Город бездны - Рейнольдс Аластер (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Квирренбах щелкнул пальцами, подзывая слугу.

— Однако не помешает выпить. Что желаете, Таннер?

Я выглянул в окно: диск Йеллоустоуна встал вертикально, так что планета напоминала глухую желтоватую стену.

— Не знаю. А что здесь принято пить?

Горизонт Йеллоустоуна начал медленно выпрямляться. В это время «бегемот» перестал подстраиваться под скорость, с которой «Карусель» двигалась по орбите. Полет действительно проходил гладко и без неожиданностей. Но за этим стояли точнейшие расчеты. Остановившись над планетой, мы должны были зависнуть точно над Городом Бездны, а не на расстоянии от него.

Однако, хотя мы и находились в тысячах километрах над поверхностью, гравитация Йеллоустоуна уже давала о себе знать. С тем же успехом мы могли сидеть на вершине высочайшей горы, пронизывающей атмосферный слой. Медленно, с неторопливым спокойствием, которое вполне подходило к его прозвищу, «бегемот» начал спуск.

Мы с Квирренбахом молча любовались панорамой.

Йеллоустоун походил на Титан из Солнечной системы как родной брат, но был потяжелее и являлся планетой, а не спутником. Хаотические ядовитые смеси азота, метана и аммиака образовали атмосферу, окрашенную всеми мыслимыми оттенками желтого: охристый, оранжевый и коричневатый тона, вплетаясь в великолепные спирали циклонов, создавали причудливые узоры, словно нарисованные тончайшей кистью. На большей части Йеллоустоуна царил леденящий холод. Прибавьте к этому ураганы, ливневые паводки и электрические бури. В далеком прошлом орбита, по которой планета вращается вокруг Эпсилон Эридана, изменилась после сближения с Мандариновой Грезой — массивным газовым гигантом, который сейчас занял место на дальней орбите. Это случилось сотни миллионов лет назад, но кора Йеллоустоуна все еще отходит от тектонических потрясений после контакта, истекая перегретой лавой. Ходит гипотеза, что Глаз Марко — единственная луна планеты — прежде вращался вокруг газового гиганта, что объясняет наличие странных кратеров на одной стороне луны.

Согласитесь, Йеллоустоун — неприветливое местечко. Но люди все равно пришли сюда. Я попытался представить себе эту планету в расцвете Belle Epoque. Спускаясь в атмосферу Йеллоустоуна, ты знаешь, что под слоями золотистых облаков лежат города, прекрасные, как мечта, и самый величественный из них — Город Бездны. Более двухсот лет сияющей славы… До последних дней невозможно было предположить, что ей не дано продлиться еще столько же. Ни декадентского увядания, ни истерических всплесков. Но затем пришла эпидемия, и желтый стал цветом болезни, приобрел оттенки блевотины, желчи и гноя. Под желтушным покровом атмосферы скрывались больные города, язвами рассыпанные по поверхности планеты.

Я пригубил коктейль, заказанный для меня Квирренбахом. Славный был мирок. Увы, именно «был».

Сказать, что «бегемот» врезался в атмосферу, было бы ошибкой. Он погрузился в нее, опускаясь так медленно, что корпус почти не испытывал трения. Небо над нами перестало быть непроглядно черным и начало приобретать слабые оттенки пурпура, а затем охры. Наш вес то и дело колебался — видимо, «бегемот» попадал в зоны давления, которые не мог проскочить быстро — но не более чем на десять-пятнадцать процентов.

— Она все еще прекрасна. Вам не кажется?

Мой спутник был прав. Иногда случайный шквал или сдвиг в нижних слоях атмосферы делали прореху в желтом облачном покрове, и тогда мы могли видеть поверхность. Блестящие, как зеркало, озера замерзшего аммиака, умопомрачительные выступы горных пород, исхлестанные ветрами и превратившиеся в пустоши, сломанные шпили и арки высотой в милю, похожие на непогребенные кости гигантских животных. И колонии одноклеточных — их лиловые и изумрудные пленки покрывали поверхность огромными глянцевыми пятнами и пронизывали, словно жилами, глубокие каменистые напластования. Эти организмы существовали еще в ледниковый период, и то, что они уцелели до сих пор, не укладывалось в голове. Повсюду виднелись купола маленьких аванпостов — но нигде не было ничего похожего на города. Сейчас на Йеллоустоуне сохранилась лишь горстка поселений величиной с десятую часть Города Бездны — и ни одного равного ему. Даже второй по величине город, Феррисвилль, по сравнению с ним — просто захолустная дыра.

— Гостеприимное местечко, — произнес я иронично.

— Да… пожалуй, вы правы, — отозвался Квирренбах. — Как только я накоплю впечатлений, чтобы написать что-нибудь, и заработаю достаточно, чтобы выскочить отсюда… Сомневаюсь, что я задержусь здесь надолго.

— А чем вы собираетесь зарабатывать?

— Для композитора всегда найдется работа. Нужно лишь найти богатого покровителя, которому захочется спонсировать великое произведение искусства. Им кажется, что таким образом они приобщаются к бессмертию.

— А если ваш покровитель уже бессмертен, или послесмертен — как там они себя называют?

— Даже послесмертные не могут быть уверены, что не умрут когда-нибудь окончательно. Так что желание оставить след в истории им не чуждо. Вдобавок, в Городе Бездны много людей, которые были послесмертными, но сейчас столкнулись с неминуемой перспективой смерти, как это всегда бывает со многими из нас.

— У меня сердце кровью обливается.

— Ну что ж… скажем просто, что смерть для многих снова стала реальной проблемой, чего не было вот уже несколько веков.

— Но вдруг среди этих людей не найдется богатых покровителей?

— Ах, что вы. Видели эти паланкины? Богатых людей в Городе Бездны всегда было много, хотя того, что называют экономической инфраструктурой, в нем как таковой нет. Но богатство и влияние существовали и будут существовать всегда и везде. Готов держать пари, что кое-кто сильно поднялся за последнее время. Самое страшное бедствие непременно принесет кому-нибудь выгоду.

— Обычное дело во время катастроф, — заметил я.

— Что?

— Они способствуют расслоению. Все… м-м-м… самое неприятное всегда всплывает на поверхность.

По мере дальнейшего спуска я обдумывал легенды и маскировку. Впрочем, особенно стараться я не стал. Я стараюсь обеспечить себе оружие и тылы, а в остальном предпочитаю действовать по обстановке, а не планировать ходы заранее. Но как быть с Рейвичем? Он не мог знать об эпидемии. Что бы он ни задумал, ему придется менять планы. Правда, между нами было одно важное отличие: Рейвич аристократ, значит, у него должна быть целая сеть связей, которая распространяется на добрую половину освоенного космоса и основана на узах родства, уходящих в глубь веков. Вполне возможно, что у Рейвича есть знакомые среди элиты Города Бездны.