Шторм времени - Диксон Гордон Руперт (читать книги онлайн TXT) 📗
Я почему-то был уверен, что Свонни, пережив шторм, забудет о том, что разъединило нас до его начала. За время, пока мы не встречались, она, несомненно, должна была понять, что мое отношение к ней являлось отголоском старого рефлекса, заставлявшего меня вести себя так, будто я действительно ее «люблю». Если она представляет, сколь трудна жизнь за пределами анклавов, в одном из которых она живет, Свонни переосмыслит свое отношение ко мне и поймет, что я могу очень многое для нее сделать...
И чем больше я об этом думал, тем больше проникался уверенностью, что к тому времени, как мы встретимся, она будет готова простить мне мои маленькие эмоциональные слабости. Все, что мне требовалось, – найти ее, а дальше все пойдет как по маслу.
...Я встряхнул головой, решив додумать эту мысль в подходящее время. Сейчас главным был следующий вопрос: стоит ли, бросив эту дорогу, ехать по целине на юг, чтобы попытаться найти шоссе или улицу, ведущие в город?
Впрочем, больше ничего и не оставалось. Я снова запихал девушку и Санди обратно в фургон – они вылезли вслед за мной наружу и таскались за мной по пятам все время, пока я топал по земле, чтобы выяснить, выдержит ли она фургон, – завел машину, съехал с асфальта и двинулся на юг, ориентируясь по компасу.
Ехали мы вполне прилично. Я сбросил скорость до пяти-десяти миль в час и держал грузовик на второй передаче, время от времени, когда приходилось взъезжать на холмы, переходя на первую. В остальном же все было проще простого. Вверх-вниз, как на волнах, и так на протяжении девяти десятых мили, а потом мы как-то внезапно оказались на краю нависающего над берегом озера обрыва.
Под обрывом тянулась полоска светло-коричневого песчаного пляжа. Неглубокая и застоявшаяся на вид вода за пляжем тянулась влево и вправо насколько хватало глаз и сливалась с горизонтом. По-видимому, шторм времени целиком переместил весь этот участок на ту территорию, которую раньше занимали северо-западные окрестности города, полностью отрезав к нему доступ с этой стороны. Теперь передо мной стояла новая проблема: какой путь вокруг озера будет наиболее коротким? Куда ехать – налево или направо?
Оставалось только гадать. Я смотрел поочередно в обе стороны, но, пока я так стоял и оглядывался, на озеро надвинулась дымка, поэтому видимость значительно ухудшилась. В конце концов я решил двинуться направо, поскольку мне показалось, что в том направлении, несмотря на слепящие блики отражающегося в воде солнца и дымку, я заметил какое-то темное пятнышко. Я развернул грузовик и тронул машину с места.
Пляж оказался практически ничем не хуже дороги. Он был ровным и твердым. Очевидно, омывающая его вода становилась все более глубокой, поскольку вскоре она утратила свой застойный вид, и теперь на берег накатывался вполне достойный прибой. С озера дул легкий ветерок, но он не спасал от жары и влажности.
Одометр грузовика накручивал милю за милей, и я постепенно пожалел, что не поехал в противоположную сторону. Я, несомненно, выбрал более длинный путь вокруг этой водной преграды, поскольку, как я ни вглядывался вперед, не было видно ни конца ей ни края. Когда маленькие щелкающие цифирки на одометре перемахнули через двенадцатимильную отметку, я притормозил, остановил грузовик и, развернувшись, двинулся в обратном направлении.
Как я уже говорил, ехать по пляжу было сплошным удовольствием. Я довел скорость до сорока, и очень скоро мы добрались до того места, где впервые увидели озеро. Я продолжал гнать вперед и вскоре увидел что-то прямо по курсу. Отражающийся от воды солнечный свет слепил, и я никак не мог разглядеть, что именно там такое неподалеку от берега: островок размером с носовой платок и растущим на нем деревом или большой плот с установленной на нем вышкой для прыжков в воду. Там же на песке виднелись черные силуэты каких-то двуногих фигур. Можно будет остановиться, спросить у них дорогу и успеть зарулить к дому Свонни точно к обеду.
Чем ближе к темным силуэтам я подъезжал, тем сильнее слепило солнце, не помогал даже солнцезащитный козырек. Я безостановочно моргал. Следовало заранее запастись темными очками и держать их в бардачке на случай подобных ситуаций, но мне и в голову не могло прийти, что солнце будет так неистово слепить. Должно быть, до незнакомцев оставалось футов тридцатьчюрок. Я нажал на тормоза и выскочил из кабины. Я отчаянно моргал, пытаясь избавиться от мельтешения цветовых пятен в глазах, но все равно никак не мог разобрать, кто там стоит. Теперь на пляже их было около полудюжины и еще несколько виднелось на плоту или что бы там у них это ни было.
Я направился к ним.
– Эй! – крикнул я. – Не могли бы вы показать мне дорогу на Омаху? Я заблудился. Как попасть в Байерли-парк?
В ответ – молчание. Теперь я находился в нескольких шагах от них. Я остановился, зажмурился, отчаянно потряс головой. Затем снова открыл глаза.
Теперь мне в первый раз удалось как следует разглядеть их. У существ действительно было по две ноги, но на этом их сходство с людьми и заканчивалось. Одежды на них вроде бы не было, и я мог поклясться, что их тела сплошь покрыты зеленовато-золотистой чешуей. Крупные ящероподобные морды с немигающими темными глазами были повернуты в мою сторону.
Я, в свою очередь, ошалело уставился на них. Затем обернулся и взглянул на их плот, на то, что раскинулось за ним. Вокруг нас были только пляж и вода – ничего больше. И тут только меня наконец осенило – я постиг жуткий смысл всего происшедшего.
Воды было слишком много. Омаха никак не могла существовать где-то за краем этой водной глади. Я все это время заблуждался. Я обманывал себя, питая душу неосуществимой надеждой, считая, что место, куда я пытался добраться, есть не что иное, как Центр Мирозданья.
Омаха исчезла. Исчезла совсем и Свонни. И многое другое исчезло навсегда. Я навсегда потерял Свонни, как некогда потерял мать...
Солнце, стоявшее высоко над головой, успело за это время преодолеть половину небосклона и окрасилось в кроваво-красные тона. Вода стала темной как чернила и подступила ко мне и глазеющим на меня ящероподобным созданиям. Возникло ощущение, что мозг раскалывается, все внутри меня закрутилось, как вода, стекающая в сток раковины, который засасывал и озеро, и пляж, и все остальное, включая мою сущность, в отвратительную и устрашающую бездну.
Это был конец света. Ради Свонни я был готов пережить что угодно, но все это время ее уже не было. Возможно, что и она, и Омаха исчезли в первый же момент разразившегося шторма времени. После чего в моем больном сознании оставался только ее образ. Выходит, я столь же безумен, как и Сэмуэлсон. Сбрендившая кошка, идиотка-девица и я – мы не более чем троица шизиков. От дальнейшего у меня осталось смутное и далекое впечатление, будто я вою, как сидящий на цепи пес, и еще.., ощущение удерживающих меня сильных рук. Но и это быстро растворилось в полном и абсолютном ничто...
Глава 7
Мир подо мной мягко раскачивался. Нет.., это был не мир, это мягко покачивался на волнах плот.
Придя в себя, я начал припоминать, что и до этого несколько раз приходил в себя. Но происходило это довольно редко. Большую часть времени я пребывал в мире, где мне в конце концов удалось найти Свонни – но Свонни изменившуюся, – и мы с ней осели в совершенно не затронутой штормом времени Омахе. Медленно, мало-помалу тот мир начал истончаться, и все чаще и чаще наступали моменты, когда я оказывался не в Омахе, а здесь, на плоту, видел и его и все остальное вокруг меня. Теперь уже не оставалось сомнений, в каком мире я нахожусь на самом деле.
Итак, на сей раз я вернулся окончательно. Я чувствовал это, как и зверский, до болезненности, яростно терзающий мои внутренности голод. И тогда я впервые задумался, а куда направляется плот, начал беспокоиться о Санди и девчонке.
Я огляделся, узнавая то, что видел в предыдущие периоды возвращения сознания. Над морем или чем там оно ни было, по которому мы плыли, стоял чудесный ясный день. В нескольких дюймах от моего носа торчали какие-то прутья или ветки, из которых было сплетено некое подобие окружающей меня клетки. За стенами клетки было небольшое, футов десять, пустое пространство – бревенчатая поверхность, тянущаяся до края плота, утыканная вездесущими побегами, растущими из бревен, составляющих плот, хотя, впрочем, сегодня они все были аккуратно и, по-видимому, совсем недавно обгрызены. Там, где заканчивались бревна, начиналась неустанно колышащаяся поверхность серовато-голубой воды, уходящая за горизонт.
