Игра Эндера - Кард Орсон Скотт (книги бесплатно без .TXT) 📗
– Хочу домой, – прошептал он.
Таким шёпотом он кричал от боли, когда Питер мучил его. Никто не мог его расслышать.
Непрошеные слёзы лились на простыню, хотя плач был таким слабым, что подвесная койка не шелохнулась, таким тихим, что его нельзя было услышать. Но боль была здесь, стояла комком в горле и пеленой перед глазами, горела в груди, жгла лицо. «Я хочу домой!»
Дэп вошёл в спальню и тихо заскользил между кроватями, поправляя свисавшие руки. Но там, где он проходил, плач не угасал, а становился сильнее. Одного тёплого прикосновения в этом пугающем месте было достаточно, чтобы заставить разрыдаться любого. Но не Эндера. Когда Дэп приблизился, слёзы высохли. Такую маску он надевал при родителях, когда Питер был жесток с ним, а он боялся это показать. «Спасибо тебе за это, Питер. За сухие глаза и беззвучный плач. Ты научил меня скрывать свои чувства. Сейчас мне это нужно больше, чем когда бы то ни было».
Здесь была школа. Каждый день занятия. Чтение. Цифры. История. Видеоплёнки кровавых сражений в космосе. Морской пехотинец, размазывающий свои внутренности по стенке корабля жукеров. Голографические имитации бескровных сражений в космосе, корабли, превращающиеся во вспышки света. Истребители, ловко уничтожающие друг друга в глубокой тьме. Было чему учиться. Эндер работал так же напряжённо, как все. Все они боролись за лидерство впервые в жизни, и впервые в жизни их соперниками были дети, равные им по уму.
Были ещё игры – то, ради чего они жили, что заполняло их часы между занятиями.
Дэп повёл всех в игровую комнату на второй день. Она находилась наверху, выше тех палуб, на которых мальчики жили и работали. Они вскарабкались по лестницам туда, где гравитация была слабее, и увидели пещеру с зазывно мерцающими огнями.
Некоторые игры были им известны, в такие они играли дома. Были простые игры и трудные. Эндер прошёл мимо двухмерных видеоигр и отправился изучать те, которыми занимались мальчики постарше, – голографические игры с висящими в воздухе фигурами. Он оказался единственным новичком в этой части комнаты, и время от времени какой-нибудь большой мальчик отталкивал его: «Что это ты тут делаешь? Сгинь. Пропади. Улетай». И, конечно, при здешней низкой гравитации он улетал: отрывался от пола и летел, пока не сталкивался с чем-то или с кем-то.
Каждый раз, однако, Эндер возвращался, обычно на иное место, чтобы посмотреть на игру с другой стороны. Он был слишком мал, чтобы видеть клавиши, с помощью которых старшие управляли игрой. Но это не имело значения. Он мог видеть, как игравшие строят в темноте тоннели света, как корабли противника ищут эти тоннели, а отыскав, идут по ним, чтобы уничтожить врага. Игрок может ставить ловушки: мины, плавающие бомбы, петли воздуха, попадая в которые вражеский корабль бесконечно крутится на месте. Некоторые хорошо осваивали игру. Остальные быстро проигрывали.
Эндеру больше нравилось, когда двое ребят играли друг с другом, потому что довольно скоро становилось понятно, кто из них чего стоит как стратег.
Через час или около того в зале стало душно. К тому времени Эндер уже разобрался в правилах игры, вычислил принципы, которыми руководствовался компьютер, и был уверен, что сможет обыграть машину, как только освоится с клавиатурой. Крути спираль, когда противник ведёт себя так, завивай петли, когда он ведёт себя эдак. Заляг у ловушки и жди. Поставь семь ловушек и заманивай его вот так. Ничего интересного – играешь и играешь, пока компьютер не переходит на такой уровень быстродействия, что человеческие рефлексы за ним просто не поспевают. Никакого удовольствия. А эти ребята так долго играли с компьютером, что теперь пытаются имитировать его, даже когда играют друг с другом. Думают как машины, а не как дети.
«Я могу их разбить вот так. А ещё я могу разбить их вот так. И иначе».
– Я бы хотел поиграть с тобой, – обратился он к мальчику, который только что выиграл.
– Боже ты мой, что это? – воскликнул мальчик. – Это что? Жук или жукер?
– Мы только что приняли на борт груз свежих гномов, – пояснил второй.
– Да, но оно разговаривает! Ты когда-нибудь слышал, чтобы оно разговаривало?
– Я понял, – сказал Эндер. – Ты боишься, что не сможешь выиграть у меня две из трёх.
– Разбить тебя, – усмехнулся мальчик, – легче, чем пописать в душе.
– И вовсе не так приятно, – добавил кто-то.
– Я Эндер Виггин.
– Слушай, кислая рожа. Ты никто. Понял? Ты никто, осознай это! Ты не человек, пока не застрелил своего первого. Дошло?
У сленга больших мальчиков был свой собственный ритм. Эндер быстро подхватил его.
– Если я никто, то почему ты боишься, что не сделаешь две из трёх?
Остальные ребята начали терять терпение.
– Пришиби быстренько этого пискуна и займёмся делом.
Эндер занял место за незнакомой клавиатурой. Его руки были очень малы, но, к счастью, панель оказалась простой. Чуточку экспериментирования – и он знал, какие клавиши управляют каким оружием. Корабль передвигался при помощи стандартной «мыши». Сначала у Эндера игра шла туго. Его противник, имени которого он всё ещё не знал, вырвался вперёд. Но Эндер быстро научился и к концу играл уже много лучше.
– Удовлетворён, запущенный?
– Две из трёх.
– Мы не играем две из трёх.
– Ну да, ты разбил меня в моей первой в жизни партии, – заметил Эндер. – Если не можешь меня победить дважды, тебе нечем гордиться.
Они сыграли снова, и Эндер набрался ловкости, чтобы запустить парочку манёвров, которых его противник никогда раньше не видел. Они совершенно не укладывались в привычную схему боя, и он не знал, что делать. Победа далась Эндеру нелегко, но всё же он победил.
Большие мальчики перестали смеяться и подшучивать. Третья игра прошла в полном молчании. Эндер выиграл быстро и уверенно.
Когда игра закончилась, один из старших сказал:
– Пожалуй, пора заменить эту машину. На ней может выиграть любой олух.
Ни одного поздравления. Только полное молчание, когда Эндер уходил.
Но ушёл он недалеко, а обернувшись, увидел, как старшие игроки пытаются использовать трюки, которые он им показал. «Любой олух? – Эндер внутренне усмехнулся. – Они не забудут меня».
Он чувствовал себя превосходно. Он выиграл, выиграл утех, кто был старше. Наверное, не у самых лучших, но победа сняла близкое к панике ощущение, что он исчерпал себя, что Боевая школа слишком тяжела для него. Всё, что ему следует делать, – изучать игру, наблюдать, разбираться, как что работает, и потом можно использовать систему. Или улучшить её.
Ожидание и наблюдение дорого обходились ему, потому что приходилось терпеть. Мальчик, которому он сломал руку, жаждал мести. Эндер быстро узнал его имя – Бернард. Он произносил своё имя с чётким французским акцентом. Эти французы со свойственным им стремлением к обособленности настаивали на том, чтобы дети изучали общепринятый язык только с четырёх лет, после того, как усвоят французский. Акцент делал Бернарда интересным и экзотичным, сломанная рука придавала ему ореол мученика, а его садизм притягивал всех любителей чужой боли.
Эндер стал их врагом.
Его донимали мелочами: толкали его койку дверью каждый раз, когда входили или выходили, били под локоть, когда он шёл с полным подносом в столовой, ставили подножки на лестницах. Эндер быстро научился не оставлять ничего на постели. И ещё он научился быть осторожным и крепко держаться на ногах.
Иногда Эндер очень злился. Не на Бернарда, конечно. Это было нелепо, ибо тот просто принадлежал к породе палачей. Эндера доводило до бешенства то, как охотно большинство подчинялось палачу. Они наверняка знали, что месть Бернарда несправедлива, ведь он первым ударил Эндера во время полёта, а Эндер только дал сдачи, но почему-то вели себя так, как будто не знали. Да и в любом случае по поведению Бернарда было ясно, что он скотина. Эндер не был его единственной мишенью. Бернард создавал своё королевство.
Со своей окраины Эндер наблюдал, как Бернард устанавливает иерархию. Некоторым ребятам, полезным ему, он беззастенчиво льстил. Другие охотно становились слугами и выполняли все его желания, несмотря на презрительное обращение.
