисковик и слегка увеличит расходную часть бюджета архива, а получив, сбрасывает результаты в корзину. Не просматривая данные по Хантер, Нейт выходит и подключается к базе данных министерства здравоохранения, сравнивает ДНК, полученную при вскрытии с базовыми образцами, которые с середины века собирают из обрезков ногтей и волос в парикмахерских и салонах для ранней диагностики болезней и зависимостей, а потом выбирает образцы крови из обычных анализов и прививок, госпитализаций и визитов к стоматологу. Кальмар справляется на своем сервере о ближайшей области общественных интересов и запускает серию безосновательных страхов перед возможными канцерогенными эффектами городских пестицидов. Кто бы ни написал эту программу, думает Нейт, у него не было ни капли гражданской или личной ответственности. Кальмар хватает ее данные и убегает, оставляя за собой административный хаос.
Инспектор составляет более подробный список запросов: Оливер Смит, биография, подробно, с описанием профессиональных качеств. Близкие знакомые, на работе и вне ее. Адреса и встречи, перекрестные ссылки со всем, что известно о Диане Хантер. Перекрестные ссылки с «Огненными судьями» и всем остальным, ради приличия. Она почти ждет, что Свидетель вот-вот заговорит с ней, отругает, но сейчас ее ангел-хранитель едва ли знает, чем она занимается, будто она с кем-то говорит через два столика в битком набитом кафе.
Диана Хантер остается загадкой. Пора с этим что-то сделать, и, если Нейт права в предположении, что они со Смитом знали друг друга, и в центре событий — отношения, можно и для этого воспользоваться Кальмаром.
Она открывает список предметов в доме Хантер и сбрасывает бренды, стили, размеры обуви, сочетания цветов в программу анализа предпочтений покупателя, потом использует кривой, но эффективный алгоритм обратного построения трендов из музея Виктории и Альберта, который, изучив образец вашей биографии, может сказать, какую одежду вы носили бы в любую из эпох. Инспектор приказывает Кальмару подключиться к данным центробанка и выяснить модель покупок, которая соответствовала бы Диане Хантер тридцать лет назад. Результаты — в файл плюс перекрестные ссылки. Она видит, как Кальмар отсылает град похожих запросов, и морщится, когда банковский сервер притормаживает под этим обвалом.
Приняв возраст Хантер по внешнему виду, она поручает Кальмару собрать информацию о всех ученых степенях, присвоенных за работы, связанные с криптографией, нейрофизиологией, семиотикой и нарративно-поведенческой психологией. Она перерывает заключение о вскрытии, написанное Тризой Хинде, отмечает следы трещин на одной руке, керамические вставки, лазерную операцию по коррекции близорукости, а затем сбрасывает это все в раздел сравнения и возвращается к базе данных минздрава из-под другого соединения. Кальмар задерживает ее запрос, выбирая способ нападения, затем разражается потоком запросов о ценах на высококлассные зубные протезы по сравнению с местными брендами. Через секунду он заходит с другого угла и плюется гневными обвинениями в адрес лазерных хирургов — за весь указанный период. Когда больничный трас — наверное, ошеломленный таким напором, — отвечает твердым отказом, Кальмар требует доступ к выходным данным и выискивает в них совпадения, продолжая сбрасывать все находки в толстеющий файл Дианы Хантер. Инспектор чувствует, как ее губы растягиваются в виноватой улыбке: строго говоря, все это очень неправильно, но — необходимо.
Из мелкого, хоть и трагического, дело выросло в нечто очень грозное. Нейт почти уверена, что именно этого расследования Хантер и добивалась, — она сделала все, что могла, чтобы его спровоцировать, пошла на смерть, и наверняка, если бы она не вошла в комнату для допросов, все эти события не произошли бы. Так что встает вопрос: можно ли доверять Диане Хантер. Сомнений нет, в ее воспоминаниях скрыто еще многое. Но правда ли это?
Кем она была? Чего они от нее хотели и чего хотела она, а они не смогли ей дать?
Нейт не может найти качественной свежей записи голоса Дианы Хантер ни на одной открытой платформе и коротко запрашивает файл у Свидетеля, не объясняя причин, в надежде, что этот запрос утонет в общем потоке текущего расследования. Когда приходит файл, она вызывает другой протокол Свидетеля, призванный вычленять и отслеживать голоса домашних животных на территории Лондона, и запускает поиск настолько в прошлое, насколько возможно. И даже не решается посмотреть, какой художественный хаос творит на этом фоне Кальмар. Пятнадцать совпадений. Тридцать, пятьдесят, двести, две тысячи, четыре, девять, пятьдесят восемь тысяч. Нейт прерывает поиск и запускает его вновь с фильтром повторов идентичных образцов, так как понимает, что может значить такой результат: когда-то Диана Хантер выступала на публике, ее слова воспроизводились во многих местах. Ничего удивительного, она же была немного знаменита. Опустить идентичные высказывания, компенсировать эхо в помещении. Отфильтровать, связать перекрестными ссылками, записать в файл.
В последней серии запросов она проверяет всех высокопоставленных женщин, которые ушли со сцены, знаменитых отшельниц, а затем отправляет все данные на аддуктивно-итеративный анализ ИИ одной иностранной компании и просит высылать узнаваемые паттерны и уточняющие вопросы на автоматический заборник Кальмара, а совпадения с высокой корреляцией возвращать ИИ на три поколения: иными словами, вопросы, которые она уже задала, породят новые вопросы, а лучшие из них дадут всё лучшие и лучшие вопросы. Обработка данных была бы почти мгновенной, если бы Нейт провела ее через Свидетеля. Но она отмечает эту операцию как хобби и платит за машинное время со своего личного счета. Обработка займет семнадцать часов, но реальное время до завершения приближается к двадцати четырем, потому что сервис временами будет переключаться на более приоритетные задачи.
Наконец она включает самую анархистскую систему защиты Кальмара и посылает запрос в открытый журнал на сервере в Финляндии. Шаблон требует ввести имя, но Нейт не собирается указывать свое. Она перебирает в голове варианты: Стелла Кириакос, Аннабель Бекеле, Афинаида Карфагенская, хоть и не уверена, что последнее подойдет. Отбрасывает Регно Лённрот так, будто откусила кусочек гнилого яблока, и наконец — не без сомнений — вписывает в соответствующую графу: «Диана Хантер».
Журнал без замечаний принимает этот псевдоним.
Извиняясь про себя перед владельцами за неприятности, которые на него может навлечь такой электронный вандализм, она расплачивается за рыбные палочки и выходит из кафе, а терминал звенит всякий раз, когда обнаруживает высокое сходство между наборами данных. Затем, секунду спустя, другой сигнал, очень знакомый и приятный, пока она не вспоминает, что ничего приятного в нем не осталось. Ей пишет Свидетель:
— Вы хорошо себя чувствуете, инспектор?
— Да, всё в норме.
— Вы не работаете по своей обычной схеме. Вы были очень расстроены тем, что подозреваемому удалось скрыться в системе общественного транспорта.
— Это дело требует необычных стратегий, чтобы закрыть его с пользой. Я размышляю о том, что делать дальше.
— Я могу помочь, если вы обсудите это со мной.
— Сначала мне нужно получить дополнительную информацию. В этом деле есть значительные области, которые мы еще не поняли как следует.
— Пожалуйста, объясните.
— Хантер явно верила, что нашла способ сопротивляться нейродопросу, и, возможно, не только ему. Мне нужно исключить этот фактор как можно скорее.
— Система может оценить любую частную угрозу.
— Но по определению ты не можешь спрогнозировать атаку, которая обошла бы твои защитные механизмы. Иначе ты бы ее уже заблокировал.
