Путь Знахаря - Хожина Татьяна (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗
— То есть у инсектов все — таки есть эмоции? — уточнила Катя.
— Да, только не совсем такие, как у людей. Скорее даже, их не совсем верно называть эмоциями. Просто слова лучше подобрать не могу. Эти переживания в основном интеллектуальные и связанны с познавательным процессом. Радость познания, например. Удивление, догадка, сомнение, уверенность, предчувствие открытия, тревога о результатах эксперимента, желание поделиться результатами или огорчение от неудачи. Но все они направлены на интеллектуальный процесс. У них есть любовь, дружба, сострадание, но нет зависти, гордости, желания причинить боль. Скажем, солдат не будет зазнаваться перед фуражиром. А рабочая пчела завидовать Матери Улья. Они изжили агрессивность, злость, жажду убийства, хотя им до сих пор приходится устранять последствия всего этого в глубинных уровнях Бытия.
— Это что, значит негативные эмоции откладываются в ноосфере?! — удивился Трофимов. — Я сейчас разозлюсь на кого — нибудь, а оно там запишется?
— Да. И будет иметь последствия, причем не всегда проявляющиеся сразу.
— Ага, значит, надо не думать, а сразу в лоб давать, — вполголоса сказал Трофимов, наклонившись к Савельеву, замещающего пока Павлова.
— Ну да — и последствия тогда будут сразу — ответный хук или лоу — кик в колено, — хмыкнул тот.
— Потише, пожалуйста, — призвал к порядку Гарчев. — И посерьезней.
— Тут, кстати, стоит сказать, что эмоции у инсектов в большой мере направлены на Общее Благо, — продолжил Дмитрий. — На Дом, на Семью. И в связи с этим у меня возникла еще одна мысль. Все дело в том, что у большинства людей точечное сознание, а единственной альтернативой ему является полевое. В случае с инсектами — роевое. Полевое сознание можно считать наиболее доступным для нас аналогом Исходного, Изначального Сознания, присущего ПервоПредкам. Т. е. когда при сохранении самосознания все НЕПОСРЕДСТВЕННО ЧУВСТВУЮТ ОБЩНОСТЬ КАЖДОГО С КАЖДЫМ. Всех друг с другом. Если бы люди обладали коллективным (полевым, роевым) сознанием, то каждый бы знал, что нужно другому. Это позволяло бы Разумам осуществлять эквивалентный обмен вещами (пищей, одеждой и т. п. и т. д.), необходимыми для существования содержащих эти Разумы тел. В среде полевого сознания пропадает само понятие отсроченного спроса — каждый член общества с полевым сознанием получает нужное. И тогда деньги (а как вы понимаете, у инсектов денег нет, хотя сотрудничество и обмен вещами и услугами идут вовсю) вообще не нужны. Поскольку отсутствует вероятность того, что ты отдашь свой товар, а тебе потом не отдадут другой, нужный тебе. При наличии же точечных сознаний деньги необходимы, поскольку они являются единственным возможным инструментом, обеспечивающим ДОСТУПНЫЕ ВОСПРИЯТИЮ И ПОНИМАНИЮ ТОЧЕЧНЫХ СОЗНАНИЙ универсальные взаимосвязи и взаимодействия. Деньги позволяют создавать имитацию отношений полевых сознаний в среде точечных. И удовлетворять отсроченный спрос с некоей надеждой, что, отдав нужное другому, ты потом сможешь купить нужное тебе. По сути своей деньги — это материальный суррогат, эмулирующий свойства полевого коллективного сознания в среде из сознаний точечных. Эмуляция — это когда в одной системе создают доступными для нее средствами модель, обладающую аналогом свойств другой системы. Если при этом в системе более низкого порядка сложности эмулируется система более высокого уровня, то модель неизбежно получается неполной. Поэтому то деньги и не могут отразить все свойства полевого сознания, что и порождает возможность их неверного, в принципе то, использования для усиления конкуренции. Которой, кстати, у инсектов нет. Если бы большинство людей обладало полевым сознанием, то и у них вместо конкуренции развивалось бы только сотрудничество. А вернее, БЫЛ БЫ ПОЛНЫЙ СИМБИОЗ разных по качеству, уровню развития и энергомощности разумов. И при этом никто из них не считал бы себя более важным, чем прочие. Как у инсектов. У них есть разделение по функциям, но нет свойственных конкурентной среде зазнайства или пренебрежения. И важен каждый член Семьи. Ведь при симбиотических отношениях гибель одного из элементов ведет к ухудшению качества жизни всей системы в целом. Более того, поскольку при этом каждый член такого общества получает настоящие любовь и поддержку, то материальное потребление в нем значительно меньшее, чем в обществах, основанных на конкурентных принципах — поскольку становится не нужным компенсировать отсутствие любви и поддержки наличием большого количества материальных благ. Достичь подобных отношений человечество пока не смогло. По — моему, потому, что уровень, условно говоря, мощности человеческих разумов пока еще слабоват для того, чтобы осознать симбиотическую модель построения сообщества во всей ее полноте.
— Мы что, глупее пчел?! — возмутился Трофимов.
— Ну не то чтобы глупее. Скорее, вы пока шли по другому пути прогресса. Инсекты изначально пошли по пути развития роевого сознания. Человечество же — по пути развития точечных. При этом в эволюционной биологии уже четко доказано, что по мере усложнения систем в процессе эволюции, происходящих в них процессов конкурентного характера остается все меньше, и все больше развивается процессов симбиотических. Так что человечество пока еще, видимо, довольно таки простая разумная система. А у большинства составляющих ее разумов пока еще интеллекта и чувств хватает лишь на осознание и оперирование в рамках совокупности индивидуальных точечных сознаний. И не достает «вычислительной мощности» для работы на уровне коллективного полевого сознания.
— Значит, мы не только глупые, но еще и недоразвитые, — протянул Александр.
— Ну ты скажешь тоже, — фыркнула Катя.
— Ага, не хочешь чувствовать себя тупее таракана!
— Пчелы.
— Или муравья, — улыбнулся Дмитрий. — Но дело-то ведь не в уровне интеллекта отдельных жителей. А скорей в способе мышления. И осознания. Мне кажется, тут есть связь между отсутствием подсознания или становлением на путь как можно полного осознавания действительности, всех эмоций и ощущений и развитием полевого сознания. Из развития которого и вытекает постепенный переход к чисто симбиотическим отношениям.
— Хм, тут есть над чем подумать, — сказал Носов.
— Не, ну понятно, что у инсектов денег нет, — почесал затылок Трофимов. — Ну, так они вообще другие. У них и экономики нет.
— Ну почему же. У них идет обмен вещами и услугами. И весьма развитый.
— Натуральный обмен — это, по земным меркам, первобытный строй. Нет, я имел в виду, что они другие и все у них по — другому. И сознание у них роевое. Изначально. Нам на них ориентироваться сложно — уж слишком мы разные. А вот если бы твои выкладки подтвердились какой — нибудь гуманоидной расой, это было бы интересно.
— Да, — вздохнул Гарчев. — Ведь если бы удалось снизить потребление материальных благ, это было бы неплохо. Действительно, мы часто вещами компенсируем отсутствие любви и доброты! Гоночные флаеры, космояхты с фотонными приводами, дома на других планетах. А потом еще соревнуемся, у кого больше, мощнее, круче. Короче, сказанное Дмитрием требует тщательной проверки. И сопоставления с данными, полученными другими экспедициями.
До своей каюты Дмитрий добрался только вечером. После совещания они с Катей отправились в медотсек помогать врачам. Вернувшись, Дмитрий восстановил силы, а потом сел за стол, чтобы сделать очередную запись в дневнике. Описал планету, ее жителей и свои приключения на ней, а потом подумал, что чем-то уклад жизни инсектов соотноситься с мыслями, которые пришли ему в голову во время изучения земной истории и социологи. И записал в дневнике:
В мирах, которые развиваются в таком темпе, что психика большинства успевает без стресса адаптироваться к существующей там скорости прогресса, можно создать условия развития, при которых конкуренция будет практически отсутствовать, и все процессы взаимодействия будут основаны на сотрудничестве. А в случае с инсектами — на полном симбиозе! Поскольку в таких условиях нет самих понятий победы и поражения, то нет и переживаний по их поводу. Что позволяет гораздо легче создать и поддерживать моральные устои, при которых гордыня, зависть и ложь не рассматриваются как средства достижения успеха и поэтому отсутствуют. Соответственно и действия основаны на мыслях без примеси эмоций, тем более негативных. А если добавить еще отсутствие подсознания, то уйдет и сама возможность каких— либо скрытых мотивов. Как одно из следствий этого: все созданное общими усилиями распределяется по справедливости— согласно вложенным каждым труду и таланту, а не нахрапистости. Может показаться, что подобное невозможно, однако если в обществе, в силу отсутствия у его членов негативных свойств психики, нет места лжи и гордыне, то в нем нет места и закрытой или секретной для других информации, кроме, разве что, медицинской тайны и тайны личности. А там, где информация и средства для ее обработки одинаково доступны всем и каждый к тому же может рассчитывать на помощь сограждан, то большая или меньшая успешность в абсолютно любой сфере деятельности будет определяться лишь степенью индивидуальных усилий и уровнем талантливости. Причем более талантливые и энергичные члены общества будут не чваниться, а помогать другим и гордиться не тем, насколько они превосходят остальных, а тем, насколько большую пользу они могут принести общине. Только в таких условиях могут быть созданы подлинно равновесные экономические и социальные системы. Кстати говоря, это вытекает и из концепции, созданной на Земле еще в середине 20— го века Юджином Фамой. Суть которой заключается в том, что если множество примерно одинаково умных людей, рационально стремящиеся к максимизации благ, имеют одновременный доступ ко всей относящейся к интересующим их областям деятельности информации и энергично применяют ее, то любая возникающая случайно или созданная кем-то асимметрия информации моментально корректируется, прежде чем кто— либо успевает извлечь из этого прибыль. А в случае симбиотических отношений, как у инсектов, подобное просто и в голову то никому не придет! В их обществе невозможна сама мысль об извлечении прибыли за счет и тем более за спинами других. Потому что другой воспринимается как продолжение себя, а у себя же красть не будешь. И пытаться что-то утаить тоже!
