Цикл Молокин 1-3 (ЛП) - Фостер Алан Дин (книга жизни .txt) 📗
Как раз перед дверями они миновали парочку итанов. Насекомообразные метровой высоты, которые вместе с людьми населяли Содружество, были почти до неузнаваемости закутаны в костюмы для выживания, специально скроенные для их тел с восемью конечностями. Даже внутри они носили специально сотканные “рукавчики” с меховой подкладкой на своих перистых усиках. Было очевидно, что они готовы смириться с потерей чувствительности, лишь бы самим остаться в тепле.
Уроженцы теплых и влажных миров, итаны были особенно не приспособлены к жизни здесь, на Тран-ки-ки. Они прошествовали мимо, бормоча что-то друг другу на своем писклявом языке. Этан подумал, какой тяжести проступок совершили эти двое, если их сослали сюда на работу. Должно быть, Тран-ки-ки в точности соответствует итанским представлениям об аде.
- Интересно, что там происходит? - Септембер указал на входную плоскость, где собралась небольшая толпа. Похоже, в центре ее кто-то яростно спорил. Двое мужчин поспешили вперед через наружные двери.
Этану показалось, что по его глазам ударил свет в миллионы люменов. Наружные двери были покрыты химическим составом, благодаря отсвету которого сияние снаружи не казалось глазу таким невыносимым. Проходя через двери, Этан решил не натягивать толстые защитные очки. Однако теперь он быстро надел их и открыл глаза. Постепенно зрение вернулось, и он смог различить еще что-то, помимо ослепительного белого сияния. Однако, ощущение было все еще такое, словно по зрительным нервам резанули напильником. Он опустил на лицо маску, но недостаточно быстро, так что пара слезинок все же успели замерзнуть у него на щеках. Затем, под маской, они снова превратились в капельки влаги.
Когда вслед за Септембером он вошел в толпу, до него донеслись гневные слова. Некоторые из них он не мог перевести. А те, что он слышал, смутили его. Два трана выражали друг к другу крайнюю неприязнь.
Одним из ник был Гуннар. Другого Этан не узнал. Спорщики стояли лицом друг к другу на небольшом открытом пространстве, обмениваясь проклятиями с неиссякающим красноречием. Сваксус и Буджир стояли неподалеку, нервно трогая рукояти своих мечей, наполовину оскалив зубы. Те же, кто стоял в толпе ближе всего к ним, угрожающе бормотали.
- Рыцарь-калека, выскочка! - проворчал странный тран, обращаясь к Гуннару. Этан с удивлением отметил, что незнакомец был выше рыцаря, хотя далеко не такой мускулистый. Вообще-то говоря, он выглядел каким-то мягкотелым. Зеленый и золотой шарфы из металлизированной ткани с важностью были крест-накрест повязаны у него на груди, от плеч до бедра.
Металлизированная ткань - импортный товар, Этан узнал это. К левой ноге богато разодетого трана был ремешком пристегнут короткий меч из сталамики не в пример грубо выделанному мечу из стали местной выплавки, какой был у Гуннара. Рукоятка была изготовлена из причудливо отлитого пластика.
- Я не буду сражаться с тобой, - незнакомец пытался говорить с каким-то официозным достоинством. - Я не сражаюсь с… - Последнее из произнесенных им слов было двусмысленным - оно могло обозначать как любого пришельца, так и низшую касту крестьян.
- Я - Гуннар Рыжебородый, - ответил рыцарь ворчливо. - Я - победитель Саганака по прозвищу Смерть, покоритель Орды и рыцарь Уоннома на Софолде.
- В жизни не слышал ни о ком из них, - фыркнул кто-то в толпе. Кругом унизительно смеялись. Сваксус и Буджир пытались разглядеть насмешника, но напрасно.
- Ничего, скоро услышите, - пробормотал Сваксус. - Из этого выйдет отличное развлечение для вас, бездельники.
- Судя по этим шикарным тряпкам, - продолжал Гуннар, - и по этому сверкающему мечу, ты и твоя семья, несомненно, занимаетесь золотарством. Твой меч такой новый, что непохоже, будто его хоть раз использовали по назначению. Да и то сказать, зачем меч тому, кто копается в дерьме?
Тран, стоявший напротив него, замер. Этан знал, что на Софолде все естественные отходы замерзали моментально, как только оказывались на воздухе снаружи. Их подбирали те, кто профессионально занимались такого типа продукцией, для перепродажи различным фермерам, которые разогревали испражнения и использовали их в качестве удобрения. Ненадежная экология Тран-ки-ки, определяемая расположением островов среди ледяных просторов, удерживалась в равновесии только благодаря усердной переработке любых доступных питательных для почвы веществ. Нужность подобной работы однако не уменьшала оскорбительности заявления Гуннара.
Каждый в толпе был согласен, что это оскорбление. Насмешки и комментарии сменились яростными возгласами, руки потянулись к оружию. Мало кто из взрослых транов, да и лишь некоторые из детенышей, выходили из дому хотя бы без кинжала, притороченного к внешней стороне бедра. Конечно, Гуннар и его оруженосцы были более искушены в сражениях, чем их противники, но против них была целая толпа горожан.
Септембер и Этан вступили в круг.
- Мы здесь лишь гости и не хотим никаких неприятностей, - Этан изучающе оглядел собравшихся. - Но эти трое - наши друзья.
При его словах в толпе произошла невероятная перемена. Тот из транов, что спорил с Гуннаром, сделал извиняющийся жест в сторону Этана. Все его манеры из оскорбительных превратились в подобострастные.
- Пусть моих детенышей унесет гутторбин, если только я обидел вас, небесные пришельцы! Я и не знал, что эти… - он чуть было не употребил опять слово “крестьяне”, - ваши личные друзья. Если бы я знал об этом, я бы с ними не поссорился. Я молю вас простить меня и мою семью.
- Ну, что же, - начал Этан, слегка смущенный такой скоростью принесения извинений. - Я прощаю тебя, если ты этого хочешь.
- Скажи Гуннару, что ты сожалеешь, - ухмыльнулся Септембер.
Роскошно одетый тран уставился на Септембера. На какое-то мгновение Этану показалось, что он поймал в глазах местного жителя отблеск чего-то, совсем непохожего на уважение. Однако этот огонек так же быстро исчез.
- Как желает пришелец с неба. - Он повернулся к Гуннару. - Я прошу прощения, друг.
Последние слова он выдавил из себя, как кислую отрыжку.
- Закончи извинение, как полагается.
Этан бросил на гиганта предупреждающий взгляд. Они же добились извинения, так ради Бога! Чего еще хочет Септембер?
- Мое… мое дыхание - твое… твое… - он неловко посмотрел на Септембера, упорно избегая взглядов толпы.
- Скажи ему, - спокойно настаивал Септембер.
С выражением явной неприязни абориген вытянул обе руки и приблизился к Гуннару. Положив руки на плечи рыцаря, он выдохнул ему в лицо.
- Мое дыхание - твое тепло, - проговорил он быстро. Затем он отступил в толпу.
Этан решил, что симпатии зрителей были на стороне проигравшего, а вовсе не Гуннара. Рыцарь наморщил широкую морду:
- Фу! Это отдает салом коссифа!
- Кто-нибудь еще хочет что-то сказать? - Септембер оглядел толпу. Бормоча и невнятно переговариваясь, собравшиеся горожане стали расходиться. Словно крошки, падающие с пирога, они расходились в разных направлениях, все меньшими и меньшими группками. В их бормотаниях можно было различить явные извинения, но обращены они были исключительно к Этану и Септемберу.
- С чего все это заварилось? - спросил Этан у рыцаря.
У Гуннара был расстроенный вид.
- Мы терпеливо ждали тебя и твоего друга, Септембера. А эти входили и выходили из здания, в которое вы ушли. Многие отпускали замечания по нашему поводу. Этан, ничего приятного в этих замечаниях не было. На улицах Уоннома от некоторых из этих слов у жителей бы кровь в жилах застыла. - Он глубоко вздохнул. - Но это не Уонном, - продолжал Гуннар, - и мы не хотели делать что-либо, из-за чего у вас могли быть неприятности или беспокойство. Было очень нелегко, но мы не реагировали на их колкости. Пока этот паф не прошелся по моей родословной, чего уже никак нельзя было спускать! Если бы ты не вмешался, - закончил Гуннар, обращаясь к Этану, - я бы украсил улицу его внутренностями.
- Ты быстро прощаешь, - мягко сказал Сваксус.
