Битва чудовищ - Виззини Нед (полная версия книги txt) 📗
Корделия уточнила:
— Какого рода проблемы?
— Он делает ставки.
— Папа? — не верил своим ушам Брендан. — Не может быть, папа не настолько крут, чтобы делать ставки.
— Нет ничего крутого в том, что делает отец, — урезонила брата Элеонора. — Тебе кажется крутым то, что он нам всем врет? Тебе кажется крутым, когда он говорит, что отправляется на «конференцию», а на самом деле спускает деньги?
— Откуда ты знаешь? — спросил мальчик.
— Я не могу тебе рассказать, — девочка не хотела говорить Брендану, что была у него в комнате, — но об этом знаем мы с мамой, и мы собираемся… ой!
Тут она споткнулась и упала, сильно ударившись локтем. Привалившись к стене здания и вытянув ноги на тротуар прямо у них на дороге сидел какой-то мужчина. Заметить его в таком тумане было практически невозможно.
— Да что вы себе позволяете? — налетела на него Элеонора, с трудом поднявшись. — Нельзя же вот так вот валяться посреди дороги. Из-за вас я чуть себе лицо не разбила!
— Нелл, — прошептал Брендан, — забудь, это же обычный бездомный. Не стоит его злить.
— Есть мелочь? — спросил мужчина, и, как только туман немного рассеялся, дети разглядели его жидкую бородку и кепку, грязную кожу и стаканчик Starbucks с несколькими монетками на дне.
— Да, конечно, сейчас. — Корделия начала рыться по карманам.
Внезапно бездомный подтянул ноги, затем выпрямился и встал, не отрывая взгляда от Корделии. Сквозь мутный влажный воздух она разглядела его голубые глаза. Этот пронизывающий взгляд.
В его речи она уловила его британский акцент.
— Корделия Уолкер?
На мгновение Корделия лишилась дара речи. Затем прошептала:
— Уилл?
13
Уолкеры стояли в молчании, пораженные неожиданной встречей. Это чувство было похоже на то, которое они испытали, уже потеряв всякую надежду вновь увидеть своих родителей в живых, когда вернулись домой и встретили доктора Уолкера и миссис Уолкер целыми и невредимыми.
Перед ними стоял командир авиакрыла Уилл Дрейпер.
— Поразительно! Невероятно! Это ты! — воскликнул он. — Какая удача! Мне хочется обнять вас всех, но, вероятно, мне сначала следует помыться!
— Уилл, что с тобой? — прошептала Корделия. — Что ты делаешь на улице? Ты должен был встретить меня у школы шесть недель назад!
— Мне очень жаль. — Уилл опустил голову. — У меня не было возможности. Я был совсем сбит с толку. Мне так стыдно.
— Ты все это время был здесь? — спросила его Элеонора.
— Нет, я был в тюрьме.
Уолкеры нервно переглянулись.
— Все началось в отеле Days Inn, — продолжил рассказывать Уилл, повернувшись к Корделии. — Где ты советовала мне остановиться тем вечером, когда мы вернулись из нашего… приключения.
— Я помню, — кивнула Корделия. — Ты обещал встретить меня у школы на следующее утро.
— Так и было, но ты не можешь себе представить, каково это — попасть в будущее. Признаться, это немного сбивает с толку. Как только я покинул ваш дом, меня поражало все вокруг. Знаешь, там, откуда я родом, самое высокое здание — собор Святого Павла. И вот я в Сан-Франциско, а передо мной — «Трансамерика»[12]!
— Прости, — покачала головой Корделия. — Мне не стоило оставлять тебя одного, не подготовив ко всему этому…
— Не вини себя, — прервал ее Уилл. — На тот момент мы все были измучены путешествием. Мы были не в состоянии мыслить ясно. Я просто счастлив наконец снова видеть вас!
— Но что же произошло в ту ночь?
— Я приехал в отель, — начал вспоминать Уилл, — портье отвел меня в комнату, там стояла огромная коробка, которая показывала двигающиеся картинки. Какое-то кукольное представление, где семья желтых людей ела розовые пончики…
— Симпсоны! — воскликнул Брендан. — Классный мультфильм.
— Отвратительный! — возразил Уилл. — Мне нужно было выспаться, но я не мог разобраться, как выключается эта коробка. Поэтому я вернулся в холл и попросил портье помочь мне, но он лишь пробормотал нечто вроде: «Еще один англичанин-псих».
— Эх, — вздохнул с сожалением Брендан.
— Я не мог вытерпеть оскорбление со стороны человека, от которого, признаться честно, разило как от моих нижних конечностей после долгих воздушных сражений. Тогда я сказал мужчине: «Ваше исполнение обязанностей в Day Inn постыдно. У нас в Лондоне обслуживание всегда на высоте!», на что он мне ответил: «Вот и возвращайся туда, умник». Почему он так сказал?
— Без понятия. — Брендан решил не высказывать свои предположения.
— А затем, — продолжил Уилл, — он сказал нечто омерзительное насчет королевской семьи. И уж этого… я не смог вынести.
— И что же ты сделал? — поинтересовалась Элеонора.
— Ударил его в лицо.
— О нет, — вздохнула Корделия.
— Он повалился словно мешок с кирпичами и вернул мне деньги.
— Так почему же ты не пришел к нам? — заметила Корделия. — Мы бы тебе помогли.
— У меня возникла безумная идея, — начал объяснять Уилл, — сесть на самолет… И вернуться в Лондон.
— Домой, — с грустью в голосе пояснила Корделия.
— Именно. Там мне было бы легче привыкнуть к новому времени. А затем, вернув свое самообладание и выдержку, я бы снова прилетел к вам в Сан-Франциско.
— Только не говори, что ты был в аэропорту, — осторожно сказал Брендан.
— Был, — ответил Уилл, — как только я туда добрался, я спросил одну даму, не могу ли я взять самолет для полета.
— Ты с ума сошел?
— Именно это она мне и ответила, — грустно заметил Уилл. — Но тогда я сказал: «Как вы можете отказать герою войны в праве сесть за штурвал?»
— В наше время с полетами все стало сложнее, — пояснил Брендан.
— Я уже понял это, — ответил Уилл, — и подсчитал, чтобы понять управление, мне потребуется день или два.
Уолкеры посмотрели друг на друга, выпучив глаза от удивления. Даже жизнь на улицах Сан-Франциско не убавила его самомнения.
— В общем, эта женщина отказала мне в моей просьбе, — продолжил Уилл. — Так что у меня оставался лишь один выход. Перебраться через ограду на взлетную полосу…
— О нет.
— Найти свободный самолет…
— Неразумный поступок.
— Залезть в кабину и разобраться с панелью управления.
— Так что же случилось? — спросила Элеонора.
— Не успел я и половину взлетной полосы проехать, как меня окружили восемь полисменов! — воскликнул Уилл. — Они отвезли меня в полицейский участок, и, когда я попросил сержанта позвонить Уолкерам, проживающим на проспекте Си-Клифф, мне сказали, что такие на этой улице не проживают.
— Подожди… Кажется, я знаю, почему так случилось, — нахмурила лоб Корделия. — Мы тогда только переехали, и в справочнике остался указан наш старый адрес.
— На следующее утро я встретился с адвокатом, назначенным мне судом, и я рассказал ему правду: что я был персонажем книги о Первой мировой войне, как я встретил вас…
— Готов поспорить, история им показалась весьма занятной, — усмехнулся Брендан.
— Адвокат сказал мне, что меня могут отпустить, если будет доказана моя невменяемость, тогда я получу четыре недели в городской тюрьме. Так и вышло. И вот я уже на улице, роюсь в мусорных баках в поисках еды и прошу подаяния у прохожих.
— Почему ты не обратился к нам? — недоумевала Корделия. — Мы бы тебе помогли.
— Я не хотел, чтобы вы видели меня таким, — ответил Уилл. — Таким жалким. Но этим утром… После трех недель шатаний по злачным кварталам, где на меня кричали, а порой и пинали прохожие, избивали наркоманы, а хулиганы плевали в лицо, я понял… Что мне нужно вернуться, что я должен найти вас. Я вдруг понял, что если я не увижу вас, я могу умереть во второй раз.
Уилл опустил глаза вниз, затем посмотрел на ребят. В его голосе сквозила горькая правда.
— Так как же вы собираетесь мне помочь?
