Игры Немезиды - Кори Джеймс (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
Алекс спиной чувствовал бьющее сзади недовольство. Бобби долго молчала — только хмыкала и фыркала носом. Ей и ни к чему было говорить, Алекс и так все понимал. Но когда она все же заговорила, он вздохнул с облегчением: лучше уж начистоту.
— Ты что там делаешь, моряк? — спросила Бобби.
— Вычисляю оптимальный курс к Наоми.
— Причины есть?
— Причина — забрать оттуда Наоми.
— Мы подходим к точке переворота перед торможением. Любое изменение курса съест уйму топлива.
Алекс не оборачиваясь к ней, показал на экран.
— Я слышу сигнал бедствия. Мы его зарегистрировали. Обязаны задержаться.
— Не надо, — сказала Бобби.
— Таков закон.
— Не тычь в меня законами. У нас задание. Мне это нравится не больше твоего, но мы не вправе оставлять пост. У нас приказ.
Челюсти у Алекса ныли все сильнее. Он попробовал зевнуть, расцепить стиснутые зубы. Не помогло. Он развернул свой амортизатор лицом к Бобби. Ее голова без шлема, со стянутыми в пучок, чтобы не мешали, волосами, выглядела маленькой. Силовая броня по–прежнему удерживала десантницу на месте — сжатые в кулаки кисти–перчатки упирались в борта. Если Бобби решит перехватить командование шлюпкой насильно, она, несомненно, победит. Кроме того, Алекс не забывал, что она держится только на упоре и по–настоящему сильная перегрузка, скорее всего, сорвет ее с места.
— Верно, — заговорил он. — Только ты исполняешь приказ Ната и Авасаралы, и я отношусь к твоей заботе о них обоих со всем почтением. А я получил приказ от своего капитана, и с этого момента прежние обязанности для меня отменяются и становятся несущественными.
— Ты хоть головой подумай, — простонала Бобби. — Оцени риск. Алекс, лететь туда — это риск. Если повезет, мы выручим из беды Наоми Нагату. Если проиграем, погибнет лидер одной и важнейших политических сил человечества, и это в такой момент, когда единство и организация важнее всего. Нет, помолчи, я знаю, о чем ты думаешь. Я думаю так же, только о других. Наоми — из ваших. Она входит в твой круг, и ты готов послать на хер все, что требует рисковать и тем более жертвовать ею ради непонятного общего блага, — так?
Алекс закрыл рот и помолчал.
— Так.
— Это я понимаю, — продолжала Бобби. — Правда, понимаю. Мне пришлось долго учиться, чтобы осознать, что речь не о том. Тебя учили так же. Не важно, на посту мы сейчас или нет. Мы служим Марсу потому, что давали присягу. Если б исполнять свой долг всегда было легко и приятно, присяга бы не понадобилась. У нас на корабле премьер–министр Марса. Нам навстречу идет военный конвой, готовый доставить его на Луну.
— А за нами враг, — договорил Алекс, ненавидя себя за каждое слово. — Ловушка, да?
— Не знаю, — ответила Бобби. — Может, так. Испортить корабль и подделать сигнал транспондера — грязный трюк, но эти ублюдки способны и на такое.
— Не вижу, чем полет к ней опаснее, чем движение по прежнему курсу, — возразил Алекс. — Если они навели на нас рельсовую пушку, то продырявят здесь не хуже, чем там.
— Троянский конь, — пояснила Бобби. — Тот корабль может быть набит солдатами. Если мы пристыкуемся, все наши торпеды ни черта не помогут. А если туда подойдет «Росинант», они захватят Фреда Джонсона.
— Шансы…
— Ты не шансы высчитывай, — сказала Бобби, — а оцени ставки. Подумай, сколько мы теряем, если рискнем и ошибемся.
Голова у Алекса гудела, как бывает в начале болезни. Он снова взглянул на штурманскую панель. Дистанция между «Бритвой» и «Четземокой» увеличивалась с каждой секундой. Он глубоко вздохнул, шумно выдохнул. Из приемника тихо звучал голос Наоми: «Сообщите Джеймсу Холдену, что я терплю бедствие. Связь не отвечает. Навигация не работает…»
Из кабины мягко, вежливо, непринужденно прозвучало:
— Любопытный анализ ситуации, но он не полон.
В дверях стоял Натан Смит. Растрепанный, непричесанный. В мятой, словно он спал не раздеваясь, одежде. С красными глазами, с воспаленными веками. Алексу подумалось, что за последние часы министр постарел на десять лет. Премьер улыбнулся пилоту, улыбнулся Бобби, затем снова Алексу.
— Сэр?.. — откликнулась Бобби.
— Вы не учитываете создавшихся условий, сержант. Подумайте, что мы теряем, отказавшись от этой попытки.
— Причину делать то, что делаем, — подхватил Алекс. — Причину вообще что–то делать. Если допустить — а такое, по–моему, вполне возможно, — что Наоми сумела бежать, что она там и терпит бедствие, если она зовет на помощь, закон известен. Мы должны задержаться и помочь ей. Даже если бы это был чужой человек. Даже если бы это был не ее голос. Таков закон, потому что мы, в космосе, помогаем друг другу. И если мы перестанем помогать, потому что мы важнее и к нам законы уже не относятся, я берусь доказать, что мы перестанем быть «хорошими парнями».
— Прекрасно, мистер Камал, — улыбнулся Смит. — Я думал о том, как стану объяснять Авасарале тот факт, что мы бросили единственного надежного свидетеля по «Пелле», но ваш вариант мне больше по душе. Вводите курс и сообщите конвою ООН, что мы меняем планы.
— Есть сэр!
Когда дверь в каюту закрылась, Алекс обернулся к Бобби.
— Извини.
— Не надо, — сказала она, — мне ведь тоже хочется ее спасти.
— А если там корабль, набитый солдатами?
— Я не прочь прогулять свой костюмчик, — усмехнулась Бобби. — Даже приятно будет.
На составление оптимального курса и передачу полетного плана конвою ООН ушло несколько минут. После этого Алекс записал сообщение для Холдена:
— Ну вот, капитан. Мы летим к ней, но осторожно. Долетим, присмотримся хорошенько и, если что–то нас насторожит, стыковаться не будем. А ты пока скажи тому своему пилоту, что кто вторым придет к точке рандеву, ставит другому пиво.
Глава 44
Наоми
Даже постоянное ускорение в одну g давалась ей нелегко.
Неотступная тяжесть двух g была медленной пыткой. Боль начиналась с нытья в коленях и пояснице, но скоро становилась острой, словно в суставы втыкали иглы. Наоми проверяла «Четземоку» по частям: проходила одну палубу и ложилась, дожидаясь, пока спадет боль, потом спускалась к следующей. Кисти рук и ступни болели сильнее, хотя отек уменьшался. Кашель не проходил, но и не усиливался.
Первым разочарованием стала отключенная автоматика управления. Наоми перепробовала несколько паролей: «Свободный Флот», «Марко Великий», «Филип» — но даже если один и подошел, не было надежды, что они отключили биометрический контроль допуска.
Шкафы у люка стояли открытые настежь и пустые. К трем оставшимся скафандрам с ранцами не было батарей и баллонов. Забрали и неприкосновенный запас. Наоми ждала, что из мастерской унесли инструменты, но оказалось, что там нет даже стеллажей, ящиков из шкафов и светодиодок из настенных светильников. Все амортизаторы вспороли, вывернув гель и прокладки на пол. Система подачи противоперегрузочного коктейля и емкости для него тоже исчезли. Вода осталась только в маневровых двигателях — чтобы можно было выбросить ее в виде перегретого пара из сопел на верхней стороне корабля. Из и ищи остались объедки в утилизаторах, еще не переработанные во что–нибудь питательное. По всем палубам висел запах плесневелого тряпья и гари, так что регенераторы воздуха, вероятно, работали без фильтров.
Наоми легла на палубу, опустив голову на руки и закрыв глаза. Корабль этот строился в расчете на «раз использовать, списать и получить страховку». Его трудовая жизнь начиналась с пренебрежения, а закончилась мародерством. Выдрали и вынесли даже панели и мониторы. Пожалуй, подарок Филипу в любом случае вышел бы дерьмовый. Палуба под ней дрожала — работающий двигатель вызывал резонанс по всему корпусу, а погасить его было нечем. Дышать становилось все труднее: перегрузка добавилась к последствиям прыжка в пустоте, после которого поврежденные легкие наполнились жидкостью.
Никакой это не корабль. Нечего даже мысленно называть его кораблем. Это бомба. Это то, что она когда–то сотворила с «Августином Гамаррой» и с тех пор носила на себе, как камень на шее. Джим знал, какие люди попадали на водовозы вроде «Кентербери». Он говаривал, что у каждого были причины там оказаться. И корабль, который она хотела подарить сыну, не без причины ободрали донага и запрограммировали на то, чтобы убивать. Убивать не только ее, но и каждого, кто окажется рядом. Были причины. Хотя если бы Наоми разрядила бомбу и устранила угрозу, то еще могла бы вернуться на Цереру, туда, где все началось. В мастерской должен найтись какой–нибудь лаз. В любой мастерской есть выход в кормовой отсек.
